Елизавета Александрова-Зорина
Публикаций: 47
Зачем это мероприятие Путину — я понимаю. Для него писатели, как стерхи и амфоры, — декорации в театре одного актера. Товарищ Путин теперь еще и большой ученый, в языкознании познавший толк. Он ведь и по фене ботает, и афоризмами сыплет, как Козьма Прутков...
Когда я слышу слово «колбаса», моя рука тянется к пистолету. Колбасой сегодня измеряют качество жизни, сравнивают исторические эпохи и политические формации. Не книги, не спутники, не научные открытия — колбаса мерило всего.
Французский писатель Бернар Вербер относится к разряду «культовых» и «модных» авторов (хотя второе определение он сам терпеть не может). Суммарный тираж его книг превысил 30 миллионов, он переведен на тридцать пять языков и является одним из самых популярных французских писателей в мире.
Призрак бродит по России, призрак феодализма. Если отрешиться от демократических клише, можно увидеть, что со времен крепостничества мало что изменилось: меньшинство у власти, большинство — у разбитого корыта. Правда, у нас президент вместо царя, налоговая вместо сборщиков податей, СМИ вместо слухов, а царская свита разрослась до размера среднего класса, испытывающего надменное презрение к простолюдинам. Но разве по большому счету это что-то меняет?
В России, как на войне: уходишь из дома — и не знаешь, вернешься ли. Конституция у нас писана вилами по воде, а из всех гражданских прав исправно действует только одно — право на смерть. Преждевременную и нелепую.
Протестное движение не было обречено изначально, и страна упустила колоссальный шанс подняться на первую ступеньку развития гражданского общества. Революционной ситуации, когда верхи не могут, а низы не хотят, не было. Но был невероятный подъём, умело подавленный руками оппозиционных «лидеров».
Если тысячелетия мужскую силу уравновешивала женская хитрость, то с отменой кулачного права война полов превратилась в истребление безоружных. Теперь она может все, он — ничего. На ее стороне — общественное мнение, закон, мораль, сочувствие окружающих. Ему оставили право играть по ее правилам. А значит, проиграть.
Похоже, наша власть живет по завету Овидия, учившего: «Не жалей обещаний, ведь они ничего не стоят!». Вместо патриотизма у нас — патриотическая демагогия, вместо религии — фарисейство, вместо реформ — слова, слова, слова. Главный национальный проект — это дебилизация всей страны через телевизор.
В моем подъезде идет «холодная» война с бомжами, повадившимися на ночлег. Свернувшись, как кошки, у батарей, они отогревают окоченевшие руки, и если повезет — проводят здесь ночь. Но обычно дело заканчивается нарядом полиции.
В последнюю неделю 2012-го путешествую из Петербурга в Москву на «Сапсане». Вечер, вагон-буфет, за окном проносятся едва освещённые селения, за столиками — весёлые споры, смех, звон бокалов...