На «России 1» вышло шоу Бориса Корчевникова «Прямой эфир». О любимых женщинах Александра Гавриловича. Не стану судить, правильно ли здесь выбрана тональность, такт… Вот так решили помянуть человека.
А на НТВ показали «Ниоткуда с любовью, или Веселые похороны». Это последняя роль Абдулова. Он играет русского эмигранта в Америке, художника. Заболевает раком. И знает об этом диагнозе: «Я скоро умру». Он это говорит бодро и почти с оптимизмом… Совсем скоро художник Алик, которого играет Абдулов, — уже в кресле: ходить он не может.
В его большую съемную коммунальную нью-йоркскую квартиру собираются все женщины, которых он любил, друзья, многие из которых, исповедуясь ему, говорят, как они его сдавали КГБ. «Прости, старик, а что я мог сделать…» Он, конечно, простил: «Все нормально, старик». Алик-Абдулов вспоминает свою жизнь — в Союзе, в Америке. Свою беспечную, бесбашенную, счастливую жизнь. А потом он умирает, ведь болезнь неизлечима. Все те, кто только что ухаживал за ним, признавался ему в своих грехах, — этот православный батюшка, только что крестивший его, иудея, этот ребе, эти парагвайские музыканты под окном — все они пришли поплакать, но Алик подготовился. Он успел. Его дочка (которая в тот момент еще не знала, что она дочь Алика) включила магнитофон, а там его голос, такой легкий, и ни капли слезинки в душе. «Ну что вы, какой может быть траур, жизнь так прекрасна, это я вам говорю. Давайте лучше споем нашу…» И запел: «Ой, мороз, мороз, не морозь меня…» А потом пошли частушки, хулиганские, матерные. И закружилась панихида (впрочем, какая это уже была панихида?!). Все смеялись, плясали, любили… Провожали Алика.
Это последняя роль Абдулова, пророческая. Мистическая. Вскоре после нее он уже сам заболел тем же самым неизлечимым недугом. Практически у всех у нас на глазах. И лечился в Израиле. И давал интервью. И к нему туда приезжал Марк Захаров. И игроки «Спартака» и «Локомотива» вышли в футболках с портретом артиста и с надписью «Верим в победу»… А потом, когда он ушел, была бесконечная январская очередь в «Ленком». Могу засвидетельствовать: люди, стоящие там много часов, успели познакомиться, вспомнить, пообщаться. Траура не было… Как с Аликом.
Абдулов в этой своей последней роли был великолепен. Можно сказать, сыграл себя. Свою судьбу. И вот таким мы его запомним…
Но я хочу сказать об НТВ. О канале, который принято называть желтым, прокремлевским, работающим на спецслужбы и заполнившим свою сетку бесконечными ментовско-бандитскими сериалами… Но здесь они были так точны, так внимательны и тактичны. Что-то случилось на канале? И да, и нет. Про «нет» можно писать бесконечные романы в стихах, что я сделаю еще не раз.
Тогда — про «да». В последнее время на четвертой кнопке стало появляться советское кино. Очень хорошее, высочайшего качества. К примеру, на 9 мая там показали «Пять вечеров». «Пять вечеров» на НТВ, представляете?! Казалось, такое уже невозможно.
Зрительская аудитория не может состоять только из тех, кто любит подглядывать в замочную скважину, бесконечные разоблачения Навального или бандито-ментов в большом количестве. Телевизор смотрят прежде всего те, кто родился в СССР. Большинство из них живет советским прошлым, головой назад. Именно там они находят собственные поводы для счастья в личной жизни. И на НТВ правы, коль вспомнили об этих людях. Ведь каналу явно не доставало душевности.
Но это все теория, заметки на полях. А после фильма «Веселые похороны» была исповедь Юлии Абдуловой, жены. Да, это не эксклюзив, это все уже сказано шесть лет назад. Но все равно ты еще и еще раз переживаешь последние годы, месяцы, дни вместе с любимым артистом. Вместе с Юлией. Плачешь… И смеешься сквозь слезы.
Я люблю вас, Ольга!
Доброжелатели и большие поклонники (прежде всего поклонницы!) называют обозревателя ВГТРК Ольгу Скобееву «железной куклой путинского ТВ». Типа ничего живого, лицо — маска, голос — оловянный, стеклянный, деревянный… Вот уж никак не могу с этим согласиться. Потому что у меня на примете сразу две Ольги Скобеевой.
Одна, да, состоит только из голосовых связок, вполне себе металлических. Да это хэви-металл какой-то! Помните, еще Владимир Владимирович спрашивал (наверное, про Скобееву): «А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?» Могли бы, могли бы.
Она говорит, как пилит. Кого? Врагов России, естественно.
Мне больше нравится Ольга Скобеева в шоу «Вести.doc». Не знаю, как вы, а я просто упиваюсь от этой программы. Конечно, кому-то не нравится ее пропагандистское настоящее. Поэтому кто-то даже не считает ее за женщину. Ну и дурак.
Потому что в «Вестях.doc» Скобеева необыкновенно женственна. На мой вкус, само собой. И на мою редкую сексуальную ориентацию (я женщин люблю). Она вся такая внезапная, такая противоречивая вся. Такая женственная, на самом деле.
Вот про ее мужа Евгения Попова, который сразу на следующий день ведет программу «Специальный корреспондент», я этого сказать не могу. Хотел бы им восхищаться, да не получается. Опять же ориентация не велит (в данном случае моя ориентация — телекритик. А вы о чем подумали?).
Но Скобеева — любовь моя («Мы вас любим… в глубине души… где-то очень глубоко…»). А когда надевает красное платье, мужчины в ее серьезном политформате не выдерживают. Особенно поляки с украинцами. Они просто звереют. И говорят такие гадости («Порядочная женщина не выдержала бы и пяти минут!»). Глаза этих «врагов России» наливаются кровью, как у быков во время корриды, и часто они даже в сердцах и во гневе покидают студию. Или ее покидают патриоты в знак протеста.
Вот как красивая женщина может действовать на мужчин. И на телекритиков с правильной ориентацией — даже через голубой экран. Не подумайте ничего плохого…
