«Если бы Россия была мягче, обаятельнее, привлекательнее, ей бы, возможно, не пришлось компенсировать свои недостатки деструктивной, агрессивной и запугивающей тактикой по отношению к соседям», – так высказался о нашей стране глава Европейского совета Дональд Туск. Отметив, впрочем, что «Восточное партнерство» вовсе не нацелено против кого-то. О том, что эта программа не направлена против Москвы заявила в преддверии рижской встречи и Ангела Меркель.
И тут верить хотелось бы, но не верится. Тем более, что на полях саммита в Риге украинский премьер-министр Яценюк в политкорректность играть даже и не пытался, обращаясь к европейским лидерам: «Действуйте смело и мудро. Не бойтесь России. Это Россия должна бояться вас, каждого из нас».
Саммит в Риге носит скорее политический, нежели прикладной характер. Ни членства в Евросоюзе его восточным участникам не обещают, ни отмены виз для граждан Украины и Грузии.
– Слова о том, что «Восточное партнерство» не направлено против интересов России – традиционная позиция, – комментирует «МК» заведующий отделом европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий ДАНИЛОВ. – Польский министр иностранных дел Радослав Сикорский, когда презентовал этот проект, проезжая через Москву, особенно подчеркивал эту идею. Как известно, с самого начала России тоже предлагалось присоединиться к этой программе. Но Москва по вполне понятным причинам отказалась. Потому что речь идет о переход стран-участниц «Восточного партнерства» на стандарты Евросоюза. ЕС в той или иной степени распространяет свою нормативную базу на восточных партнеров. Такая односторонняя форма отношений Россию не устраивала. Речь шла о гармонизации взаимоотношений, о встречном движении. Естественно, Россия понимала, что подобное расширение европейской интеграции за счет стран «Восточного партнерства» не в форме, конечно, членства, а в форме распространения европейского интеграционного пространства, создает очень серьезные проблемы для РФ как с точки зрения взаимодействия с Евросоюзом, так и со странами «Восточного партнерства». Дрейф этих стран был направлен в сторону Европы, с точки зрения установок самой программы. На самом деле, когда в прошлом году зашла речь о подписании соглашения об ассоциации и всеобъемлющей зоне свободной торговли, стало понятно — и Москва очень громко говорила об этом, – что мы признаем естественное право этих государств подписывать соответствующие договоры с ЕС, но необходимо урегулировать отношения в треугольнике Евросоюз-Россия-восточные партнеры. Речь шла о вполне конкретных вещах: урегулировании и гармонизации торгово-экономических режимов в новых условиях с учетом, в том числе и евразийской интеграции, которая развивается на Востоке. Евросоюз фактически отказывался разговаривать о совмещении двух интеграционных проектов – западного и восточного. Это порождает огромное количество конфликтов. И теперь речь идет не только о «мягкой силе» ЕС, но и о том, что соглашения о всеобъемлющей зоне свободной торговли порождают очень серьезные кризисы. В том числе в военно-политическом измерении – как показал кризис на Украине. Ситуация в Молдавии тоже показательна, поскольку Приднестровье отказывается идти по пути, предложенному ЕС, и не является частью подписанных Кишиневом соглашений с Евросоюзом. Конфликт между Кишиневом и Тирасполем получает еще более мощную социально-экономическую мотивацию. Те предложения, которые звучали с российской стороны, в какой-то мере сейчас принимаются Европейским Союзом – но уже в кризисной ситуации. Например, переговоры в треугольнике РФ-ЕС-Украина, которые предлагались еще при Януковиче, тогда не состоялись. Теперь переговоры ведутся, и даже прогресс, вроде бы, есть. Но в условиях кризиса решать эти проблемы тяжело. Плюс к этому кризисная ситуация при неурегулированности отношений между Россией и ЕС ставит «восточных партнеров» в ситуацию выбора между Востоком и Западом. И этот выбор неоднозначен. Одни делают его в пользу ЕС. Кто-то делает ставку на евразийскую интеграцию (Армения и Белоруссия), Азербайджан занимает более осторожную позицию, заявляя о готовности сотрудничать с ЕС, но не претендуя на ассоциацию...
Заступников у Москвы в Риге было немного. Чешский президент Земан высказал мысль: а почему бы не пригласить Россию в «Восточное партнерство». А белорусский лидер Лукашенко из Минска отправил в Ригу мессидж: «Россия не входит в «Восточное партнерство». Почему заочно, без России, должны ее дубасить, в том числе и за Крым?» Скептически отнеслась к включению в декларацию саммита слов про «аннексию Крыма» и Армения. В конце концов формулировка в итоговой декларации ЕС и «Восточного партнерства» звучит так: «ЕС подтверждает свою позицию, прозвучавшую в Совместном заявлении, сделанном на саммите ЕС-Украина 27 апреля, в том числе относительно незаконной аннексии Крыма и Севастополя. Участники Саммита [в Риге] подтверждают свои позиции в отношении резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 68/262 о территориальной целостности Украины». За эту резолюцию в марте прошлого года проголосовали 100 стран, 11 – против, среди них Армения и Белоруссия. То есть, получается, Минск и Ереван остались при своем мнении.
А из практических решений встречи в Риге, пожалуй, стоит отметить обещание ЕС рассмотреть перспективы перехода на безвизовый режим с Украиной и Грузией – если к 15 декабря, когда Еврокомиссия опубликует свои выводы, будут выполнены все рекомендации Брюсселя. Пообещали продолжить диалог по визовым вопросам и с Арменией и Белоруссией.
Из досье «МК»: Программа «Восточное партнерство» была инициирована в 2008 году Польшей и Швецией, она не предусматривает членства ее участников в Евросоюзе, но предполагает политическое и экономическое сближение. В эту программу включены Украина, Белоруссия, Грузия, Молдавия, Азербайджан и Армения.
