На протяжении десятилетий в психологии господствовала теория социального обмена, представлявшая дружбу как своеобразную сделку: мы подсознательно взвешиваем, что получаем от отношений и что вкладываем, и поддерживаем только те связи, где баланс склоняется в нашу пользу. Однако новейшие междисциплинарные исследования, включая работу проекта «Человеческая щедрость», демонстрируют, что этот подход не отражает истинной сути дружеских отношений. Учёные предлагают альтернативную модель «объединение рисков», которая гораздо точнее описывает то, как люди на самом деле воспринимают дружбу в разных культурах и жизненных обстоятельствах.
В отличие от теории обмена, где каждый жест фиксируется в ментальной бухгалтерской книге, отношения, основанные на объединении рисков, не предполагают подсчёта взаимных услуг. Яркий пример — практика у народа масаи в Кении и Танзании. Эти особые дружеские партнёрства, часто скреплённые священными ритуалами и передающиеся по наследству, создаются для помощи в непредсказуемых кризисных ситуациях. Такие друзья обращаются друг к другу только при настоящей необходимости, например, при серьёзной болезни или потере скота, и помогают, не ожидая немедленного возврата долга. Моделирование показало, что такая система значительно повышает шансы на выживание в нестабильной среде по сравнению с отношениями, основанными на строгой взаимности.
Эта модель универсальна. На Фиджи существует практика «кере кере», а у индейцев Ик в Уганде — «томор маранг», и обе основаны на аналогичных принципах. Но что особенно важно, исследователи обнаружили те же паттерны в современных западных обществах. Владельцы ранчо в Аризоне и Нью-Мексико, объединённые в сети «соседей», помогают друг другу справляться с непредвиденными проблемами — несчастными случаями, травмами, внезапными болезнями — без ожидания ответных услуг. При этом в прогнозируемых ситуациях, таких как плановые работы со скотом, они чаще ожидают взаимности. Этот контраст подчёркивает ключевое различие: дружба как объединение рисков активируется именно в условиях неопределённости, тогда как логика обмена преобладает в стабильных, предсказуемых контекстах.
Когда людей спрашивают, какие качества они ценят в друзьях, на первый план выходят не «сбалансированность» отношений, а надёжность, лояльность, уважение и готовность помочь в трудную минуту. Эмоциональная привязанность и поддержка оказываются фундаментом, в то время как материальная взаимность воспринимается как дополнительная, а не обязательная характеристика дружбы. Это объясняет, почему люди не отказываются от друзей, переживающих тяжёлые времена — например, лечение от рака или потерю близких, хотя с точки зрения теории обмена такие отношения становятся «невыгодными». Напротив, именно в кризисные моменты дружба часто укрепляется, поскольку реализует свою основную функцию — быть системой социального страхования.
Однако такая модель требует не только щедрости, но и сдержанности и ответственности. Как отмечают исследователи, масаи ожидают, что партнёры будут заботиться о себе самостоятельно, когда это возможно, и обращаться за помощью только в случае острой необходимости. Этот баланс между заботой и уважением к автономии друга стоит считать критическим для устойчивости отношений.
«Наши предки выживали благодаря таким связям, и именно они помогут нам преодолевать кризисы будущего, будь то личные трудности или глобальные потрясения. Дружба, оказывается, это не про "ты — мне, я — тебе", а про "мы справимся с этим вместе", даже если никто не ведёт счёт», — заключают специалисты.