Говорят, лежачих не бьют.
Многие помнят нашумевшую историю
Но даже столь громкий скандал вовсе не помешал теперешним студентам во всеуслышание обсуждать, у кого дешевле купить зачет, снимать крупные суммы в банкоматах и распределять деньги по конвертам. Безвозмездно — это не про них, во всяком случае, не про их учебу.
— Я ей 22 тысячи принесла, а она мне зачет не ставит! — громко возмущается девушка, обращаясь к сокурснику на другом конце коридора.
— Значит, «баллов» не хватает, — смеется парень. — Округли до тридцати.
Парень явно не прав. Девушке просто надо было сдать многострадальный зачет другому преподавателю. Двадцати с лишним тысяч вполне хватило бы.
Сезон первый: пропорциональное поступление
Чтобы попасть в мед, необязательно становиться замученным ботаником. Не надо взрывать себе мозг ночными бдениями над учебниками — правильней будет продать почку. К черту высокие баллы — даешь высокую родительскую зарплату! Но и на старуху бывает проруха — как это случилось в прошлом году.
— Мне удалось поступить благодаря скандалу с «мертвыми душами», — рассказывает Евгений, студент-медик первого курса. — 30 июля вывесили общие списки абитуриентов и отчеркнули чертой поступивших. По этим спискам я не проходил, так как плелся в третьей сотне. Первая волна зачислений должна была быть 5 августа, а накануне я узнал о «мертвых душах». Утром приехал и переписал заявление, и уже ночью были готовы списки поступивших.
Из списков специальности, на которую поступал Женя, после «чистки» исчезло почти 700 человек. Точнее, 700 фамилий несуществующих абитуриентов. В новых списках Евгений оказался в первой сотне, но и из них только 20 пришло на зачисление.
Судя по статистике, на одной только специальности лечебное дело до скандала числилось 400 абитуриентов, проходивших по баллам. А после «чистки» осталось только 60. Сложно представить — из тысячи с лишним абитуриентов всего вуза только несколько десятков явились с документами. Куда же делись остальные? Проигнорировали, решили не связываться? Или... вовсе не существовали? Последнее тем более похоже на правду, что под конец вступительной кампании в университет брали абитуриентов уже с любыми баллами.
Если смотреть на пропорции настоящих и поддельных абитуриентов, то получится то же соотношение, как если бы в школе реально существовал один только класс. А все остальные ученики, от малышей до выпускников, — так, вымышленные персонажи...
Как же должна была сработать эта схема?
— Такое было и в позапрошлом году, — вспоминает Антон, учащийся
По рассказам некоторых поступивших, «найти место» стоит около 400 тысяч отечественных рублей. Хорошая получается дилемма — за что лучше платить, за ЕГЭ и срочную инвалидность или за место в конкретном вузе? Каждому свое.
Сезон второй: ценности студенческих лет
И вот вступительная кампания закончилась блистательным зачислением на первый курс и торжественной выдачей студенческого билета. Студенты примеряют новенькие, хрустящие белые халаты и идут знакомиться с однокурсниками.
— У меня в группе есть девочка, которая была одной из первых в списках на зачисление по баллам ЕГЭ, — приводит пример Женя. — У нее 295 баллов по трем предметам, и она не скрывает, что они купленные. И теперь несколько зачетов она тоже купила — даже не ходила, не занималась, а просто заплатила. Вообще многие студенты не представляют себе другой возможности и в дальнейшем сдавать экзамены, они заведомо знают, что будут платить, что почти на всех кафедрах это возможно. Для них расценки не новость, ребята все просчитали, еще поступая сюда. Большинство из них — приезжие из наших дружественных республик. Людей издалека, попавших сюда просто так, без блата, льгот и направлений, практически нет.
Конечно, есть в медицинском и свои отличники. Но их мало, в каждой группе два-три от силы. Это понятно: такой объем информации усвоить очень непросто. Примерно половина учащихся вытягивается за счет своевременной сдачи предметов — то есть сдают не сразу весь объем, а частями, то, что только что прошли и еще не успели забыть. Но есть и те, которые сами не знают, зачем они пришли на пары — ясно только, что явно не учиться. Таких примерно половина.
Вычислить эту «заблудшую душу» просто. Они громче всех смеются над схемой мочеполовой системы. Они не приносят с собой белый халат и шапочку, а демонстративно протягивают купюру лаборанту, нетерпеливо помахивая смартфоном, пока им несут арендованную униформу. Они не знают, как зовут преподавателя, но знают расценки. Может быть, стоило бы предусмотреть в их зачетках графу «цены»?
— Зачет по проблемным предметам в среднем стоит
— Экзамен по сложному предмету стоит уже
Цены, стоит признать, немаленькие. Так и видится картина: в начале семестра папа с мамой сидят, обложившись бумагами и калькуляторами, и корпят над подсчетами. Поправив очки и подчеркнув итог своих вычислений, папа выносит вердикт: «Ну что, дочь, решай: сессия или шубка?»
Сезон третий: нелегкая доля педагога
Справедливости ради надо отметить: вышеприведенные расценки действительны для совсем уж безнадежных студентов. Умные ребята стараются сдавать темы по мере их изучения и не копить долги к сессии. Те, кто подсуетится пораньше и способен хоть немного соображать, получат скидку. Преподы не упустят шанс хоть что-то вложить в голову студента (за дополнительные средства). Но если учащийся совсем потерял ориентацию в медицинских терминах и путает скальпель со стетоскопом — ему придется платить полную цену.
— Это можно уладить с любым, абсолютно любым предметом, — утверждают студенты. — Если препод скажет «нет», то в дело вступает завкафедрой. Думаю, в вузе не осталось человека, в которого можно было бы упереться и не решить проблему.
В большинстве случаев студенты сами предлагают преподавателю вознаграждение. Все знают, кому, сколько и в какой форме предложить «гонорар», стоит ли срочно искать питомник с борзыми щенками или оперативно писать речь на тему «Сострадание к ближнему». Об этом рассказывают друг другу, это обсуждают на форумах (кому интересно, могут зайти на официальные сайты медвузов и почитать комментарии). Но сами преподы редко снисходят до откровенного вымогательства. Просто до кого доходит дольше — тот и платит больше.
— На каждом курсе есть свои ключевые предметы, — рассказывает Наталья, старший преподаватель меда. — Скажем, на какой-то предмет уделяется больше всего часов, это самый большой объем. Информации очень много, поэтому тема прошла — студенты ее сдают. Затем начинается следующая тема, которую надо учить. И ее нельзя сдавать, пока не сдал предыдущую. И так по всем предметам. У некоторых преподавателей есть очередь на сдачу: не сдал — попадаешь в конец списка. И пока очередь до тебя не дойдет, ты не сдашь уже ничего. Не отчитался сразу — в конец очереди, подошла — сдавай, не готов — снова в конец. И, соответственно, когда накладывается две-три большие темы, люди не могут их ответить. А тем временем читается новый материал, еще более объемный... Вот и идет студент дополнительно заниматься к преподавателю и выкладывает по 2000 рублей за урок.
Долгое время ходили слухи о том, что на кафедрах даже есть списки обеспеченных студентов, которых можно якобы трясти во время сессии. Так это или нет — проверить не удалось, но сарафанное радио вещает в этом диапазоне.
— Информация о студентах, готовых платить, передается от преподавателя к преподавателю, — поясняет Женя. — Если предмет идет больше двух семестров, меняют педагогов. Это обычная университетская практика: в одном семестре ведут одни преподаватели, в другом — другие. Но это не мешает им обмениваться информацией между собой (несколько раз даже при мне было). Кроме того, многие выясняют, сможешь ли ты заплатить без лишних экивоков: просто спрашивают, где ты живешь, в общаге или нет? С родителями или снимаешь? Сам или за тебя платят?
Помнится, была где-то такая реклама: купил раз — плачу и сейчас...
Сезон четвертый: интерны
Студент-медик, который по окончании вуза ковыряет в носу свежеполученным дипломом, никому не нужен. Он обязательно должен продолжить образование, и делать это будут даже те, кто и в вуз-то пришел лишь по настоянию родителей. Выбор невелик: ординатура или интернатура.
Слово «интерн» знакомо всем телезрителям — это студент, только что получивший диплом и в дальнейшем собирается трудиться в поликлинике. Ординаторы отличаются от интернов тем, что их будущая сфера интересов — больница или госпиталь.
— Для медиков система последипломного образования обязательна, — говорят студенты. — Интернатура годовая, ординатура двухгодичная. В интернатуре ограничено число специальностей, и они в основном поликлинические — терапевты и тому подобное. А если хочешь работать в отделении, клинике, то надо идти в ординатуру — там раза в два больше специальностей и качество образования повыше.
Конечно, при таком раскладе все хотят стать ординаторами. Но сделать это бесплатно чаще под силу лишь москвичам с красным дипломом — обычно администрация вуза сама готова поспособствовать талантливому студенту, не обремененному арендой жилья. Замкадье и дипломы другой расцветки, как правило, остаются в пролете и начинают копить на платную ординатуру.
— В обоих случаях набор основан на конкурсном поступлении, — объясняет Антон. — Но чтобы участвовать в конкурсе, надо, чтобы приняли твои документы, а это прерогатива деканата. И, значит, предстоит «разговор» уже с деканатом. Разговор, понятное дело, непростой. Поэтому многие выбирают платную ординатуру, которая стоит от 100 тысяч в год. Но даже там — если ты хочешь в «блатную» гинекологию или «мажорную» хирургию — снова надо «договариваться».
Провинциальные студенты нашли свой способ сэкономить: они учатся в медицинском вузе своего родного города и приезжают в столицу уже только в ординатуру, уж тогда-то трясут мошной по полной программе.
Заключительная серия
Почему в медицинский вуз приходят люди, не обременяющие себя учебой, — большая загадка. Либо они и правда насмотрелись медицинских сериалов, либо за них это сделали родители. Но зачем становиться некомпетентным врачом, когда можно стать отвратительным менеджером или паршивым дипломатом? Это хотя бы меньше навредит.
На этот счет у медиков есть очаровательно-циничная шутка:
— Зачем ты взял эти деньги? Да Гиппократ бы в гробу перевернулся!
— Если бы Гиппократа похоронили в гробу, он бы чем-то напоминал реактивную турбину.
