Светлана Давыдова — в СИЗО: «Не могу пока собраться с мыслями. Ничего не понимаю...»

Подозреваемая в госизмене многодетная мать рассказала об условиях содержания в Лефортово

Уже четвертый день задержанная ФСБ жительница Смоленской области (позвонившая в украинское посольство и сообщившая, что казармы рядом с ее домом опустели, а значит, солдат отправили воевать на Украину) проводит за решеткой в «Лефортово». Виновата она или нет — решит суд. Но почему ей не дали дождаться его решения дома, готовя детям суп? Следствие намекает, что есть факты, о которых общественность пока и не догадывается. Сама Светлана хочет рассказать этой общественности всю правду, но ей этого не позволяют. Наверное, это тот самый редкий случай, когда излишняя секретность играет во вред делу. Репортер «МК» в качестве правозащитника навестила Давыдову в «Лефортово».

Подозреваемая в госизмене многодетная мать рассказала об условиях содержания в Лефортово
Фото: из личного архива задержанной

— Она только недавно успокоилась, — говорят сотрудники СИЗО. — Плакала сильно после того, как послушала по радио передачу про себя. Так что поаккуратнее. Не расстраивайте ее…

Мы выражаем надежду, что после нашего визита Светлана Давыдова останется в лучшем расположении духа, чем была.

83-я камера. Светлана здесь вдвоем с пожилой общительной женщиной, подозреваемой в мошенничестве. Маленькая, худенькая, приятная, интеллигентная. Уже после нескольких минут общения с ней понимаешь, что женщина очень умная. Так что образ глупой домохозяйки, по-моему, ну никак ей не подходит.

Светлана встретила нас с улыбкой. Выглядит бодро.

— Прогулки — каждый день. Зарядку делаю. Проблем со здоровьем у меня нет. Я вообще редко болею. Только вот зрение слабое. А когда сюда привезли, сразу обследовали. Рентген даже сделали.

— А как насчет питания? — интересуемся мы. — Вам диетическое дают как кормящей?

— Я же сейчас не кормлю. Так что питание — как у всех. Хорошо кормят. Особенно мне нравится здешняя уха. Наверное, я буду по ней скучать…

Но до того момента, когда Светлана будет скучать по тюремной пище, еще не известно сколько времени пройдет. Больше всего Давыдова хочет домой — к семье, к детям. Говорит, что у нее даже не было загранпаспорта. Так зачем ее было арестовывать, ссылаясь на то, что она якобы может скрыться? Лично мое мнение — женщин-матерей (в чем бы их ни обвиняли) в принципе не должны арестовывать до признания судом их вины. В конце концов, можно приставить к их дому двух охранников — это обойдется намного дешевле, чем содержание в СИЗО.

— Вот у меня спрашивали: хотела бы я быть здесь со своим ребеночком? Тут же нет горячей воды. Как бы я его мыла? И вообще камера — не то место…

Камера — это действительно совершенно «не то место» для малыша. Тем более в «Лефортово», где арестантские помещения маленькие, рассчитанные на двоих арестантов. И горячей воды нет.

— А правда, что тут душа нет?

— Как же? Есть душ. Нас водят. Но он полагается раз в неделю. Поэтому нам горячую воду приносят. По нескольку раз в день.

Муж привез ей одежду, кое-какие продукты. В камере есть телевизор, холодильник. Светлана говорит, что СИЗО работает безупречно. И что задерживали ее безупречно… Очень вежливо.

Светлана рассказывает, что уже записалась в библиотеку, что ей принесли первые книги. Но читать художественную литературу пока некогда. Она вся погружена в Уголовный кодекс. Спрашиваем, нужна ли ей юридическая помощь.

— Я не могу пока собраться с мыслями. Ничего не понимаю.

— А как же адвокат?

— Мне говорили, что он не очень… В понедельник, наверное, будет другой…

— Вы только не переживайте, чтобы молоко не пропало (сейчас Светлана сцеживается. — Авт.). Все будет хорошо. На вас никто не посмеет давить, поскольку дело стало публичным. Общество следит за ходом расследования. А мы — те самые представители общества, которые, чуть что, придут на помощь.

— А по делу ничего нельзя с вами обсудить? Я бы поговорила об этом…

Нас обрывают сотрудники. Гриф «секретно» стоит практически на всех делах о госизмене.

Больше, чем адвокат, сейчас об этом не может говорить никто. Андрей Стебенев — защитник по назначению, на которого в Интернете за последнее время обрушилось много критики.

— Меня стали травить, даже не попытавшись разобраться в ситуации. Это удивляет. Я предложил свое жилье всей семье Давыдовых (чтобы было хоть какое-то основание, и отпустили ее под домашний арест) — сказали, что моя квартира напичкана прослушкой. Принес Светлане продукты — написали, что я хочу ее отравить…

Вынужден некоторых людей расстроить: не чекист я, даже в правоохранительных органах не работал. Был я юристом в коммерческой компании, в одном научном учреждении. У многих — вопрос: почему именно я был назначен на это дело? Потому что я в отличие от других адвокатов (которые боятся грифов секретности, боятся, что их не выпустят потом за рубеж) не отказываюсь от статей 275 (госизмена) и 276 (шпионаж) УК РФ. Мне интересны эти дела, и я подумал о защите кандидатской по данному направлению. Первое дело было связано с обвинением по 275-й ст. УК РФ военного Николая Панасевича из Мурманска. Мой подзащитный провел в «Лефортово» около 5 месяцев, а в итоге был освобожден.

Теперь — про дело Давыдовой. Когда я 22 января впервые ее увидел, она не была в подавленном настроении, улыбалась. Мы хорошо и спокойно пообщались. А я ей сказал: «Вы до конца не понимаете, что происходит. Это все очень серьезно». Светлане я сказал, чтобы она не спешила. И только 27 января она сообщила следователю свою первоначальную позицию по делу, а не, как говорят в СМИ, на суде 22 января. Также некоторые СМИ сообщили, что я сказал, что она обвиняется якобы в шпионаже! Это ерунда. Говорили еще, что я не вспомнил на суде про детей. На самом деле мы судье сказали, что «разлука детей с матерью может нанести вред их психическому здоровью, что является недопустимым».

Самое главное — у Светланы нет самооговора, то есть она не признавала действий, которых в реале не было. Она по сути просто высказала свое отношение к заключению, которое при любом раскладе проверялось бы экспертизой. Признание какого-то факта не означает, что человек автоматически является преступником. То есть не произошло ничего необратимого в деле Давыдовой, как это говорят в СМИ. Светлана толком не понимает, виновата или не виновата, а следствие считает: раз есть заключение, то и состав преступления есть.

— Теперь у нее будет новый адвокат?

Супруг Светланы заключил соглашение с адвокатом Иваном Павловым.

— Каковы, на ваш взгляд, перспективы этого дела?

— Шаг назад следствию сделать сложно, почти невозможно. Это означало бы признать свою ошибку. Госизмена и шпионаж — одни из самых тяжелых статей в УК РФ. По новой редакции 275-й ст. УК РФ государственная измена — это и «…оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации». Очень широко! Любой контакт с иностранцем может быть интерпретирован как госизмена. Почему, когда были приняты поправки, об этом мало кричали? А сейчас мы пожинаем плоды и устраиваем истерики. Сейчас нужно бороться за то, чтобы законодатель существенно снизил нижний предел наказания в случаях, когда человек не владел гостайной.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №26732 от 3 февраля 2015

Заголовок в газете: Светлана Давыдова: «Я буду скучать по этой ухе»

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру