Дело прошлое, теперь можно сознаться.
Накануне выборов в Государственную думу моя жизнь резко изменилась. Обычно приду домой, выпью чаю, всыплю домочадцам — и к голубому экрану, смотреть новости. А тут пришлось принимать меры. Я и приняла: приду с работы — и скорей под стол. Чтобы не слышать речей кандидатов в депутаты. Все потому, что у меня здоровье слабое. Как кто-нибудь рот откроет — у меня давление подскакивает, коленки дрожат и в глазах двоиться начинает.
Ну натурально, смотрю, вроде человек обвинялся в воровстве или привлекался по подозрению в причастности к убийству — и он же кандидат в народные избранники. Дело дошло до того, что если включу передачу не с начала, приходилось наводить справки — это кто сейчас на экране, фигурант по уголовному делу (значит, это передача “Человек и закон”) или кандидат в депутаты (значит, концерт по заявкам)? Но это бы полбеды, все-таки у меня много знакомых следователей и судей, пять минут — и я в теме. На пути моего общения с кандидатами возникло непреодолимое препятствие: я так и не поняла, на каком языке они говорят. Русским его никак не назовешь, а?..
Но зато мне потом мучиться не пришлось. Я на выборы не пошла. Некоторые страдали, взвешивали, кто хуже, а мне повезло. Я сама догадалась: если человек, который живет в России, не научился говорить по-русски, если он ударение путает с мордобоем, значит, его, должно быть, еще в школе раскусили и выгнали. А куда без аттестата? Только в Думу.
Но подстольный период не прошел для меня даром.
Я составила краткий словарь кандидата в депутаты. В него вошли не только слова и выражения, чаще всего употреблявшиеся во время предвыборной кампании, но также и те, что часто приходили на ум избирателю.
Алиби — в переводе с латинского означает “где-либо в другом месте”. Это слово — международный юридический термин, значение которого на всех языках одно — нахождение обвиняемого в момент совершения преступления в другом месте. В русских энциклопедических словарях появилось в конце 40-х годов 19-го века.
Асфальт (ср. идеоматич. выражение “закатать в асфальт”) — в русском языке это слово бытует с древности как название минерала. В Средние века оно начинает встречаться в значении “строительный материал”. Произошло это слово скорее всего от греческого asphaliso (“укрепляю”).
Банда — в русский язык пришло из французского, где слово bande — “толпа, шайка” — было позаимствовано из итальянского. Итальянцы же получили это слово от древних германцев, у которых banda означало “знак, знамя”.
Банк — восходит к итальянскому banco, что означает “скамья, прилавок менялы”. В русском языке употребляется уже три столетия.
Белена — как название растения известно из древнерусской эпохи и объясняется серо-зеленым цветом листьев с явным белым оттенком. Второе значение слова — “бред”, безусловно, возникло в связи с ядом, который содержится в этом растении и вызывает галлюцинации.
Чешским родственником нашей белены является слово blin. А вы что подумали?
Болван — известно с XI века в значении “пень, чурбан, столб”. Происхождение слова не выяснено.
Втереть очки — по мнению академика В.В.Виноградова, это выражение позаимствовано у шулеров-картежников. В начале 19-го века у карточных мошенников была распространена следующая хитрость: “...берется, например, шестерка бубен, на том месте, где должно быть очко для составления семерки, помазывается некоторым клейким составом, потом на сию карту накладывается другая какая-нибудь карта, на которой на том месте, где на первой карте надобно сделать очки, прорезано точно такое очко.
В сей прорез насыпается для красных мастей красный порошок, а для черных черный. Сей порошок слегка прилипает к помазанному на карте месту, и когда нужно бывает сделать из семерки шестерку, то понтер, вскрывая карту, должен шаркнуть излишним очком по сукну, и очко порошковое тотчас исчезает”.
Порошковые карты упоминаются и в “Пиковой даме”, когда Томский рассказывает историю бабушки, узнавшей у Сен-Жермена тайну трех верных карт.
Льгота — происходит от древнерусского слова “л ь г ъ к ы й” — “легкий”.
Нефть — заимствовано из арабского, а арабами из латинского naphtha, что означает “выброшенное, извергнувшееся”.
Паспорт — это слово пришло к нам из латыни через итальянский язык. На латыни passare — значит “проходить”, а portus — “порт”, “гавань”. Таким образом, паспортом называли всего-навсего письменное разрешение на вхождение в порт, а уже при Петре I то разрешение превратилось в документ, удостоверяющий личность.
Мурло — экспрессивный вульгаризм, который означает уродливое, некрасивое лицо. В древнерусской письменности есть слово “м у р ъ”, “м ю р ъ”, “м у р и н ъ” в значении “эфиоп”, “чернокожий”, а также “бес”, “черт”. Даль считал, что слово “мурло” образовалось по аналогии со словом “рыло” при помощи суффикса “ло”. У этого слова есть красивый славянский родич “mur”, что означает вороной конь.
Вылезая из-под стола, с удовольствием замечу, что в разговоре о судьбе русского языка принимают участие многие читатели “МК”.
Биолог Игорь Лалаянц пишет: “Что каждый раз вызывает реакцию? Безапелляционность и непререкаемый тон людей, уверенных, что только они со своими словарями знают, как надо говорить и писать. Таких пуристов мне всегда приятно подзавести словом “каталог”.
Когда меня поправляют, я спрашиваю: а почему я должен греческое слово произносить на французский манер, ведь никто же не говорит “катализ”, “анализ” и т.д. Здесь берет свое эффект привыкания. Люди простят любое привычное произношение и написание, и сейчас трудно представить себе, что слово “воздух” произносилось с ударением на корень “дух”. Достаточно послушать “Московские старости” на том же “Эхе Москвы”, чтобы понять, что мы каждый раз говорим хоть на чуточку, но по-другому. Но пуристы все равно требуют так и только так, пусть “не так” с их точки зрения говорят миллионы. Я прекрасно помню, как ругались против ударений “профессора” и “доктора”. И что, что-то рухнуло, люди перестали писать и говорить?
С.Маршак по традиции начала века писал “энергические люди”, К.Тимирязев — “клеточка”. А еще до войны писали “хромозома”... Гораздо правильней ведут себя люди, когда признают, что можно писать “козак” и “казак”, “калоши” и “галоши”. На моей памяти натурфилософия сменилась в переводе сначала на естествознание, а затем на природоведение... И не будем ругаться на Пушкина, который писал “афеист”. Все меняется, и отнюдь не в худшую сторону”.
Не мне судить, кто прав. Скажу лишь, что лично меня теперь интересует один вопрос: это навсегда?
ТВ, Первый канал, 11 января, 21 час: “...спорт для нашей страны всегда был нечто большим” (правильно — чем-то большим, это школьная программа).
“REN-TV”, 31 января, новости, 19.00. Председатель ЦИК А.Вешняков: “Интрига бывает не только о том, кто будет на первом месте, но и о том, кто будет на втором...” А еще бывает, что люди говорят по-русски: “Интрига состоит в том, что...”
“Эхо Москвы”, 13 января, новости, 13.00: “...или мы принимаем эту доктрину, или мы лопаем этот мыльный пузырь...” Лопаем — в смысле “едим с большим аппетитом”?
Там же, 26 января, 17.55. Речь шла о деятельности ГАИ: “...благодаря своей безобразной работе и попустительству водителям произошло столько-то аварий...” Вы что-нибудь поняли?
Там же, 26 января, 18.05, пылкая речь адвоката Кучерены о скандале с допингом у Егора Титова и предвзятом отношении на Западе к нашим спортсменам: “...они даже не скрывали о том, что...” Господа адвокаты! Правильного русскому языка — ваш профессионального инструмента. Если вы его не владеет, приходит на ум, что судья не нужен слова, ему давай деньга...
Теперь о подвиге диктора.
Думаю, все журналисты знают, что РИА “Новости” — это Российское информационное агентство “Новости”, и, стало быть, нужно говорить: “в РИА “Новости” нам сообщили”. По какой-то таинственной причине практически все дикторы произносят: “в РИА “Новостях”...” Получается: в агентстве “Новостях”. 22 января в 10-часовых новостях журналист “Эха Москвы” уже почти произнес правильно: “в РИА “Новости”, но усилием воли сумел “поправиться” и повторил ошибку: “в РИА “Новостях”.
Чтобы коллеги не думали, что мы не замечаем бревна в собственном глазу, обратимся к “МК”.
23 января в статье о коренных москвичах читаем: “Филатова не нарушает моральной нравственности...”
А на другой странице журналист вкладывает в уста актера, у которого берет интервью, следующий пассаж: “И надо же, такое проведение — я играл этот спектакль в тот день, когда у меня убивают сына”.
В русском языке есть три слова-родственника:
1. Проведение — отглагольное существительное, означающее, что кто-то что-то проводит.
2. Провидение — согласно толковому словарю Ушакова, по представлениям религиозных людей — действие верховного существа в мире или само это верховное существо.
3. Провидение — действие по глаголу “провидеть”.
Очевидно, человек хотел сказать: надо же, провидение... Обращение с такого рода лексикой требует от журналиста повышенной лингвистической ответственности, иначе его герой попадет в нелепое положение.
Когда я случайно нажимаю не на ту кнопку и слышу депутата Государственной думы или Кучерену, костлявая рука отчаяния хватает меня за горло. Тогда я вспоминаю роман Бориса Пильняка “Голый год”, написанный в 1921 году. Автор описывает мужика, который бредет по городу и останавливается у вывески: “Коммутаторы. Аккомуляторы”. Надо же, сокрушается мужик, всегда народ обманывают: кому — таторы, а кому — ляторы...
