Но тем не менее, сцена была смонтирована и благополучно выстояла до конца. Киркоров весьма гордился сим фактом, не преминув отметить, что "мы первые, кто привез сюда такие декорации". Да, первые, это верно. Но осталось загадкой - стоило ли это таких чисто человеческих, да и финансовых усилий? Ведь сцена на Славянском базаре по сравнению со столичной кремлевской, для которой изначально и предназначались декорации, невелика, и оттого весь концерт не проходило ощущение, что артисту, особенно на тех песнях, которые он работал с балетом, было элементарно тесно. К тому же было заметно, что Фил очень осторожничал, боясь где-то не вписаться в узкое пространство и просто упасть.
Но, тем не менее, надо отдать Филиппу должное - согласившись быть хедлайнером на Базаре, он заказал точную копию той сцены, которая и была здесь в итоге выстроена, чтобы репетировать дома и научиться без накладок появляться в нужном месте ее усеченного по сравнению с первоначальным вариантом аналога. Таким образом, сцена была такой, какой и хотел ее видеть Фил. И почти такой же, какой видели ее люди, побывавшие на премьере в Кремле - а это дорогого стоит. И в прямом, и в переносном, то есть финансовом смысле. Шоу Киркорова по своей себестоимости было реально очень небюджетным, а билеты в первые ряды стоили всего две с половиной тысячи в пересчете на российские - серьезные деньги для Белоруссии, смешные для ходившей на Киркорова Москвы.
Шоу "Друgoy", о котором в свое время много писала пресса, действительно очень качественное, с хорошими элементами драматургии, сложной постановочной частью, с вкраплениями гротескового юмора, и, наконец, с почти абсолютно хитовыми песнями, отличающимися и качественными текстами слов, и красивой музыкой. Работу артиста постоянно сопровождает балет, а он у Киркорова весьма высокопрофессиональный. Но в Витебске это шоу увидели, увы, не все четыре тысячи человек, которых мог бы вместить в себя концертный зал. Удивительно, что непроданными оказались именно самые дешевые боковые и дальние места, хотя за столь сравнительно небольшие деньги вполне можно было бы посмотреть действо, которому в городах небольших, а уж тем более белорусских, аналогов нет. Но по наполняемости зала Киркоров Михайлову не так, чтобы очень заметно, но все-таки чуть уступил. Впрочем, в этом весь Филипп, который умудряется на своем пути спотыкнуться просто о все набросанные окрест камни. Вот и в Витебске он сумел собрать многие обстоятельства, играющие против аншлага: концерт прошел в ночь на пятницу, уже, считай, на рассвете, а ведь утром всем работать, да еще сразу планировался с задержкой, даже погода сыграла против артиста, обычно жарчайшие июльские "базарные" деньки и соответственно относительно теплые ночи в этом году сменились откровенным холодом. Такие обстоятельства могли отпугнуть любого обывателя. Но зато те, кто пришел, насладились от души. Филиппу не пришлось взывать к залу с просьбой "послушать!" и разъяснять смысл песен, как это делал Стас Михайлов, всем все было ясно - это про любовь! И публика аплодировала, размахивала одобрительно руками, пританцовывала и вообще чувствовала себя как дома.
Надо заметить, что против первоначального варианта шоу Филипп внес некоторые изменения, добавив хитов из других программ. Это, разумеется, облегчило программу, позволило артисту быстрее раскачать зал, оставило у зрителей больше положительных эмоций, но некоторое опасение застоя по итогу выступления все-таки осталось. Ведь Киркоров, хоть и использует, как никто другой, современные пиар-технологии для дополнительной раскрутки, все-таки относится к тем артистам, которые постоянно подкрепляют несколько искусственно созданный интерес к своей персоне профессиональной работой. Если он прекратит вводить в шоу новые композиции, то очень быстро станет творческим "нафталином", которому публика же и запретит петь новое, требуя исполнять на концерте только старые хиты, шантажируя при этом недокупленными билетами. Поэтому в компанию к милейшему хиту "Снег" уже хочется что-то новое, что бы достучалось до зрительских сердец. Пока у Филиппа ситуация в этом плане совсем некритичная, но и ждать полного износа основных лирических фондов дело гиблое.
Приятным было и то обстоятельство, что Филипп не включил в свой концерт некого популярного исполнителя, как частенько это делал раньше по совершенно разным причинам. Например, на этот раз легко вписалось бы и даже просилось присутствие участниц "Евровидения" сестер Толмачевых, которых Филипп, как известно, активно продюсировал, и тем самым к их неплохому месту на международном конкурсе имел самое прямое отношение. Но девушек не было на сцене, хотя они участвовали в церемонии открытия, которая завершилась всего на несколько часов до начало концерта Киркорова. И это говорит о том, что артист начал думать о целостности именно своего творческого продукта, что не может откровенно не радовать.
И наконец-то присутствие вечной женщины Киркорова Аллы Пугачевой в его концерте стало уместно штриховым - как дорогой аксессуар, а не лохмотьями навешанные побрякушки. Лишь однажды на несколько минут появился портрет Аллы Борисовны во время исполнения очередной посвященной ей песни, что сделало Примадонну действительно некой прекрасной а-ля блоковской дамой Филиппа, а не пугачевоманией, как выглядело раньше. И, наконец, он очень хорошо исполнил пугачевскую фирменную "Три счастливых дня", внеся в нее свои личные и интонации, и эмоции. Замена этим одним хитом целых блоков недокрученных в свое время Аллой Борисовной композиций, которые Филипп исполнял раньше, стало очень удачным воплощением его желания внести в свой репертуар что-то из творческого багажа своей любимой женщины и певицы.
Но Филипп Киркоров не был бы Филиппом, если бы не внес некоторую долю провокации в свое выступление, хотя на этот раз и куда меньшую по сравнению с былыми. Так, уже закончив формально концерт, Киркоров. разыграл лже-финал, что является его любимой фишкой (впрочем, Филипп здесь всегда переигрывает. На "бис" он не выходит так долго, что некоторые зрители успевают поверить в окончание концерта и элементарно уйти) и появился в шортах. Петь "Балканизацию" и плясать. А вот раньше, помнится, он делал это в юбке. Пусть в подобие шотландской, но все-таки в юбке. Но здесь Фила, видно, подставила, сама того не желая, Кончита Вурст. Облачись Филипп и на этот раз в юбку, сравнений ему бы не избежать. Поэтому он оказался в положении человека, который "ты или трусы надень, или крест сними", то есть или бороду сбрей, или с юбкой расстанься. И Филипп выбрал оставить бороду, что, конечно же, делает ему честь. Но нашел некий выход и появился в шортах, показав всему залу свои чисто выбритые, мгновенно посиневшие в пять утра от холода голые ноги.
Но залу это очень понравилось. Люди, и было их немало, подошли совсем близко к сцене, чтобы поплясать там вместе с артистом. И тут. По обстановке в зале, по настроению Киркорова на какой-то миг показалось, что да! Вот сейчас он сделает то, что автоматом причисляет любого артиста к мировым звездам. Ни количество проданных билетов, ни их цена, ни число концертов, ни стоимость корпоративов, ни присутствие на страницах прессы всех цветов и оттенков, ни частота появления в эфирах. Только это и ничто другое. Простой и единственно верный тест. Абсолютное мерило зрительской любви. Показалось, что Филипп сейчас сделает стейдждайвинг. Если кто не знает, это такой опаснейший сценический ход, когда артист поворачивается в финале спиной к залу и... падает со сцены. Или просто разбегается и ныряет со сцены вниз головой. И здесь для него есть только одна надежда - любовь публики, доведенная до состояния инстинкта. Есть она - в воздух раньше осознания происходящего умом взметнутся десятки рук и подхватят летящую звезду, нет ее, так же машинально люди отпрянут, и тогда быть беде. До сегодняшнего дня в России стейдждайвинг из поп-артистов позволял себе только один человек - Валерий Леонтьев, а из роковых это делал, например, Борис Гребенщиков. И, увы, Киркоров не оказался третьим. Он действительно подошел к краю сцены, повернулся спиной и... мгновенно выхватив откуда то телефон, сделал селфи. "Витебск! Пять утра! Танцуем!" - зафиксировал он сей момент для вечности, которая теперь навсегда будет жить в его Твиттере.
Но дабы никого не обижать требованием невозможного, не будем говорить про неприемственность любви публики к артисту и взаимного абсолютного доверия артиста своему зрителю, а напишем дипломатично "другие времена-другие нравы".