Первое февраля — особая дата для семьи экс-президента. Вот уже на протяжении многих лет в этот день Наина Иосифовна по традиции печет свой фирменный торт, а ближе к вечеру за праздничным столом собираются гости. Лишних людей здесь не бывает. Только самые близкие. Дети, внуки, правнуки…
Накануне дня рождения Бориса Николаевича репортеры “МК” посетили малую родину первого президента и выяснили, почему же уральская родня Ельцина не выделяет этот день в календаре и никогда не поднимает рюмку за здоровье своего именитого родственника.
В екатеринбургском Центре политической истории имени Ельцина собраны практически все автобиографии экс-президента, написанные его собственной рукой. Текст — на одной страничке форматом А4. Говорят, такая “куцая” биография не свойственна политикам.
Но не эта деталь удивляет историков.
Исследователи ельцинского периода обратили внимание на один странный факт. В графе “семья” Борис Николаевич всегда упоминал лишь жену Наину и двоих детей. О матери, отце, родном брате и сестре — ни строчки.
— Это не случайно, — уверены сотрудники центра. — Дело в том, что у Бориса Николаевича на Урале живет многочисленная родня по отцовской и материнской линии. Когда Ельцин занял кресло секретаря Свердловского обкома, к нему со всех уголков нашего необъятного края стали съезжаться родственники с различными просьбами. Некоторых из них он даже не знал в лицо. Такое положение дел страшно раздражало Ельцина. Это была одна из причин, по которой он решил никогда не упоминать даже самых близких людей в своей автобиографии.
Также, по данным социологических исследований, в Свердловской области и Пермском крае насчитывается порядка тысячи человек с фамилией Ельцин. Большинство из них не сомневаются, что состоят в родстве с первым президентом России. До сих пор “ельциноведы” вспоминают казусный случай, когда в начале 92-го года сотня родственников-самозванцев с Урала отправились в Москву штурмовать Кремль. Собрались горе-родственники тогда у порога Госдумы, чтобы добиться личной аудиенции у главы государства.
Несанкционированный митинг разогнали сотрудники правопорядка.
Вернувшись на родину, оскорбленные земляки Ельцина затаили обиду на президента.
И с тех пор клянут его на чем свет стоит.
Биографию Ельцина сочиняли за бутылку водки
Пять часов езды по узкой заснеженной трассе от Екатеринбурга до районного центра Талица. Затем еще порядка 40 км на разбитом автобусе до села Бутка — родины первого президента России. Я оказалась единственным пассажиром общественного транспорта, направлявшегося в те края. “Вот так и мотаюсь туда-сюда пустым, только бензин зазря расходую”, — ворчал всю дорогу водитель.До 90-го года крошечное село на окраине Свердловской области даже не обозначали на карте СССР. Все изменилось, когда Бутка обрела статус малой родины первого президента.
И обрушилась на забытое богом место всемирная слава! По сей день селяне ностальгируют по тем временам. Ведь тогда многим из них удалось сколотить капитал на заезжих туристах.
Было время, когда в уральскую глушь целыми автобусами съезжались журналисты, социологи, историки, психологи со всего мира. Говорят, англичане, японцы и американцы гораздо тщательнее россиян изучали в Бутке каждый кусок земли, проводили по нескольку часов в домах местных жителей, общались с простым народом. Таким образом западные исследователи пытались раскусить феномен Бориса Ельцина — выходца из глубинки.
В свою очередь, местные жители мало чем могли помочь заморским гостям. Ведь родители Бориса Николаевича покинули Бутку, когда их сыну стукнуло три года. Вернулись Клавдия и Николай Ельцины спустя 15 лет. Борис к тому времени обосновался в Свердловске и к родным пенатам заезжал не чаще чем раз в году.
Голь на выдумки хитра! Жители Бутки просто скрыли это от иностранцев.
Так, в течение нескольких лет в уральском селе рождались легенды о детстве и юности Бориса Ельцина. Сначала земляки президента готовы были с утра до ночи травить байки о житье-бытье своего именитого соседа всего за бутылку водки. Затем увеличили тариф до 100 долларов. Щедрые интервьюеры не скупились на вознаграждение. Зачастую самых разговорчивых селян благодарили более крупными суммами. Причем западным журналистам было невдомек, что большинство их собеседников не только не общались с Ельциным, но даже никогда не видели президента в Бутке.
В итоге целый пласт легенд вокруг фигуры первого президента обеспечил тогда обильный урожай устного “ельцинского” фольклора на многие годы.
Перед поездкой меня предупредили, что верить коренным обитателям села нельзя. Однако и я не удержалась от искушения послушать старожилов этих мест.
— Борька наведывался сюда каждое лето. Правда, больше трех дней в Бутке не задерживался, — жует самокрутку Тимофей Трофимович. — Помню, бросит своих малых девчонок на мать, а сам с нами в ночную на озеро. Он ведь баб страсть как любил. Пока Ная дома по хозяйству хлопотала, Борька вовсю куролесил. Но вы не подумайте, за рамки приличий он не выходил. Бывало, запудрит нашим девкам мозги болтовней, а наутро: ну мне пора…
В Бутке что ни двор, то история про Ельцина. Какая вымысел, какая правда, похоже, буткинцы сами уже запутались.
Ходят слухи, что, когда подобные байки стали появляться на страницах западных СМИ, в сельскую управу позвонили из Администрации Президента. Тогда местному руководству дали команду — ввести в Бутке сухой закон. Думали, что подобные сказки селяне только во хмелю способны сочинять.
Сегодня село на мели. В память о славных временах осталась лишь асфальтированная дорога, которую по чистой случайности проложили от Талицы до Бутки в годы правления Ельцина.
— Однажды перед поездкой президента в Екатеринбург кто-то из журналистов задал ему вопрос, не заедет ли Борис Николаевич в родную Бутку. Ельцин как бы невзначай обронил: как знать, может, и заеду, — вспоминают земляки президента. — Вы бы видели, как переполошилось тогда наше руководство. Тут же взялись ремонтировать разбитую дорогу. Все колдобины выровняли за каких-то пару дней. Но Ельцин до нас так и не доехал.
Теперь это местечко на окраине Свердловской области называют вымершей деревней. Ведь за время правления Ельцина жизнь в Бутке заметно ухудшилась. В конце 90-х здесь разорился крупный совхоз, малые предприятия закрылись, зарплаты селян сократились втрое.
— Несмотря ни на что, Борис Николаевич не забывал о нас, — говорит глава управы Бутки Галина Филимонова. — Например, в 90-е годы он выделил нам крупную сумму, которая ушла на реставрацию церкви, где крестили будущего президента, строительство молочного завода и на реконструкцию ковровой фабрики. К сожалению, после того как Борис Николаевич сложил с себя президентские полномочия, ковровая фабрика, где ткали вручную ковры, загнулась. Молочный комплекс попросту растащили. Шифер, плиты, фундамент… ничего не оставили. Вообще мы столько лет надеялись, что Борис Николаевич все-таки приедет в родное село. Но теперь уже вряд ли дождемся…
“Наина отправила меня к проституткам”
Сегодня в Бутке практически ничего не напоминает о том, что здесь родился первый российский президент. Когда задумали в селе построить музей Ельцина, земляки экс-президента наотрез отказались от этой идеи. И хату, где родился Борис Николаевич, сровняли с землей.Зато сохранился второй дом, который родители Ельцина приобрели, уже будучи на пенсии. Правда, прожили они тут недолго. Когда в начале 70-х годов у отца Бориса Николаевича случился инсульт, жилье тут же продали, а старики перебрались в город.
Переулок Короткий. Дом №1. Сейчас это строение принадлежит семье Ботаниных. Нынешние жильцы даже не помышляют здесь о создании музея президента.
У ворот меня встречает здоровенный детина в тулупе. Шапка набекрень, на ногах валенки, во рту — тлеющий окурок. Меня предупреждали — хозяин дома редко бывает трезвым. Но, кажется, мне повезло.
— Ишь ты, опять иностранцы пожаловали, — усмехается мужчина. — Виктор, бывший тракторист, — протягивает мозолистую руку. — Давненько вас тут не было. Ну что вам рассказать?
Не успеваю задать вопрос, как Виктор опережает меня.
— Купили мы этот дом в 73-м году у отца Ельцина за 4 тысячи рублей, — чеканит зазубренную речь собеседник. — Дом добротный, построен на совесть. Вот только калитку я маленько подбил и дыры в сарае залатал. Когда Ельцины уезжали отсюда, только люстру оставили. Правда, плафон вскоре трещину дал, а на прошлой неделе люстра все-таки разбилась.
Супруга Виктора, доярка Фаина Ивановна, в дом меня не пустила.
— Столько лет жили тихо, мирно, а в 90-х годах началось: иностранцы автобусами на экскурсию катались, в дом ломились, — качает головой женщина. — Только мне от этих гостей никакой пользы. Никак нам не помогает Ельцин-то. Да мне многого и не надо! Пенсию пусть вовремя платят. Вот несколько лет назад мы письмо Ельцину отправили, просили поспособствовать, чтоб в село газ провели. Но с тех пор ни ответа ни привета.
Позже мы разговорились с главой управы. Галина Филимонова поделилась, что в ближайшем будущем улицу, где жил первый президент, переименуют — назовут именем БНЕ. А на дом Ельцина планируют прибить мемориальную доску. Если, конечно, спонсоры найдутся.
Пока в управе ломают голову, откуда добыть средства на мемориальную доску, на другом конце села троюродный брат Бориса Ельцина строчит очередную обличительную заметку в местную многотиражку на своего именитого родственника.
…Дом Станислава Глебова заметно отличается от соседских халуп. Двухэтажная постройка огорожена свежевыкрашенным забором, к крыльцу проложена асфальтированная дорожка. Его белая “Ока” — предмет зависти соседей. Хозяйство в доме ведет молодая жена. Казалось бы, грех Станиславу Федоровичу жаловаться. Ан нет…
— Мы коммунисты — люди честные, — встречает меня супруга Глебова Елена. — Борис ведь даже на похороны своей двоюродной тетки телеграмму с соболезнованиями не прислал. Хотя она всегда следила зз его жизнью, переживала за его детей. А уж с матерью Бориса они чуть ли не лучшими подругами были.
Покойная Анна Васильевна Глебова, двоюродная тетка Ельцина, долгие годы была местной знаменитостью в Бутке. Говорят, во время правления БН к ней на интервью журналисты в очередь выстраивались. Пять лет назад старушка скончалась.
— В свое время мы часто с Клавдией Васильевной, матерью президента, общались, — рассказывает дочь Глебовой Альдона Куприянова. — А как не стало ее, мы Ельциным даже звонить стесняемся, не то что помощи у них просить. Да и вряд ли Борис Николаевич помнит о нас.
Сын Анны Глебовой Станислав — сторонник коммунистических идей. Каждое первое мая вывешивает на крыше дома алый флаг и выходит на демонстрацию. Кстати, именно Станислав Федорович в конце 90-х годов собирал подписи с жителей села под обращением, смысл которого заключался в лишении первого президента дачи, машины, охраны и юридической неприкосновенности.
— Я который год пытаюсь достучаться до братца, все бесполезно, — машет рукой Глебов. — Вообще Борис всегда был высокомерным человеком. С простым народом брезговал из одной чашки пить. Помню, когда его избрали секретарем Свердловского обкома, он в наше село приезжал. Я не сомневался, что Боря соберет на площади народ, выступит с обращением, разрешит проблемы земляков. А он тогда сколотил группу из директоров близлежащих совхозов и отправился пировать с ними на озеро.
В конце 91-го Станиславу Федоровичу все-таки посчастливилось достучаться до Ельцина. Тогда же его пригласили в Москву. Это был первый и последний визит Глебова в столицу, который он запомнил на всю жизнь.
— Созвонился я тогда с Наиной. Она меня встретила на вокзале, поселила в “Россию” и выдала приглашение на какое-то политическое мероприятие в ресторане той же гостиницы, — продолжает собеседник. — В назначенное время спустился я в банкетный зал. А там все наши депутаты с молодыми девками обнимаются! Пир горой, танцы, песни. Столы ломились от невиданных деликатесов. Я скромно встал у входа, гляжу, а рядом полуголые девицы толпятся. Одна подошла ко мне, положила руку на плечо: “Ну что, мальчик, пройдем в номера, развлечемся”. Я шарахнулся в сторону да как заору: “Что ж это у вас тут — пир во время чумы?” После этих слов меня и вывели “под белы рученьки”. А на следующий день я снова связался по телефону с Наиной. Надеялся, что Борис все-таки пригласит меня к себе домой. Но его супруга объяснила, что Борис Николаевич сегодня ночует в Кремле, а затем спросила: мол, зачем ты вообще сюда приехал, разве тебя звали? Так я уехал несолоно хлебавши. Нехорошо это. Ведь даже Ленин ходоков встречал, а тут брат брата не захотел выслушать.
Узнав от меня, что родная сестра Ельцина Валентина тоже перебралась в столицу, Станислав Федорович оживился.
— Да вы что, неужели Валя в Москве живет? Она ведь для меня как родная сестра была. Вот бы повидаться с ней. Но я даже по телефону не смогу ей позвонить, для меня это дорогое удовольствие. У меня ведь пенсия 1900 рублей. Жена в школе трудится, получает около 4 тысяч. Так что экономить приходится на всем. Мы ведь, чтобы содержать дом, вынуждены хлебом с картошкой питаться. На Новый год даже шампанское не можем себе позволить. Дети тоже на приличную работу не могут устроиться. Например, мой сын, выпускник сельхозакадемии, работает кладовщиком. Дочь, педагог по образованию, устроилась методистом в институт. Так что перспектив у нас никаких! Вся надежда на Ельцина…
Президент “президенту” враг
“В России два Бориса Ельцина — я и мой внук”, — прокомментировал как-то первый президент России.И обрел еще одного врага.
В лице своего двоюродного брата.
Третьего Бориса Ельцина.
— Нашему Борьке ничего хорошего родство с президентом не принесло, — утверждают бывшие коллеги “березниковского” Ельцина. — Он ведь больше тридцати лет шофером автобуса проработал. Представляете, столько оскорблений в свой адрес ему приходилось выслушивать в течение дня. Боре только ленивый не пенял за ошибки брата. К нему даже кликуха приклеилась — Президент.
Типовая многоэтажка на окраине пермского города Березники. Единственный почерневший от копоти подъезд. Скрипучий лифт еле-еле поднимается на 5-й этаж.
— Какой он нам родственник?! — выскакивает на лестничную клетку пожилая женщина, супруга двоюродного брата БНЕ. — Ваш Ельцин не признает нас, так на кой черт он нам нужен!
Несмотря на протесты жены и призывы отказаться от беседы со мной, Борис Адрианович Ельцин все-таки приглашает меня в дом.
— Да я правда не хочу о нем говорить, — тупит взгляд собеседник. — Он мне не брат! Вы не представляете, как тяжело было мне в глаза своим друзьям смотреть, когда после дефолта все они стали нищими. А каково по улице ходить, когда соседи в спину тычут и ухмыляются — вон, мол, родственничек президента пошел. Да мы ведь с Николаевичем родственники только по документам. Он ведь как уехал из Березников полвека назад, так с тех пор мы ни разу с ним за одним столом не сидели. Последний раз встречались в 1993 году, на похоронах его матери. Хоронили Клавдию Васильевну в Москве, на Кунцевском кладбище. Но там столько народу собралось — Сосковец, Гайдар… Неудивительно, что я остался незамеченным в этой толпе. Меня ведь даже на поминки не позвали. Вообще, у них вся семья странная. Несколько лет назад я заезжал к родному брату Бориса Михаилу. Болел он тогда страшно. Жаловался, что брат ему не помогает. Я хотел было наладить с ним контакт, но чувствовал, что ему этого не надо. С тех пор немало времени прошло. От Миши никаких вестей. Беспокоюсь, не умер ли он. Сестра их, Валентина, долгое время в Березниках на соседней улице жила, но с нами практически не общалась.
По словам моего собеседника, отношения с родственниками разладились у него после того, как Борис Николаевич перебрался в Москву.
— Я как сейчас помню, пришла тогда к нам в дом Клавдия Васильевна, мать Бори. Села на диван и сказала: “Дорогие мои, вы к Борису за помощью не обращайтесь, а лучше и подавно забудьте о его существовании…”
Листаю старый фотоальбом. Среди вороха черно-белых карточек нахожу портрет родных братьев — Николая и Адриана Ельциных. В 1934 году они были осуждены за контрреволюционную деятельность. Освободившись, младший, Адриан, ушел на фронт. Старший, Николай Игнатьевич, во время войны остался работать на оборонном предприятии.
— Борька нигде не писал, что во время войны его отец, дядя Коля, попросту схитрил и не пошел на фронт, в то время как мой отец погиб в бою, — вздыхает Борис Адрианович. — Кстати, может, по этой причине родители Бориса со мной редко общались. Стыдно им было… Признаюсь, своего брата я ненавижу! Мне от него ничего не нужно! Пенсия у меня 3500 рублей. На жизнь хватает. Есть старенькие “Жигули”, “семерка”, небольшой дачный участок. Старшая дочь живет в Питере. Младшая — в Березниках, работает в аптеке. Проживем как-нибудь и без помощи президента…
А вот бывший зять Бориса Николаевича Олег Головачев не желает мириться с незавидной участью пенсионера. Родная сестра первого президента Валентина развелась с ним в 1995 году. Тогда же женщина с двумя детьми перебралась в Москву к брату. В столице ей выделили небольшую “двушку” в Проточном переулке. Бывшие соседи Валентины Николаевны утверждают, что с мужем они часто ссорились. Олег Яковлевич постоянно пенял супруге за то, что та стеснялась обращаться к столичному родственнику за материальной помощью.
— С самим Ельциным я практически не общался. Меня к нему на пушечный выстрел не подпускали, — вспоминает Олег Яковлевич. — Бывало, встретимся на каком-нибудь семейном торжестве, “здрасьте-здрасьте” — вот и весь разговор. А когда мы с женой развелись, так Ельцины и подавно со мной все отношения разорвали. Так что никаких богатств я за все это время не нажил. Хотя я Валентине не раз говорил — попроси у брата дачу, машину, а она лишь отмахивалась — неудобно. Сейчас я на пенсии, работы в городе нет. Вот думаю: заболею, на какие деньги лечиться стану? Моих жалких грошей не то что на лекарства, но даже на выпивку не хватает. Бросили меня все. Я ведь даже к дочерям не могу поехать в Москву — денег на билет не наскребу. А с женой мы как развелись десять лет назад, так больше не созванивались. У меня даже ни одной ее фотографии не осталось. Зачем? Вы, пожалуйста, при возможности попросите у Бориса Николаевича, чтобы он мне пожизненную пенсию оформил. Мне хватит две тысячи долларов. Все-таки я какой-никакой ему родственник…
