Король говорит
Поселение племени рукай неожиданно оказалось похоже на российскую деревню. Деревянные двухэтажные домики с покатой крышей, крылечки, пощелкивающие занавески из бус, огороды... Разве что каменные идолы да украшения в виде змей, обвивающих деревянные колонны, выдают племенные порядки.
На пороге своего дома нас встречает сам вождь с супругой. Они явно чувствуют себя неуютно под прицелами фотокамер. Королева неловко улыбается, лицо короля остается равнодушным. На протяжении всего обряда приветствия они молчат: с журналистами разговаривает их дочь, которая знает китайский.
На заднем дворе у них выстроена витиеватая конструкция: четыре высоких столба, сложенные в виде вигвама, наверху подвешено ружье и водружен перевернутый кофейный столик, на котором красуется большая ваза. К свисающей с верхушки композиции веревке привязаны несколько лилий — священные цветы племени. Это место — своеобразный королевский тронный зал. Дочь вождя рассказывает, что все вокруг — даже воздух — принадлежит ему.
Нам великодушно позволили не только подышать хозяйским воздухом, но и приняли как дорогих гостей — с просяным вином и горьким орехом — древним аналогом денег у аборигенов. У местных племен не принято заходить в дом и даже на крыльцо в обуви. А пока стоишь на каменных ступеньках в ожидании приема, лучше думать только о хорошем: о здоровье близких и удаче в делах. Первая капля приветственного вина должна быть послана небу и богам, вторая — предкам, третья — земле и живущим на ней. Расплескав половину содержимого стаканчика, я наконец делаю глоток. Сладковатый напиток напоминает по вкусу русскую медовуху.
После приема хозяева окрестной земли, неба и воздуха удаляются в дом, отказавшись специально позировать для фото. Обряд приветствия гостей — это не аттракцион для туристов. Туристическая инфраструктура в регионе четко отделена от частной жизни людей: вот потрясающей красоты ущелья, поросшие деревьями холмы, похожие на гигантскую капусту брокколи, вот семейный ресторанчик, вот культурный парк... Дальше, за эти границы дозволенности, чужаки заходить не должны. Глава племени согласился снизойти до нас, толпы чужестранцев, по-видимому, только по одной причине.
«Мы живем в горах, поэтому никому нет дела до нас», — говорит наш проводник, 24-летний юноша Аувини Абалиусу. Аборигены чувствуют себя забытыми, и с готовностью принимают тех, кто может рассказать миру их историю.
Трудности перевода
В XVI веке, как считается, португальские мореплаватели, проплывавшие мимо Тайваня, нарекли эту землю Ilha Formosa — Прекрасный остров. В начале следующего века другие заядлые путешественники — голландцы — осознали не только красоту этого острова, но и таящуюся на нем экономическую выгоду. Плантации сахарного тростника начали появляться на Формозе, как грибы после дождя, став предметом спора Испании и Нидерландов. Растущее агропроизводство нуждалось в рабочей силе, поэтому на остров открылась миграция с материкового Китая и очень быстро число китайцев сравнялось с коренным населением Тайваня — 16 племенами австронезийской группы.
Впрочем, обе империи были окончательно вытеснены с острова сначала беглецами от маньчжурской династии Цин — королевством Коксинга — в конце XVII века, а затем и самой династией — в конце XIX века. Пекин недолго удерживал контроль над Тайванем — в 1885 году он стал колонией Японии, а после гражданской войны в Китае приютил проигравшую сторону — сторонников националистического правительства партии Гоминьдан. Лишь на рубеже XX и XXI правительство острова начало обращать внимание на нужны аборигенов. И лишь в позапрошлом году — извинилось за века притеснений.
«На протяжении 400 лет каждый режим, который приходил на Тайвань, грубо нарушал права коренных народов с помощью вооруженного вторжения и захвата земель. За это я приношу извинения коренным народам от лица правительства», — это лишь небольшая часть официального извинения нового президента Тайваня Цай Инвэнь, произнесенного в 2016 году. Глава государства признала, что аборигенов истребляли, насильно ассимилировали, искореняли их языки и эксплуатировали, что их земли использовали для хранения токсичных отходов.
Но что теперь может исправить это «простите»? Когда-то полноправные хозяева острова сегодня составляют немногим больше 2% его населения (около 560 тыс. человек). 60% из них, по словам депутата местного парламента Колас Йотака, живут за чертой бедности, а их средняя продолжительность жизни на 10 лет меньше, чем у китайцев. Единицы все еще могут говорить на родном языке. Молодежь делает выбор в пользу китайского и английского.
«Одних извинений мало, — признает Колас Йотака, — коренные народы, конечно, чувствуют какие-то изменения, но они все еще настроены скептично. Правительство Тайваня эксплуатировало их так долго, поэтому они с подозрением ждут его следующего шага. Извинения — это не магия. Но по крайней мере, это первый шаг».
Такой шаг в свое время сделала и сама Йотака. Она — тоже представительница коренных народов и на протяжении 15 лет освещала их проблемы в качестве журналиста. Правительство было ее противником, но в конечном итоге она преодолела себя и перешла на сторону «врага»: вместо того, чтобы критиковать бездействие власти, она попыталась изменить ситуацию изнутри. В парламенте для ее соплеменников существует специальная квота — 6 мест из 113.
Городские мыши
Традиционный образ жизни аборигенов оказался подорван современной цивилизацией. Около половины из них оставила родные места и переехала в города. Но там они столкнулись с конкуренцией со стороны китайцев: работодатели предпочитали не нанимать на работу «коренных», и в результате они получали только самые низкооплачиваемые рабочие места. Принадлежность к аборигенным народам была и основанием для отказа в банковском кредите.
Сегодня в государственных учреждениях и университетах существуют квоты на число сотрудников и учащихся аборигенов (1% и 2% соответственно), а студентам предоставляются скидки на обучение. Коммерческие компании, которые работают в 55 районах с преимущественно аборигенным населением, обязаны нанимать как минимум треть от общего числа работников из числа коренных народов под угрозой штрафа. В 2005 году был создан телеканал для аборигенов, а в 2017 г. он объединился с радиостанцией. Часть программ там транслируется на языках племен.
«Закон о создании банка для коренных народов уже разработан и надеюсь, что он будет одобрен парламентом. Множество из нас не имеет своего собственного дома. И когда представители коренных народов приходят в банк за кредитом, им отказывают из-за их якобы плохой кредитной истории. Поэтому нам нужен свой банк», — подчеркивает член парламента Тайваня Йинг Чен.
В прошлом году парламент принял закон о языках коренных народов. Теперь их могут преподавать в школах, правда всего по часу в неделю и на добровольной основе. Но законодатели верят, что теперь по крайней мере у молодежи есть возможность «вернуться к истокам», которой раньше не было.
Результаты такой политики пока не очень заметны: по информации Совета по коренным народам Тайваня, менее 5% молодых аборигенов получают высшее образование. А коммерческие компании просто стабильно платят штрафы и не соблюдают условия найма. Да и существенного повышения уровня жизни аборигенов не наблюдается.
Радужный змей
Культура и языки коренных народов Тайваня имеют мало общего с китайским миром. Австронезийцы — умелые мореплаватели — расселились по множеству островов от Мадагаскара до архипелага Пасхи и Гавайев. Хотя их языки принадлежат к одной семье, представители разных племен зачастую друг друга не понимают. Ситуацию усугубляет то, что внутри племени существует несколько наречий (всего получилось 42 диалекта на полмиллиона человек). Дело в том, что аборигены жили в горах и мало общались друг с другом. В музее Национального университета Тайваня хранится племенное оружие — свидетельство былых войн.
Теперь же перед лицом общей опасности затухания своей культуры все племена объединились. Наши проводники в деревне принадлежат к разным народам — амис, пайвань и рукай. Все они получили образование в городах, но вернулись в родные горы — внести свой вклад в возрождение региона.
Наш спутник Аувини считает себя рукаем, но признается, что он абориген только на четверть: смешанные браки активно поощрялись в период правления Гоминьдана. Он рассказывает, что их деревню в 2009 году полностью стер с лица земли тайфун. Местным жителям пришлось переселиться на другое место, и раз уж пришлось все строить с нуля, они решили изменить свою жизнь. Часть денег, полученных от правительства и благотворительных организаций, племя пустило на строительство моста между деревней и Культурным парком коренных народов, который привлекает много туристов в горы южной части острова. Туристический бизнес для племени чуть ли не единственный способ остановить отток молодежи в города и вымирание деревень.
Подвесной мост, зависший над руслом пересохшей реки, покрыт узорами, придающими ему сходство со змеей. В опоры моста вмонтированы разноцветные бусины, переливающиеся на солнце. Тело «змея» извивается и мерно покачивается под ногами, отвечая на шаги нескольких пар ног. Как говорит наш проводник, многие горные змеи ядовитые: укусит такая — умрешь, не успев сделать и пяти шагов. Но змей-мост, похоже, оказался ручным.
В отношениях между островными племенами и этническими китайцами в последние годы тоже было переброшено несколько мостиков. С обеих сторон люди смотрят недоверчиво, но есть и те, кто идет навстречу друг другу.
«Общество в целом не считает, что им нужно за что-то извиняться, но для коренных народов важно, что президент Цай Инвэнь сделала этот шаг, — подчеркивает заместитель главы Совета по коренным народам Тайваня Каливат Гаду. — Нам предстоит еще проделать долгий путь».
Тайбэй-Москва.
