Теперь я больше не боюсь летать. Теперь я боюсь не улететь. Тогда, когда мне надо, туда, куда мне надо, боюсь вообще не попасть на борт самолета, на рейс которого у меня куплен билет.
Итак, я купила билет. Купила на тот рейс, который лично мне и моей маме был удобен по всем, так сказать, параметрам. Самое главное, что улететь я должна была рано утром в воскресенье, когда моя мама, она же водитель, свободна и на дорогах в область нет больших пробок. Как-то так вышло, что к окну регистрации мы подошли последними. Я протянула билет милой женщине, улыбнулась. Она билет не взяла. Только отрубила: "Мест нет". "Как это нет?!" – не поняла я. В девять утра в воскресенье у меня плохо с чувством юмора. Вот, думаю, шутки шутит. Обхохочешься. Я продолжаю улыбаться, легонько потрясывая билетом у дамочки перед носом. "В самолете нет мест, девушка, вы что, меня не поняли?" Утренний туман начинал рассеиваться в моей голове, и смысл сказанного постепенно дошел до сознания. "Нет, не поняла: у меня же в руках билет на этот рейс. Эконом-класс. Куплен предварительно". Я протестую, но пока робко. Я законопослушная гражданка, рожденная в СССР, так сказать. Дальше начинается настоящее кино, в стиле треш-фантастики. Девушка берет рацию и говорит отреченным голосом: "Мань, у меня тут девушка. Мест же нет?" Рация бурчит отрицательный ответ, потом через паузу: "Есть одно. В бизнес-классе. Но туда мы ее сажать не будем". Следующие полтора часа я вместе с очумевшими родственниками бегаю по аэропорту. Кому жаловаться, где поплакать, на каком бланке писать возмущения?.. Как вы понимаете, в это славное утро я никуда не улетела. Претензии к начальнику смены – дежурному по аэропорту предъявлять было совершенно бессмысленно. Он резонно отсылал к представителю авиакомпании. Кстати, одной из крупных в России, безопасной. Те, как будто бы извиняясь (сквозь истерику своих родствеников и оглушительный визг собственного голоса извинений я особо, впрочем, не расслышала, но запомнила фразу "все бывает"), поставили на моем теперь уже просроченном билете какую-то печать. (Мой самолет вместе с человеком, который сидел сейчас на моем законном месте, конечно, был уже в воздухе. Это вам не поезд, на машине не догонишь до следующей станции.) Пообещали, что отправят меня на следующее утро тем же рейсом. И заметили: "Если будете судиться – не выбрасывайте". Через сутки я улетела. Уже вернулась обратно, в родную Москву. Злополучный билет с непонятной печатью храню. Вот только зачем? Судиться? Будьте, господа, бдительны и готовы ко всему на свете. Даже к тому, что в самолете может не хватить для вас места. Как в рейсовом автобусе до деревни Пупкино... А бояться летать – только нервы тратить. Все под Богом летаем. И представители этой чудной компании тоже.
