Разговоры о ликвидации Фонда кино ведутся среди кинематографистов без малого уже неделю. А на последнем заседании фонда, прошедшем в закрытом режиме в прошлую пятницу, об этом как о случившемся факте, по информации «МК», объявил его исполнительный директор Сергей Толстиков. Впрочем официальных документов на этот счет до сих пор нет, как и предположений о дальнейшей судьбе господдержки. Вернет ли себе новое руководство Министерства культуры все полномочия или вместо Фонда кино будет создана новая структура? Возможно, ответ на этот вопрос мы получим уже в этот четверг.
А пока давайте представим — только представим, потому что официального подтверждения у нас до сих пор нет, — что решением сверху (Мединского, Суркова, да хоть самого Путина) был распущен Фонд кино. Точнее, лишен тех выдающихся полномочий, которыми был наделен постановлением правительства от 31 декабря 2009 года, когда фонд из номинальной организации, ведущей свою историю от 16 января 1995 года, стал главной государственной казной в сфере кино.
Не изменена его структура, не поставлен во главе другой человек, не скорректирован список так называемых мейджеров — взращиваемых в инкубаторе крупных игроков индустрии, держащихся на плаву благодаря щедрой господдержке. А ликвидирован. Вырезан на монтаже современной истории кино.
Первыми за голову возьмутся те самые мейджеры. У них планы, у них проекты: одни в стадии разработки, другие в стадии реализации, третьи выйдут вот-вот — Новый год же на носу. Кино — процесс долгий и затратный. Здесь одних только бюджетных денег (даже больших) не хватит на крупный фильм, поддержка государства — это еще и своего рода социальная страховка, входной билет в область частного бизнеса для привлечения дополнительных средств. Сколько бизнес-схем сейчас заморозится на переходной стадии? Сколько проектов рискует встать?
Второй волной сметет все бессчетные мероприятия для поддержания бодрого кинодуха в стране: фестивали хорошие и плохие (каких-то не станет вовсе, каким-то придется резко урезать бюджет или искать спонсоров), недели русского кино, международный кинорынок Red Square Screenings (на последнем из таких, например, было торжественно объявлено о широком сотрудничестве с каннским кинорынком). Наконец, вечеринки русских фильмов, участвующих в программах Канн, Венеции и Берлина.
А как же Франко-российская киноакадемия? А Германо-российский фонд развития проектов совместного производства (формулировка, до конца доступная для понимания, вероятно, только российскому чиновнику)? А намечавшееся сотрудничество с итальянскими коллегами, неформальная встреча которых с ведущими российскими продюсерами была на должном уровне устроена на одной из частных вилл в Тоскане в минувшем сентябре? На каждой из них тоже ведь были пышные вечера и обещания вечной дружбы. Разговоры о великом прошлом и не менее ясном будущем. И все это — раз, и одним указом, как когда-то Госкино? Ну уж нет, наверняка на этот раз придумают что-то совсем новое.
Скорее бы дождаться выхода этого фильма в прокат.
Никита Карцев
КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТА
Владимир Малышев, ректор ВГИК и член попечительского совета Фонда кино, поделился с «МК» последними новостями из жизни фонда:
— Как я слышал, речь идет о том, чтобы поменять саму модель господдержки. Но даже мне, члену попечительского совета Фонда кино, она неизвестна. Ничего конкретного сказать вам не могу. Видимо, до конца ситуация не решена. Когда создавался Фонд кино, установились долгосрочные контакты с отдельными кинематографистами, своими фильмами заслужившими уважение общества. При проведении любого тендера внимание руководства, будь то Госкино или Минкультуры, всегда обращалось на то, чтобы ведущие мастера не остались без работы. Потом эту модель сломали ради того, чтобы сложились рыночные отношения. Все заинтересованы в том, чтобы как можно больше людей смотрели российское кино. Но все делалось на ходу, механизм до конца не был отработан. Надо изучать вначале проблему, а потом уже принимать решения. Мы все смотрим то на французскую модель, то на голландскую, а ведь ни ту, ни другую так и не применили. Какие-то свежие ветры подули, но не отработана система в целом, и она дала сбой. Сейчас, видимо, идет поиск более эффективной модели развития. Если государство дает деньги, то они должны отрабатываться, ведь кино — это бизнес. Понятно, что надо поддерживать и арт-хаус, никто и не отрицает авторского кино. Вероятно, бизнес-успеха Фонд кино не принес. Хотя мудрено за пару лет достичь ощутимых результатов.
Я слышал, что якобы социально значимые проекты теперь будет кредитовать какой-то банк, то ли беспроцентно, то ли с малым процентом. Те, кто верит в кассовый успех своих проектов, смогут брать кредит. Если, конечно, докажут, что впереди их ждет коммерческий прорыв. Но тут тоже есть проблема: кто-то может красиво убеждать — и нам известны такие примеры, особенно из 90-х, — а денежки потом просто не возвращаются.
Кинематографисты, не успевшие получить те средства, что выделило им государство на те или иные проекты, окажутся в затруднительном положении. Год-то заканчивается. Все это, конечно, не способствует сохранению кинематографических кадров и развитию кино.
Светлана Хохрякова
