Осенью 2010 года привычная жизнь обитателей тюменского села, укрытого от посторонних глаз, текла неторопливо и однообразно, однако 18 сентября привычный порядок вещей был жестоко нарушен. Тишину утра внезапно пронзил детский крик, заставивший встревожиться соседей.
Кричала 12-летняя Аня Кулешова, обнаружившая своего отца, Алексея, на полу птичника без признаков жизни. Первоначально обстоятельства наводили на мысль о естественной кончине, но заключение судебных медиков не оставило сомнений: мужчина стал жертвой злого умысла.
Чтобы постичь глубину трагедии, следует обратиться к истории семьи Кулешовых. Алексей, тогда ещё юноша, встретил свою избранницу, Марину, в Тюмени в 1987 году. Он, крепкий парень, недавно получивший диплом техникума, трудился на заводе. Девушка осваивала профессию технолога в университете и принадлежала к числу тех, кто будто источает внутренний свет — энергичная, живая, лелеющая мечты о прекрасном будущем. Их союз со стороны казался безупречным.
Алексей являлся настоящей опорой, а Марина — олицетворением душевной теплоты. Сыграв свадьбу в 1988 году, молодые поселились в заводском общежитии, свято веря в грядущее счастье.
Рождение сына Сергея в 1989 году сделало их полноценной семьёй. Однако наступившие девяностые вносили суровые коррективы. Завод остановился, заработную плату задерживали на месяцы.
Алексей, человек самостоятельный, тяготился зависимостью от недобросовестного руководства. Он вынужден был браться за любой труд, чтобы обеспечить близких. Именно в тот период в его душе зародилась заветная идея, которую он лелеял как нечто драгоценное: собственный дом и земля. Мужчина уговаривал Марину покинуть город и перебраться в деревню, рисуя идиллические картины уютного жилища, чистого воздуха для сына и полной независимости.
Для Марины же переезд в глухое сибирское село, о котором она прежде не слыхала, был подобен изгнанию. Городская жизнь, пусть и лишённая роскоши, но с её кино, кафе и подругами, менялась на бесконечные хлопоты, тяжкий быт, стирающий нежность рук. Но она видела надежду в глазах супруга и ощущала изнеможение от борьбы за выживание.
Тогда, в начале 90-х, в воздухе витало всеобщее смятение. Прежний уклад рухнул, а новый ещё не сложился, и многие в то смутное время искали спасения на земле. В конечном счёте Марина дала своё согласие.
Село, куда Кулешовы переехали в начале 1992 года, встретило их суровой сибирской зимой. Местные жители, поначалу с недоверием взиравшие на новоприбывших, вскоре, разглядев в них своих, приняли горожан. Дом, приобретённый семьёй, требовал неустанной заботы, земля — нелёгкого труда.
Алексей с головой погрузился в благоустройство жилища и участка. Он оформил кредит, приобрёл первых кур и гусей, одновременно возводя ту самую птичью ферму, где впоследствии будет обнаружено его тело. Первые годы жизни в селе стали временем невероятного напряжения и, как это ни парадоксально, надежды. Они трудились не покладая рук.
Алексей, видя плоды своих усилий, буквально преображался. Отстроенный птичник и отремонтированный дом вдохновляли его на новые свершения. Но для Марины эти годы ознаменовались медленным угасанием. Деревенская романтика быстро рассеялась, уступив место суровой прозе жизни: печное отопление, вода из колодца, стирка в тазу, нескончаемый птичий гомон и едкий запах. Её ухоженные руки огрубели, а искорка в глазах угасла.
Марина тосковала по асфальту, уличным фонарям, задушевным беседам с подругами, по университету, который ей пришлось оставить ради ребёнка и помощи мужу. В целом она мирилась с деревенским бытом, но никогда не разделяла страстной любви Алексея к этой жизни. Даже рождение дочери Ани в 1998 году ненадолго рассеяло её мрачные мысли. Ненадолго — вскоре чувство одиночества вновь накрыло с головой.
Алексей, увлечённый своим делом, долгое время не замечал пропасти, разраставшейся между ним и женой. Он видел её усталость, но списывал на бытовые тяготы, убеждая, что «скоро станет легче, надо лишь потерпеть». Отчасти его слова сбылись: к моменту трагедии семья Кулешовых по меркам села жила вполне зажиточно. Они владели добротной иномаркой, ежегодно отправлялись на море, а их двадцатилетний сын Сергей обучался в институте на платной основе.
Последний вечер Алексея Кулешова, пятница 17 сентября, прошёл как обычно. Семья собралась за ужином в полном составе, что в последнее время случалось нечасто — Сергей редко наведывался из Тюмени в село к родителям.
48-летний Алексей, несмотря на усталость, был в хорошем расположении духа. Накануне он вернулся из райцентра, куда ездил по вопросу долга скупщика его продукции, Евгения Старикова. Похоже, ему удалось достичь определённого прогресса.
45-летняя Марина, углубившись в свои думы, молча кивала. Сергей, мрачный и нахмуренный, уткнулся в экран телефона. Он не разговаривал с отцом после очередного спора. Алексей желал, чтобы сын продолжил семейное дело, но юноша не горел энтузиазмом и мечтал остаться в городе. 12-летняя Аня, ощущая напряжённость, пыталась шутить, но получалось у неё неубедительно.
После ужина Алексей, пожаловавшись на лёгкое недомогание, сказал, что зайдёт на ферму проверить порядок в птичнике, и затем вернётся. Больше его никто не видел живым.
Утро субботы не предвещало беды. Марина проснулась около восьми, затопила печь и принялась готовить завтрак. Отсутствие мужа в постели её не насторожило, поскольку он часто ложился поздно и вставал рано. Вскоре на кухне появились Аня и Сергей. Последний собирался на рыбалку с приятелем и удивился, не застав отца, который обычно к этому времени возвращался из птичника и пил кофе. Марина нахмурилась.
Девочка, накинув ветровку, выскочила во двор. Путь до длинного, потемневшего от времени птичника занимал считанные секунды. Дверь была приоткрыта, что само по себе показалось странным. Войдя внутрь, Аня сначала ничего не разглядела в полумраке. В воздухе витал запах зерна и влажной соломы. Птицы беспокойно перепархивали с насеста на насест. Поднявшись и обернувшись, девочка увидела его. Алексей лежал на спине около пустых мешков из-под комбикорма. Крик Анны был настолько пронзительным, что его услышала вся округа.
На крик дочери прибежала Марина. Увидев мужа, женщина медленно, будто в забытьи, подошла, опустилась на колени и прикоснулась к его руке. Та была уже холодной. Из её груди вырвался тихий, полный отчаяния стон. Сергей, примчавшийся следом, отстранил мать и сестру, попытался сделать отцу искусственное дыхание, но время было упущено.
Картина, представшая участковому и врачу скорой, выглядела как типичный несчастный случай. Однако результаты вскрытия прозвучали как гром среди ясного неба. Оказалось, смерть наступила в результате отравления таллием. Несчастный случай в одночасье обернулся уголовным делом.
Первой подозреваемой, к изумлению многих, оказалась родная сестра Алексея, Лариса, проживавшая в Тюмени. Именно она преподнесла брату на день рождения набор фруктовых сиропов. В одной из этих бутылочек эксперты и обнаружили ядовитое вещество. Алексей, по словам домочадцев, был большим сладкоежкой и любил добавлять этот сироп в чай. Остальным фруктовая добавка не нравилась, что объясняло отсутствие следов таллия у жены и детей.
Следователям удалось выяснить, что отношения между Ларисой и Алексеем долгое время оставались натянутыми из-за спора о родительском наследстве. Однако в последнее время они возобновили общение. Следователи склонялись к версии, что Ларису попросту подставили, и яд был добавлен в сироп уже после того, как подарок оказался в доме Кулешовых.
Затем полиция опросила 63-летнего соседа семьи Виктора Черепанова. Пенсионер открыто признавал, что находился «в контрах» с покойным, однако свою причастность к отравлению категорически отрицал. Его возмущение из-за подозрений выглядело искренним. Более того, у Виктора не было возможности подмешать яд.
Следующим допросили Сергея, 20-летнего сына погибшего. Юноша, хоть и нервничал, держался уверенно. Он также откровенно рассказал о конфликте с отцом. Сергей знал о сиропе, но предпочитал обычный сахар. Главное же — он физически не мог подмешать яд, поскольку последний раз был дома в августе.
Далее полицейские вызвали на допрос 39-летнего Евгения Старикова, основного покупателя продукции покойного. Мужчина вёл себя во время беседы с правоохранителями подчёркнуто спокойно. Евгений уверял, что урегулировал все денежные вопросы с Алексеем во время их последней встречи, однако когда следователи углубились в детали, предприниматель начал путаться в показаниях. Ещё больше подозрений вызывало то, что в прошлом Евгений работал на предприятии химической отрасли и имел доступ к токсичным веществам. Однако вряд ли он мог добавить яд в сироп. В последний месяц его не видели в селе.
И, наконец, настала очередь вдовы. Марина вошла в кабинет следователя сгорбленной, будто под грузом непосильной ноши. Первая часть беседы прошла гладко. Но когда следователь задал вопрос о Евгении Старикове, она заметно занервничала. Следователь отметил её нервозность при упоминании имени Старикова, что явно указывало на существование некой связи между Мариной и Евгением. Так оно и оказалось.
Анализ телефонных звонков Марины Кулешовой и Евгения Старикова выявил, что на протяжении двух последних лет между их номерами существовала активная связь. Звонки, подчас многочасовые, совершались поздним вечером, когда Алексей находился на ферме, или днём, в его отъезды.
Следующим шагом стал опрос жителей села и райцентра. Владелица небольшого кафе при автовокзале без труда опознала эту пару. Сотрудник гостиницы в Голышманово обнаружил несколько записей на имя Старикова, снимавшего номер на сутки в те дни, когда, по данным следствия, Алексей находился на сельскохозяйственной выставке в Тюмени.
Но самым весомым доказательством тайной связи между Мариной и Евгением стали находки в тюменской квартире бизнесмена. При обыске в квартире были обнаружены не только его личные вещи, но и аккуратно сложенная женская одежда, косметика и даже несколько фотографий Марины, сделанных явно не в деревенской обстановке.
Когда эти улики легли на стол следователям, картина преступления проявилась окончательно. Очевидно, роман Марины и Евгения длился около двух лет. Их план заключался в устранении Алексея, продаже хозяйства и последующем переезде в Тюмень. Как установило следствие, именно Стариков, используя старые связи, раздобыл яд, а Марина подмешала его в бутылку с сиропом.
Допросы на этом этапе стали формальностью. Столкнувшись с неопровержимыми доказательствами, Марина и Евгений сначала пытались отрицать вину, но вскоре заговорили и дали признательные показания. Причём каждый стремился переложить большую часть вины на другого.
Судебный процесс над преступниками был тяжёлым и эмоционально истощающим. Однако суд, изучив все материалы дела, счёл доказательства сговора неоспоримыми. В итоге в 2011 году Евгений Стариков был признан организатором преступления и приговорён к 15 годам заключения в колонии строгого режима. Марина Кулешова получила 11 лет лишения свободы в колонии общего режима.
Для детей Кулешовых, лишившихся обоих родителей, вынесение приговора убийцам стало чертой, подведшей итог их детству. Сергей оформил опеку над младшей сестрой ещё до вынесения приговора. Ферму, ставшую символом трагедии, он впоследствии продал. Вырученных средств брату и сестре хватило на скромное начало жизни в Тюмени.
Что касается преступников, то Марина, отбывая наказание, несколько раз подавала ходатайства об условно-досрочном освобождении. Одно из них было удовлетворено в 2018 году. Стариков был освобождён по УДО тремя годами позже, в 2021-м. И здесь история совершила неожиданный поворот. Согласно данным из неофициальных источников, бывшие соучастники преступления не просто возобновили общение — в 2022 году они вновь стали встречаться и на данный момент проживают вместе.
Читайте также: Пивший кровь детей и душивший их насмерть «вампир» стал жертвой самосуда