Мертвых у нас любят больше, чем живых. Неудивительно, что постоянно читаешь в рекламных проспектах: “Последняя роль второго плана Андрея Краско”, “Последняя главная роль Краско”. И “последняя эпизодическая” найдется обязательно: на исходе жизни актер был нарасхват. Главное — не забыть почтить память минутой молчания. То есть — шестью секундами, как это произошло давеча в “Октябре” на премьере дебютного фильма Карена Оганесяна “Я остаюсь”. Дольше как-то неудобно. Люди все же кино пришли посмотреть.
Вслед за волной модных фильмов про Питер, целой ротой модных фильмов про войну и горячего модного фильма про Москву очередной дебютант снял очередное модное кино — на этот раз про тот свет.
“Я остаюсь” — история доктора Тырсы (Андрей Краско), упорно отрицающего жизнь после смерти. Но все резко меняется, когда в один грустный вечер с его головой встречается шар для боулинга. Тырса впадает в кому и оказывается посреди пустыни, где его поджидают собратья по несчастью и вечно недовольный Инструктор (Федор Бондарчук). Отсюда у всех только два пути: обратно или на тот свет. Сюжет, как это часто у нас бывает, не нов. Но тут другое — уж больно тесно перекликаются судьбы Тырсы и Краско. И по-особому цепляют такие проходные шутки, как диалог героев-полупокойников Бондарчука и Краско. Инструктор спрашивает Тырсу:
— Ну что, как жизнь?
— В смысле?.. — удивляется Тырса.
— Шутка!
Но и тем сильнее бросается в глаза другое. Девочка, хоронящая в клумбе кукол с оторванными головами. Дочка Тырсы (Нелли Уварова), крутящая роман с работником бюро ритуальных услуг (Владимир Епифанцев), когда ее отец в коме... Опять же модный Бондарчук, намазанный мелом, как на фотосессии в глянцевом журнале. И все это — тем самым модным клиповым монтажом, с давно уже вошедшим в моду цинизмом. А что? Зрителям нравится. Смеются и аплодируют. Вот и Тигран Кеосаян после просмотра воодушевленно рассказывал Нелли Уваровой: “Великолепно! Честно тебе говорю! Я же не могу два часа без сигареты! А тут пришлось целых сорок минут себя сдерживать”. Ничего, Тигран Эдмондович, кому-то пришлось себя сдерживать гораздо дольше. Или не пришлось: первые зрители направились к выходу уже на двадцатой минуте. Аккурат когда герой Епифанцева ну слишком жалостным голосом рассказывал, как до сих пор тоскует, что не смог достойно проводить свою мать в последний путь.
Напряжение появилось только один раз, когда жена Тырсы Наталья, мощно сыгранная Еленой Яковлевой, вдруг находит под кроватью грязные мужнины носки. Он в коме, она только вернулась из больницы, но по привычке начинает отчитывать его и вдруг понимает, что эти носки для нее сейчас — самое дорогое...
Но вот уже идут титры. Само собой, под модную музыку. И я читаю: “Доктор Тырса — Андрей Краско”. И вспоминаю великолепного актера, который пропускает вот уже вторую свою премьеру. И задаю ему один простой вопрос:
— Андрей Иванович, вы ведь не модный, вы же настоящий? Вряд ли бы вам, человеку, пафоса начисто лишенному, это понравилось…
