Главное блюдо к 700-летию Сергия Радонежского, широко отмечаемое не только в сергиево-посадской Троице-Сергиевой лавре, но и по всей стране, — это даже не Путин, которого ждут в лавре 18 июля, а человеческая, в едином порыве рвущаяся вперед масса.
Великий православный люд, переживший когда-то на морозе Пояс Богородицы, а теперь по июльской жаре дружно отшагавший дорогой святого Сергия Радонежского с полудня до пяти вечера.
Большинство Крестных ходов начинаются, разумеется, не в полдень — часа в четыре утра. Чтобы до восхода солнца и жары успеть пройти часть пути и не измучиться. Тащили народ по тридцатиградусной жаре исключительно ради того, чтобы уложиться в график праздничных мероприятий, которые продлятся в Сергиевом Посаде три дня. Впрочем, верующих трудности не пугали — они даже мечтали о них.
Самым старым участникам хода было около 90, самым юным — меньше полугода.
■ ■ ■
По пылающему асфальту толпа растеклась, как блин по горячей сковороде. Куда ни кинешь взгляд — километра на два вперед, за горизонт, по широкому автомобильному шоссе — везде люди, люди.
Жарко — сверху, снизу, везде. Идущая рядом со мной тетенька чуть не хлопается в обморок, отбегает в сторону, быстренько срывая на поле огромные лопухи, и, помочив их, с Божьей помощью, водой из бутылки, прикладывает на голову, обвязав цветастой косынкой.
«Сосуды у меня слабые, — неловко объясняет она и тут же добавляет: — Все равно дойду до конца — как отец Сергий. А вы знаете, почему наш Крестный ход начался именно отсюда, из Хотькова?» Я качаю головой. Тетенька, сразу во мне разочаровавшись, тем не менее продолжает: «В этом монастыре родители его были захоронены. Эх вы, даже и акафист, наверное, перед дорогой не прочитали? Не постились? Не исповедовались?..»
«Господе Иисусе, сыне Божий, помилуй нас!» — поют по дороге группами. Только перестаешь слышать потерянную вдали одну, как тут же мелодичной волной набегает другая — старухи, молодые мамаши с младенцами в колясках, задумчивые батюшки с зонтиками и хоругвями над головой. Поют все.
Священникам, идущим правофланговыми, тяжелее всего. Тут уж не сбежать, не отдохнуть от солнцепека, хотя бы и пять минут в сторонке. «Господе Иисусе, помилуй мя!» — держат они марку.
Сверху, растянувшись по всему пути, за шествием наблюдают зрители. Снимают на телефон, тут же выкладывают в Интернет. Некоторые приехали даже из Москвы, специально для того, чтобы посмотреть на этот Крестный ход — хотя, по мне, могли бы тоже пройти с километр: ощущения незабываемые, энергетика невероятная.
■ ■ ■
— К сожалению, мы не можем вас записать ни в одну группу паломников. Вы же из Москвы, самоходом, значит, вам не обязательно оставаться ночевать в лавре: видите, сколько народа из самых дальних епархий понаехало? Их бы разместить... Возвращайтесь домой, а завтра опять приезжайте, — волонтеры в зеленых маечках, те самые, что работали зимой на Олимпиаде в Сочи, а теперь переквалифицировались, развернули меня уже на пункте регистрации.
То есть Крестный ход со всеми я пройти могла — но поселиться в палаточном лагере, развернутом неподалеку от лавры, и готовом принять на три ночи праздника не менее 20 000 верующих, разрешали только организованным группам с руководителями-священниками. Своих делегатов сюда прислали представители 80 православных епархий.
О том, что я журналистка, говорить не хотелось — хотелось, наоборот, посмотреть на действо глазами рядового участника. Кстати, таких «одиночек» без регистрации — как и я — было не так уж и мало. Даже из Сибири. Просто, в отличие от меня, они ничуть не нервничали. «Ничего, Бог как-нибудь устроит, на улице не останемся», — с космическим спокойствием прошамкала старуха в черном, стоявшая сзади.
Первые организованные паломники прибыли в Хотьково накануне вечером. Их разместили в местной больнице. «С утра кашей покормили», — хвалились они.
Были и ночевавшие на вокзале (стоимость оставшихся свободными номеров в сергиево-посадских гостиницах варьировалась от 10 тысяч за люкс до 22 тысяч в загородном коттедже в сутки, остальное распродано. — Авт.) «Калики перехожие» тем не менее с утра оказались непомятыми, несмотря ни на что, выспавшимися, с расписными котомками за плечами, некоторые даже и в домотканых сарафанах. Молились, как и положено, каждые пять минут. Спокойно, с достоинством. Ничего от неба не требуя, только перечисляя наверх собственные, несмываемые грехи. Суть и сердце русского народа — каким его хотели бы видеть, наверное, наши правители.
■ ■ ■
Те же, кто приехал только что, досыпали свое на траве прямо у стен монастыря. Службу передавали по динамику; когда в очередной раз звучало «аминь!», народ дружно вскакивал, складывал три перста и, справно помолившись, снова валился на землю.
Вообще, организованным и воцерковленным верующим во всех планах быть лучше. Их опекали волонтеры, без конца выкрикивающие в толпу названия областей: «Липецкая область где? Где Липецкая?», «Удмуртия, отзовитесь!», «Ребенок где? Где ребенок? Миша, отзовись, да покричите вы в свой мегафон!..»
Перед началом молебна, предварявшего Крестный ход, толпе раздали пирожки с яблоками. Местные спонсоры привезли бесплатную воду и даже квас. «Вы ее только посолоните чуть-чуть, тогда в дороге пить будет не так хотеться, а от обезвоживания может случиться тепловой удар», — научил меня, проходя мимо, какой-то батюшка, закутанный в черное. «Возьмите, девушка, идти-то как далеко», — протянула мне банан Людмила из Мытищ, так же, как и я, по причине своей подмосковной прописки оставшаяся без жилья.
— Ну ничего, я домой на электричке поеду, — уже смирилась она. — Господи, хоть бы пройти этот путь — для меня он очень важен, с мужем в семье нелады. Верю, святой Сергий поможет. Больше мне надеяться не на кого!
— Что читаешь? — подплыла ко мне бабушка с повешенной на грудь маленькой иконкой.
— Новости по Интернету, — растерялась я.
— А это у тебя что, Интернет?.. — подозрительно протянула она. — Скоро настанут последние времена именно из-за этого вашего Интернета... Вон смотри, что на Украине творится! А все он — Интернет! Им можно пользоваться, только когда читаешь молитвы и псалмы. И еще акафисты. Ну-ка, найди мне в этой дьявольской книжке молитву святому царю Николаю Второму — завтра день его поминовения, 17 июля расстреляли царскую семью... И вслух читай, может, тогда спасемся!
Слава Богу, у старушки в это время зазвонил в котомке мобильный телефон, и она тут же исчезла в толпе.
А в общем, все было как обычно: верующие, кликушествующие, сумасшедшие, церковные функционеры...
■ ■ ■
Как я вскоре поняла, сергиево-посадских паломников можно было гипотетически разделить на несколько групп.
Первые — типа меня — обыватели, живут недалеко, и решили пройти этот Крестный ход первый раз и по каким-то своим личным причинам.
Другие — приехали организованно из далеких епархий, это церковные активисты.
Были здесь и откровенные тусовщики, рокеры в коже и в перчатках, усыпанных железными кнопками. «Цветы жизни» — с распущенными волосами разных цветов, в длинных юбках — чуть было по ошибке я не приняла за «харе Кришну»; те шли, подтанцовывая, легко и непринужденно, периодически выливая себе на голову бутылки с холодной водой, которая на жаре быстро становилась горячей, как чай.
Но самой многочисленной, как я поняла, являлась группа профессиональных, натренированных паломников, практически православных туристов, с аккуратными рюкзачками за спиной, в которых — кажется — было предусмотрено все: коврик, чтобы спать на сырой земле, иконы, книжки с молитвами, просвирки, святая вода…
— Прошлый год мы из Екатеринбурга так Крестным ходом шли. Прямо до Ганиной Ямы, где был расстрелян последний русский царь, — вспоминает Галина из Томска. — Ничего дорога — правда, людей было не так много, но часть пути шла через лес, там прохладнее.
— А мы шли Крестным ходом к Пламенным младенцам, — мечтательно произносит еще одна женщина рядом со мной. — Ночевали в заброшенных деревнях, где, кроме нас, никто давно не жил, с рассветом снова собирались и шли. Это под Кировом было...
Не рискуя спросить, Пламенные младенцы — кто это (а вдруг все про них знают, и я сразу выдам свою дремучесть?), заглядываю в «проклятый» Интернет. Оказывается, культ Пламенных младенцев сложился в Вятской губернии еще почти полтора века назад. 2 февраля 1883 года глава крестьянского семейства Ворониных, выведенный из себя плачем родных детишек, побросал их всех в печь и закрыл заслонку. Мать со старшими детьми в тот день ушла в город и спасти младенцев не смогла. Согласно преданию, три белых голубя, символизируя души убиенных, вылетели вскоре из печки — и прямо в окно. С тех пор этих несчастных малышей в церкви почитают за святых. Крестный ход длится три дня и заканчивается возле старинного пепелища…
■ ■ ■
Первый привал состоялся почему-то уже через полчаса. Хотя никто вроде бы еще не устал. Наоборот, люди только расслабились, а надо было опять вставать и идти. Дальше, не останавливаясь, паломники прошагали километров десять до Семхоза: здесь находится церковь, где был убит отец Александр Мень. К тому времени многие еле волокли ноги. Но все равно упрямо шагали вперед. Как на фронте на амбразуру. «Раз уж прошли столько времени, неужели остаток пути не вытянем?!» — уговаривали себя самые честолюбивые.
Каюсь, себя на силу воли я не испытывала, и, километра через два, выйдя из толпы, нагнала ее уже только в самом конце пути на электричке — за десять минут.
— Это техника подчас от жары не выдерживает, а человек способен вынести все, — философически заметил дядечка в панамке, шагавший рядом со мной.
«Скорые помощи», полиция — на машинах и мотоциклах, представительские авто випов (вроде бы даже и патриарх Кирилл прошел часть пути вместе со своими духовными чадами. — Авт.), автобус с наиболее замотанными паломниками... Уставшая техника замыкала праздничное шествие. На поле Благовещения, где разместился палаточный лагерь, приехавших ждали ужин (гречка с тушенкой) и врачи.
Праздничный Сергиев Посад, похожий в своем убранстве на придуманный городок из правильного, сказочного кино, с раскрашенными в разный колор домами, резными ставнями, влюбленными лебедями, сотканными из цветов, и живыми лебедями в вычищенном пруду, гостей ждал.
Правда, большинство дорог в ожидании высоких персон были уже перекрыты, закрылась и лавра — так что народу пришлось тусовать возле места своего ночлега. Но на праздничной службе, транслируемой на огромных экранах, им покажут и Путина, и патриарха. Было ради чего пройти столько испытаний.
Екатерина Сажнева
Сергиев Посад—Москва.
МЕЖДУ ТЕМ
Свыше 700 человек, по данным СМИ, обратились за медпомощью в ходе многочасового Крестного хода в честь 700-летия преподобного Сергия Радонежского. Шестерых госпитализировали в районную больницу Сергиева Посада, а двоих туда даже доставили на МЧСовском вертолете.
— Ничего серьезного у пострадавших нет, — прокомментировал ситуацию замначальника районного управления здравоохранения Игорь Кедо. — Маршрут Крестного хода более 14 км, не все смогли выдержать эту нагрузку. Люди-то старые, за помощью к нам обратились паломники в возрасте, в основном от 70 до 92 лет. У кого-то тепловой удар, у кого-то подскочило давление. Пока из стационара никто не выписан, всем госпитализированным оказывается квалифицированная медпомощь, они находятся в главном корпусе районной больницы.
Владимир Чуприн
