В одном из залов галереи Red October активно стучат молотками, сверлят, прибивают, приклеивают. Куклы, перемотанные строительным скотчем, скелеты, детские открытки с вырезанными глазами животных — инсталляция Мезе пока на стадии сборки. …Среди арт-безумия «МК» нашел виновника торжества — самого Джонатана.
— Джонатан, вы делали предварительные наброски или увидели пространство и поняли, что здесь будет?
— Я приезжал сюда четыре месяца назад, чтобы как следует осмотреться. «Вот здесь можно использовать дерево, здесь фольгу». Ты просто играешь с материалом: какой-то очень старый, кое-что купил здесь, на блошином рынке. Да я мог бы везде рассыпать рис, разбросать сосиски…
— Они бы начали неприятно пахнуть.
— Да, возможно именно поэтому мы их и не использовали (Смеется.) Но могли бы! Мы могли поместить сюда еще больше материала, это открытая площадка для экспериментов.
— Какова цель вашей инсталляции?
— Она показывает совершенную красоту искусства, его силу. Искусство съедает все идеологии, политические и эзотерические системы. Вся эта политическая борьба, она должна остановиться, это порочный круг, у которого нет будущего. Искусство — будущее, оно всегда говорит: «Играй в политику, но не будь ею».
— У вас здесь различные виды искусства. А музыку вы используете?
— Да, конечно, здесь будет играть музыка. Всякая — например, Вагнер, The Beatles, Abba…
— «Раммштайн»…
— Да! Почему нет? Я люблю у них одну песню. Сейчас… Hier kommt die Sonne. («И появляется солнце». — Прим. М.Л.) Также на экранах будет демонстрироваться видео. Это какие-то фрагменты моих выступлений, как я рисую, личные видео.
— Откуда эти постеры на стенах?
— Они из Берлина. И это я — мои детские фотографии, мне пять-шесть лет.
— Вы просто взяли и хорошенько повеселились сами над собой.
— Да, я очень позитивный человек. Хотя некоторые люди приходят сюда и не видят в моей работе ничего смешного. Я не понимаю, как так можно?
— Действительно, как не посмеяться, например, над постером «Pig brother is watching you» («Брат-свинья следит за тобой». — Прим. М.Л.)? Эдакий Оруэлл — «Большой брат следит за тобой»?
— Все думают совершенно по-разному. Например, в Германии есть люди, которые вообще не хотят со мной разговаривать, потому что считают, что я опасен и ужасен. (Смеется.) Со мной здесь сейчас четыре человека. В прошлый раз даже моя мама приезжала. Ей 83 года, но она в хорошей физической форме. Она обожает искусство, Россию, Москву. Она всегда говорит мне: «Просто сделай это!» Но сейчас не приехала — слишком холодно.
— Все же инсталляция похожа на побег из реальности. Красный цвет — адский крик души.
— Так и есть. Это побег из реальности и в то же время вся реальность в целом. Весь мир должен расти, искусство должно расти. У него нет ни национальности, ни религии — оно независимо. Тебе кажется, что ты просто дышишь, а ты делаешь искусство, ты спишь — опять же ты делаешь искусство. Необязательно иметь талант, необязательно чему-то учиться. Я тоже не обучался ни на каком факультете искусств. Я просто играл. Многие мои коллеги воспринимают искусство слишком серьезно, они считают его священным. Искусство не священно — перед ним не нужно коленопреклоняться.
