Допросу Дейниченко предшествовало неоднозначное решение судьи. Обвинение огласило результат судебно-медицинской экспертизы по допрошенному на предыдущем заседании пострадавшему – сотруднику ОМОН Архипову. Эксперт на основании копии протокола обследования обратившегося в больницу омоновца делал вывод, что ссадина подбородка бойца могла быть нанесена в результате «ударно-скользящего воздействия тупым предметом», то есть показаниям потерпевшего не противоречит. Сами результаты экспертизы в деле также были предоставлены в копии.
Подсудимый Сергей Кривов потребовал исключения документа из дела и предоставления оригинала: он юридически ничтожен, согласно УПК это не процессуальный документ и в копии он исследоваться не может. Адвокат Дмитрий Аграновский настаивал на том, что всё, что касается Архипова должно быть исключено из рассмотрения. По его мнению, поскольку признанный потерпевшим показал, что ни к кому из подсудимых он претензий не имеет, камень в него кидали не они, то, следовательно, потерпевшим считаться не должен.
Однако судья Никишина отказала в ходатайстве и быстро перешла к центральному событию заседания – допросу свидетеля Дейниченко. Полковник рассказал, что план мероприятия со стороны ГУ МВД он согласовывал с организаторами на встрече 4 мая. В последующие два дня, по его словам, никаких корректив в него не вносилось. Это опровергает заявления оппозиции о том, что полицейские якобы в одностороннем порядке закрыли сквер на Болотной площади и сузили направляющей цепочкой оцепления проход на маршруте колонны сразу после Малого каменного моста.
Напомним, что именно из-за этого Удальцов, Немцов, Навальный и другие приняли решение устроить «сидячую забастовку», позже спровоцировавшую давку и прорыв оцепления, на который, в свою очередь, полиция ответила задержаниями.
Вообще, тон показаний Дейниченко выдает в нём уверенность в заведомой злонамеренности формальных организаторов и реальных лидеров митинга. Пока судья с подачи адвокатов не поправил полицейского чина, он выражал эту свою позицию вполне очевидно. Например, теперь ему понятно, зачем Удальцов сотоварищи не шли впереди толпы, а группировались в центре марша. Он также обратил внимание на то, что звуковой аппаратуры для проведения митинга такого масштаба было явно недостаточно: «либо время не позволяло подготовиться, либо организаторы заранее не планировали проводить мероприятие».
Среди ящиков с оборудованием, между тем, сотрудники полиции при осмотре обнаружили палатки. Организаторы не смогли объяснить их происхождение, а те, кто назвался их владельцами вместе с самими палатками были доставлены в ближайшее отделение для разбирательства. Дейниченко даже намекнул, будто пресса была осведомлена о планах бунтовщиков – журналисты группировались не у сцены, а как раз на улице Серафимовича и Малом каменном мосту.
Примечательно, что полковник уверен, будто севшие на асфальт лидеры протеста, в частности Удальцов, призывали именно прорываться в сторону Большого каменного моста и дальше в сторону Боровицкой площади. На самом деле, если такие призывы и были, то единичные и уже после «сидячей забастовки». Её же требование было сформулировано достаточно чётко: открыть для демонстрантов сквер на Болотной и отодвинуть первую (направляющую) цепочку оцепления, как, якобы, было согласовано заранее. Странная уверенность Дейниченко наталкивает на мысль, что он, как и другие руководители московской полиции, знали что-то заранее. Глубина организованной 6 мая эшелонированной обороны Большого каменного моста, совершенно не свойственная таким акциям, также говорит в пользу такого вывода.
Если учесть, в дополнение ко всему этому, откровения бывшего соратника Удальцова и Развозжаева Константина Лебедева о их встречах с Гиви Таргамадзе, можно предположить, что в распоряжении правоохранительных органов имелась оперативная информация от агентов или же провокаторов внутри оппозиционного движения: планируется прорваться за реку и устроить у стен Кремля палаточный лагерь. На крайний случай – в Болотном сквере.
Исходя из этого полицейские и действовали в тот день. Сквер закрыли, сосредоточили внушительные силы на направлении возможного прорыва, изымали палатки, а когда случилась провокация принялись разгонять уже без оглядки. Но при этом удивительно, что, как подтвердил Дейниченко, приказа задерживать людей в масках, которые, по многочисленным свидетельствам провоцировали столкновения, никто не отдавал.
