Человек заходит в ванную, а там, среди кафеля, — мишка. То ли моется и ему надо спинку потереть, то ли живет. Так фантасмагорически начинает свою пьесу Дмитрий Быков. Поэт-гражданин и вообще замечательный человек не скрывает, что исходной точкой «Медведя» для него стала пьеса Славомира Мрожека «Мученичество Петра Охея» — там человек в ванной комнате обнаружил тигра. На этом все сходство с пьесой польского автора заканчивается.
— Это самый сложный спектакль из всех, что были в нашем театре поставлены, — признается худрук «Школы» и режиссер Иосиф Райхельгауз. — Понимаете, пьеса, когда она к нам попала, представляла из себя развернутые фантазии Быкова на злобу дня. И ремарки там были размашистые, например: «Прилетел вертолет, полк десантников»... В общем, расчет не на сцену, а на сериал.
Тем не менее писательский размах весьма оригинально и компактно уместили в сценическое пространство: с ванной, медведем, Кремлем, всевозможными кризисами, которые зрители будут наблюдать бифронтально. То есть сидя друг напротив друга, а их, как река, разделит сцена.
Спрашиваю Райхельгауза, имеющего измученный вид (сказывается усталость, ну и тема, за которую взялся, опасная):
— Интересно, как вы медведя-то решили? Из соседнего никулинского цирка напрокат взяли?
— Не скажу. У нас лучше...
На самом деле выход нашел главный художник театра Алексей Трегубов. Этот парень вдумчиво прочел быковское сочинение и, кажется, придумал нечто необычное. Для необычного закупили три установки по производству льда и арендовали у соседнего здания помещение. Декорация, которую за неделю до спектакля усиленно намораживают, складируют в чужом помещении, а потом выставляют на сцену, чтобы она на глазах у публики истаяла, истекла, но не прозрачной водицей отнюдь. А чем? Ищите ответ в реальности.
Сама же российская реальность представлена на сцене буквально. Персонажи все узнаваемы: например, ходит человек из Администрации Президента, даже мужчина о двух головах по имени Бином имеется, и бином тоже читается без словаря.
Впервые — это ключевое слово для «Медведя»: первая пьеса Быкова, увидевшая жизнь (при написанных пяти), первая постановка в истории российского театра с участием реальных персон, сегодня творящих историю и так натворивших ее, что мама не горюй... Первое для российского театра столь откровенное и безоглядное высказывание на тему конкретной власти и конкретного народа.
— Иосиф Леонидович, я понимаю, Быков — тот ничего не боится. А вас, за которым коллектив, ничего не смущает? А вдруг «Медведь» окажет вам такую услугу... В лучшем случае спектакль закроют.
— Я все слышу и понимаю. Я и при советской власти, работая в прекрасных театрах («Современник», Таганка), никогда в жизни не поставил ни одной пьесы ни к одному съезду партии. Поэтому сегодня я ставлю все сознательно. Я всегда делал то, что хочу. Я-то что, детей жалко...
Наверное, актерам в таком спектакле должно играться легко: не надо притворяться, изображая неведомую западную жизнь или дореволюционную, не менее неведомую, — графов, царей всяких. Всем все понятно, и у каждого есть шанс вложить силу собственного дарования в гражданскую позицию. В спектакле заняты как первый эшелон «Школы» (Филозов, Алферова, Качан, Чернов, Санаева, Шульга), так и молодые актеры (Евсеев, Селецка и другие). Немаловажную роль играет музыка, написанная молодым композитором Федором Сенчуковым. Постоянный музыкальный обозреватель «МК» Екатерина Кретова (она же помошник худрука) играет роль журналистки телеканала «Культура».
