25 лет после побоища

— Вадим Юрьевич, у вас богатая спортивная биография. А с чего все начиналось?

— Родом я из Коврова Владимирской области, там была секция хоккея. Играли мы очень прилично, и в 1981 году наша команда 14-летних пацанов попала на всероссийский финал турнира «Золотая шайба», который проходил в Казани. Будучи защитником, забросил 15 шайб. А у лучшего бомбардира по системе «гол плюс пас» было 16 очков. Там и приметили меня воскресенские тренеры, пригласили в СДЮСШОР «Химик».

— В начале 80-х «Химик» возглавил Владимир Васильев. Известно, что он любил возиться с молодыми игроками....

— Да, он брал нас на сборы команды мастеров. По протекции Васильева я попал проходить срочную службу в СКА МВО. Владимир Филиппович тогда тренировал еще и молодежную сборную СССР и взял меня на чемпионат мира 1987 года в Чехословакию. Уж четверть века позади, а помню все так, словно вчера все произошло. Мы ехали за «золотом», мысленно я даже примеривал медаль себе на грудь. Ведь кто играл у нас тогда? Будущие звезды НХЛ, чемпионы мира и Олимпийских игр — Сергей Федоров, Александр Могильный, Владимир Константинов, Владимир Малахов, Евгений Давыдов, Валерий Зелепукин... Была обещана умопомрачительная по тем временам для «молодежки» премия — три тысячи долларов каждому плюс поездка в Японию за шмотками и радиоаппаратурой. А вышло вон как...

— А почему же оно так вышло-то? Спустя 25 лет какими видятся причины?

— Из-за предвзятого судейства мы проиграли чехам — 3:5, да и финнам, когда в одну шайбу — 4:5 — «попали», тем тоже арбитры помогали. И это психологически ударило по коллективу. И до этого-то все держались группками, а тут и вовсе замкнулись. Но ситуация сложилась так, что перед последним матчем с канадцами появился шанс на «бронзу». Для этого нужна была победа. В общем, обстановка под занавес чемпионата была сильно накалена.

— Итак, знаменитая драка. Кто же все-таки начал первым? Канадские СМИ утверждают, что отмашку дал русский тренер. Неужели в самом деле Владимир Васильев это сделал?

— Канадцам, чтобы стать чемпионами, надо было обыграть нас с перевесом в три шайбы. На предматчевую установку Васильев пригласил великого Анатолия Владимировича Тарасова. Тот сказал: «Можно проиграть чемпионат мира, но канадцев надо победить обязательно! Выбили тебе глаз — вставь его на место и беги за канадцем, не дай ему бросать по воротам...» А канадцы уже на раскатке стали нас провоцировать у красной линии. То по ногам клюшкой врежут, то по спине. Когда будущий знаменитый «мышонок» Флери забросил шайбу, он перевернул клюшку и, словно из автомата, расстрелял нашу скамейку. Мы держались, не отвечали.

К 7-й минуте второго периода проигрывали 2:4. И тут вратарю Иванникову по руке врезали, когда он шайбу накрыл. С канадцами сцепились сначала Павел Костичкин, а через несколько секунд и Валерий Зелепукин. У Зелепукина плечо давно было выбито, и силы оказались неравны. Рука беспомощно повисла, и канадец принялся Валерку лупить. Потом уже пятерка на пятерку задрались. Остальные игроки встали у бортика, смотрят на все это. Васильев побледнел страшно. Зелепукина-то он любил — свой, воскресенский. И вдруг он говорит Жене Давыдову: «Ну, что смотришь?! Твоего друга бьют, а ты...»

Не могу утверждать, что Владимир Филиппович сознательно бросил нас в бой. Но вот как-то так получилось. Женька Давыдов, наверное, воспринял эти слова как призыв идти на помощь. Он заорал: «За наших! Ура!» И перемахнул через борт. Мы за ним. И началось! Команда на команду. Я-то недолго дрался. Кого-то сразу подмял под себя и прижал ко льду. Судьи сначала пытались разнимать, но куда там... Во дворце выключили свет. Но и в темноте метелили друг друга. Полиции нагнали, автоматчиков. Кое-как утихомирились. Сидели в раздевалке четыре часа, ждали решения о продолжении матча. Приехал президент Международной хоккейной федерации Гюнтер Собецки. В итоге матч решили прекратить, обе команды дисквалифицировали. Отвели по автобусам сквозь коридор полиции. В отель срочно приехал посол СССР в Чехословакии и кагэбэшник. Предупредили, чтоб до утра не выходили из номеров, опасались провокаций. Охрану приставили, а канадцев куда-то в другой город увезли. Наутро — в аэропорт.

— Брэндан Шэнахэн, будущий обладатель Кубка Стэнли и олимпийский чемпион, а в 87-м игрок молодежной сборной, в своих воспоминаниях утверждает, что русские не дрались честно, они царапались и кусались.

— Наверное, он прав. Большинство из нас драться не умели. Нас этому попросту не учили в спортшколах. Советским хоккеистам с детства давали установку: на грубость не отвечать, наказывать соперника голами. Я о другом скажу. Мне тогда позвонил Андрей Ломакин, приятель по воскресенскому «Химику». Он от нас перешел в московское «Динамо», с которым находился в новогоднем турне по Канаде. Так вот он кричит в трубку: «Вадим, по местным телеканалам крутят сюжет про вашу игру с канадцами. Показывают портреты их игроков, говорят, что это герои, они дали отпор коммунистам и так далее». Канадцы — герои!

А что нас на родине ждало? Сделали невыездными, дисквалифицировали на год, стали таскать на всякие разборки. Помню, в гостинице «Юность» нас распекали уважаемые ветераны сборной СССР Третьяк, Майоров: «Опозорили Родину! Как вы могли до такого дойти?! За это надо гнать из хоккея, из комсомола!» Я в армейской команде числился. Думал, если не в тюрьму посадят, то на гауптвахту точно. Родители во Владимирской области испугались, звонят: «Вадик, ты где?! С тобой все в порядке?!» Я и спать, и есть нормально не мог несколько дней...

Немного успокоился после передачи «Взгляд», куда пригласили команду в полном составе. Взглядовцы из нас изгоев общества не делали, просто выясняли, что, как и почему.

— А сейчас ту драку в Интернете иногда смотрите?

— Разве что на юбилейную дату. Кстати, видеозапись сделал один чех с трибуны и привез нам в аэропорт, мол, купите за 300 крон. Тренеры сказали: «Скидывайтесь, у кого сколько есть денег. Кассета пригодится». Купили кассету, но нам ее не дали смотреть. Запись видели только большие начальники.

— А чем запомнились партнеры по команде Александр Могильный и Сергей Федоров? Оба довольно скоро сбежали в Америку. Какими они были в общении?

— Они моложе на год. Могильный держался обособленно, был неразговорчив. Но талант уже был виден. В Новогорске перед чемпионатом тест проводили — пробежаться пять раз от борта до борта. А это 54 метра. Так Могильный всем «привез» секунд пять преимущества. Катался здорово — широко, мощно. Федоров вел себя тоже весьма скрытно. Они с Могильным в этом плане подходили друг другу, жили в одном номере. Но иногда Федоров тянулся к старшим, как бы старался понравиться. Перед Новым годом зашел в наш с Андреем Смирновым номер. Мы шипучку пили. Бутылка как из-под шампанского. Наливаем Федорову: «Пей!». Тот испугался: «Завтра же игра! Не буду». Мы ему опять, но уже строже: «Пей!». Он, перепуганный, взял стакан, сделал глоток. Почувствовав лимонад, понял, что его разыграли, обрадовался. Лично я не удивился, когда в 90-м услышал про побег Федорова в Америку. Чувствовалось, что он внутренне к этому давно готовился...

Могильного встретил в прошлом году в Москве на хоккее, оказались рядом на трибуне. Он узнал меня, поздоровался, спросил, как дела. Какими-то еще фразами перекинулись — и все. О чем еще ему, миллионеру, со мной разговаривать?..

— Вы поиграли во многих командах. Но какую считаете «своей»?

— «Кристалл», конечно! В 80–90-х годах у нас подобрался неплохой состав. Могли обыграть кого угодно. Между прочим, со мной в паре в обороне начинал играть будущий двукратный чемпион мира Виталий Прошкин. И болельщики нас любили, дворец заполняли почти всегда под завязку. В Электростали я получил квартиру, сроднился с городом. Помогаю Владимиру Витальевичу Мариничеву в команде мастеров. Тренер он опытный, многому учусь у него. Правда, играет теперь «Кристалл» не в элите, а в третьем по силе дивизионе. Но надо верить, что хоккей в Электростали поднимется, еще вернутся лучшие времена. Классных игроков электростальская школа по-прежнему готовит. Вон год назад Дима Шикин стал чемпионом мира среди молодежи. Сделал то, что мне не удалось в 87-м...