Ледник над нами

Когда сошел ледник Колка, все центральные телеканалы оперативно вышли в эфир с информацией о том, как более ста человек попали в зону бедствия. Среди них оказалась и съемочная группа Сергея Бодрова-младшего, снимавшего свой второй фильм — «Связной». Вскоре каналы перешли на почти круглосуточный режим вещания. Глава региона докладывал о спасенных и найденных погибших. В штабе МЧС раздавался звонок якобы от Сергея Бодрова. Ученые расшифровывали показания состояния ледника за считанные часы до катастрофы, утверждающие, что катастрофу нельзя было предотвратить. Президент Владимир Путин выражал свои соболезнования и отдельно подчеркивал, что такой трагедии в России до этого никогда не было.

Через месяц после Кармадона случился «Норд-Ост», и страна на десять лет забыла о природных катастрофах, переключившись на ужас одного теракта за другим. Каждый из них был страшнее предыдущего — в своей жестокости, наглости и парализующей ненависти террористы подбирались все ближе к цели. Беслан. «Домодедово». «Лубянка» и «Парк культуры».

Пока в июле 2012-го не случился Крымск. И тогда снова: круглосуточные прямые включения с места трагедии, противоречивые данные о погибших, показания ученых, соболезнования все того же президента Владимира Путина. И снова слова о том, что такой трагедии до этого никогда не было.

Конечно, Бодрова не забывали. Первое время — почти полтора года — на месте трагедии сначала МЧС, а потом одни только родственники пропавших вели поиски, также освещаемые центральными каналами. Но сюжеты становились все короче и спокойнее. В день 33-летия Бодрова Екатерина Андреева на «Первом канале» представляла сюжет, в котором в первый раз за долгое время согласилась дать интервью его мама. В нем она рассказала, что выпустила отдельным изданием кандидатскую диссертацию сына, посвященную архитектуре в венецианской живописи Возрождения. И что этой диссертацией Сергей гордился больше, чем всеми своими ролями в кино. В день 35-летия — практически идентичный сюжет (с кадрами одного и того же интервью 1997 года, которое телевизионщики используют до сих пор), но уже без мамы. В это же время появляются первые документальные фильмы, посвященные Кармадону. В одном из них принимал участие и режиссер Алексей Балабанов, но только закадровым голосом. Сломленным, больным. Не имеющим ничего общего с тем самоудовлетворением, с которым Балабанов смотрел на Бодрова в эфире «Взгляда» сразу после выхода первого «Брата».

В фильме, показанном по «Первому каналу» на десять лет со дня смерти Бодрова, Балабанов тоже неожиданно появился на несколько мгновений и ради нескольких фраз. Скорее как призрак, а не культовый режиссер, снявший самый популярный фильм десятилетия. Похожий фильм появился и на «России» — с почти идентичным набором людей и рассказываемых ими историй. А вот НТВ неожиданно промолчал.

Такой сюжет не появился и в «Неделе» с Марианной Максимовской, хотя РЕН ТВ и сегодня, кажется, чаще остальных повторяет в эфире «Брат» и «Брат-2». Репортер «Недели», Роман Супер, который бережнее многих (и почти в одиночестве) несет сегодня тяжелое бремя объективной тележурналистики, в день 50-летия Цоя написал в своем Фейсбуке (но не сказал в эфире), что тот жив потому, что умер. Имея в виду многочисленные риски, которые могли настигнуть музыканта, доживи он до наших дней: «Стал бы пресс-секретарем какого-нибудь мэра. Или продюсировал бы свою какую-нибудь бездарную любовницу. Или записывал бы сборную пластинку в поддержку Pussy Riot. Или вел бы программу на НТВ про вышедших в тираж звезд. Или сидел бы в девятом ряду на „Серебряной калоше“ и не смеялся бы».

Ту же мысль, но в своей неповторимой творческой манере выразил и Сергей Соловьев в «2-АССА-2», пустив вразрез и так весьма экстравагантному повествованию запись шоу «Ты суперстар», в котором Надежда Кадышева тянет цоевскую «перемен, мы ждем перемен».

Бодров тоже любил Цоя (Акиньшина в его «Сестрах» слушает группу «Кино»), а после смерти их все чаще друг с другом сравнивают, как после смерти Цоя его сравнивали с Высоцким. Но если Цой с Высоцким были голосом поколения, то Бодров — его героем. Полноправным образом. Самой удачной фотографией, которая неизбежно желтеет с течением времени.

С той лишь разницей, что если раньше один герой здесь сменял другого и за них можно было держаться в трудную минуту, то со смертью Бодрова мы будто свалились в пропасть. Когда смотришь все эти новости, читаемые все той же Екатериной Андреевой, невольно ловишь себя на мысли, что тот ледник, похоронивший съемочную группу Бодрова и еще несколько десятков мирных жителей, заодно накрыл и всю страну.

Одно теперь дело осталось — ждать оттепель.