Мол, единственное достижение за год — вовсе не творческий прорыв, а судейство в рейтинговом телешоу, чего, дескать, совсем недостаточно для подобной награды. В этой претензии есть резон, но, на взгляд «ЗД», судьба Пелагеи в нашей музыке сродни в чем-то казусам Леонардо Ди Каприо с их «Оскаром» — годами все восторгаются талантом, но с наградой жадничают. И, возможно, хорошо, что благодаря телепроекту Пелагея оказалась наконец в поле заслуженного внимания.
Вырос не только интерес к ее концертам, судя по сводкам с площадок страны, но масса людей открыли для себя творчество самобытной певицы, распробовали его на вкус и очаровались тем, как уверенно и легко «певица-душка» охватывает своими ласковыми руками широченное российское музыкальное поле — от альтернативы до эстрады, уверенно чувствует себя и среди рокеров, и в поп-тусовке, остается в то же время абсолютно суверенным субъектом в шоу-бизнесе, исповедуя свой излюбленный фолк-рок.
О том, как изящно балансировать на «грани миров», развлекать публику, но не изменять себе, идти по жизни смеясь, но анализируя, Пелагея рассказала в интервью «ЗД», приняв поздравления со своей победой на ZD Awards-2015 с почти детской, непосредственной радостью:
- Мне очень приятно, и эта победа стала для меня полной неожиданностью. Спасибо всем людям, которые голосовали, подумали обо мне. Я обычно не ориентируюсь на какие-то отметки, которые ставят за проделанную мной работу. Мне важен собственный план, который я всегда пытаюсь выполнить за какой-то отрезок времени, будь то год или, например, пять лет.
Признаюсь честно, что по внутренним ощущениям свой прошлогодний план я не выполнила, поэтому будем считать, что звание «Певица года» — это аванс. В этом году я буду обязательно его отрабатывать и постараюсь оправдать все возложенные на меня большие надежды. В планах — сделать с группой «Пелагея» хороший, качественный альбом. Надеюсь, в 2016-м дело сдвинется с мертвой точки — и мы разродимся чем-то новым, интересным, мы давно готовы и давно этого хотим.
— Но какие-то достижения для себя вы все-таки отметили? Публика же не в бреду голосовала...
- Это был очень важный год в плане личностного роста и выхода на новый уровень осознанности. Я прочитала много книг, которые хотела, достигла, как мне кажется, очень правильного внутреннего ощущения.
В этом году мне будет 30 лет, и для меня это очень важный момент. Когда-то, будучи еще маленькой девочкой, я обозначила себе такой рубеж, после которого я должна повзрослеть и упорядочить все в своем внутреннем мире. Постепенно я двигаюсь в этом направлении и пытаюсь завершить какие-то важные для меня дела. В 2015-м был определенный творческий задел, который сейчас буду реализовывать, насыщать видимыми формами. Вы сами все услышите и увидите. И, конечно, важным достижением для меня стало то, что наш концерт показали на телевидении — я давно об этом мечтала.
— Этот долгожданный концерт стал как бы вишенкой на тортике вашей телевизионной карьеры судьи на шоу талантов. А какие еще моменты в вашей жизни вы назвали бы ключевыми, поворотными?
- Мне очень близко известное высказывание Эйнштейна: «Есть только два способа прожить жизнь. Первый — будто чудес не существует. Второй — будто кругом одни чудеса». Я иду по второму пути, поэтому для меня выбор, который делает человек в различных жизненных ситуациях, — всегда важен, даже если он кажется на первый взгляд незначимым и незаметным.
Безусловно, в моей жизни были какие-то очевидные суперважные вещи — участие во взрослом и детском «Голосе» в качестве наставника, КВН как целая веха в моей жизни, которая отложила свой отпечаток в детстве и повлияла на выбор людей, с которыми я общаюсь во взрослой жизни. Для меня очень важно чувство юмора, я вообще не представляю себе, как люди могут серьезно относиться к жизни, к себе... Мне кажется, воспринимать так действительность — тяжело и грустно.
Когда в прошлом году Александр Масляков позвал меня сидеть в жюри, для меня это был невероятный карт-бланш. Я получаю огромное удовольствие, находясь между настоящими мастодонтами юмора, и каждый раз думаю: «Неужели я правда сижу на этом самом месте, поднимаю таблички с баллами?». Конечно, одним из самых главных событий в жизни стало создание группы «Пелагея», когда мне было 15 лет, а Павлу Дешуре — нашему гитаристу, идейному лидеру — 16.
Моя мама, будучи продюсером нашей команды, сумела собрать нас всех, и с тех пор мы бороздим музыкальные просторы. Я очень счастлива, что так все сложилось, ценю, что я не одна и нахожусь в коллективе талантливых людей. Я всегда верю в моих ребят и берегу ощущение того, что это взаимно. Надеюсь, мы еще не раз удивим своих поклонников. Так что еще раз спасибо им за такую огромную поддержку и невероятные бонусы на будущее. Я буду активно их отрабатывать и надеюсь, люди, которые за меня проголосовали, увидят это и порадуются.
— В прошлый раз мы встречались с вами 10 лет назад. На тот момент у вас были другой имидж, другие мысли и настроения, но уже тогда чувствовалась и ваша цельность, и энергетика, которой вы щедро делитесь с людьми на своих концертах. Что, по вашим внутренним ощущениям, кардинально изменилось с тех пор, а что осталось прежним?
- С 20 до 30 лет у человека в жизни происходят мощнейшие внутренние перемены. Сейчас я чувствую себя гораздо увереннее. Речь идет не об эгоистической самоуверенности и нарциссизме, мешающем жить, а об ощущении внутренней свободы, к которому я приблизилась.
Мы все — участники группы «Пелагея» — разрешили себе творить, избавились от зажимов, отпустили себя, и это чувствуется, когда мы выходим на площадку. У нас живая команда, все, что происходит на выступлениях, — это рождающееся на глазах у зрителя волшебство, сакральный процесс, в котором мы все вместе принимаем участие.
За эти годы мы очень много работали, колесили по стране с концертами. Каждый из них был связан с мощнейшим переживанием, в каждой программе был свой драматизм в лучшем понимании этого слова. Когда приобретаешь с другими людьми такой эмоциональный опыт, это очень сильно сближает. Мы наблюдаем за эволюцией друг друга. И, конечно, я вижу, что мои музыканты невероятно выросли.
Для меня наши концерты в первую очередь терапия. Мы все свободны и при этом знаем, что делаем какое-то хорошее дело. Материал, с которым мы очень бережно работаем — наши народные песни, корневая музыка, — действительно лечит, насыщает энергией, правильным дыханием, дает силы жить дальше, несмотря ни на какие сложности. Я знаю это на личном опыте. Так как мы имеем к этой культуре отношение, припадаем к источнику, то, конечно, и сами напитываемся энергетикой.
— Уже давно бытует мнение, что между миром эстрадной и авангардной музыки в России — целая пропасть. Создается ощущение, что вы своим примером показываете, насколько близки могут быть эти два пространства, сужаете расстояние между ними, не так ли?
- Я просто не приветствую снобизм. Есть огромное количество очень талантливых исполнителей, считающих, что они должны делать «элитарную» музыку, и она получается настолько специфической, что в круг избранных в итоге входят только сами эти музыканты и их коллеги.
Мне абсолютно понятен этот путь, и я его ни в коем случае не осуждаю: каждому профессионалу хочется делать какие-то свои открытия, и каждый профессионал в какой-то момент становится очень эгоистичным человеком. Но если ты выбираешь такую дорогу, потом не нужно расстраиваться, что ты (образно говоря) поешь, глядя в зеркало, и не ждать, что тебя поймет большое количество людей.
Если же ты хочешь принести еще какую-то пользу, тебя не коробит от мысли, что ты артист, способный отвлечь людей от дурных мыслей, от их проблем, поднять им настроение.
В лицедействе нет ничего постыдного. Я артистка, и я развлекаю людей, но всегда четко руководствуюсь своим внутренним барометром, помогающим разграничивать понятия пошлости, вкуса, двигаться, следуя своим внутренним принципам в интересном мне направлении.
Если мы выступаем перед огромным количеством людей, это не значит, что мы делаем аранжировки так, чтобы они были всем близки и понятны. У Паши Дешуры, который отвечает за них, очень тонкий вкус, тонкая душа, при этом он очень брутальный сургутский парень.
Поет же это все сибирская девочка, которая, с одной стороны, очень любит тяжелый рок, а с другой — чувствует те нежные вещи, которые близки каждой женщине. На таком личностном «замесе» и рождается наш звук, наше творчество, отражающее самые разные стороны характера. Мне кажется, главный секрет в том, что мы все делаем честно, показываем себя такими, какие мы есть, и люди не могут этого не чувствовать.
— Какой формат вам ближе — фестивальный, клубный, концертного зала, учитывая, что вас можно увидеть в самых разных местах?
- Во всем есть свой кайф. Опен-эйры — это то удивительное место, где ты ощущаешь общее единение, чувствуешь, как за несколько фестивальных дней люди посылают огромное количество позитивной энергии в космос и как она потом к ним возвращается.
Выступление в концертном зале — совсем другая, не менее интересная история. Бесценно иметь возможность от начала и до конца провести слушателя по своему миру, который ты для него построил, отправиться с ним в путешествие со своим сюжетом, драматургией. Я вообще люблю петь, выступать, мне нравится общаться со зрителем посредством музыки. Это очень интересно: так ты можешь сказать и выразить очень многое.
— Я видела ваше выступление на крупнейшем фестивале корневой музыки Womad, когда его единственный раз за всю историю привез в Россию Питер Гэбриэл. Какие впечатления он оставил? И как вам кажется, удалось ли стимулировать интерес публики к этнической культуре разных стран?
- Когда меня пригласили выступить на этот фестиваль, у меня засосало под ложечкой, потому что имя Питера Гэбриэла для всех людей, которые занимаются музыкой, — это нечто сакральное. Сам факт, что нас позвали туда, был для меня очень важен.
Если же говорить о развитии, не только у Питера Гэбриэла есть стремление объединять мир, обращаясь к национальным культурам разных стран. Эта идея витает в воздухе. Конечно, не у всех есть такой мощный ресурс, чтобы организовать подобное событие в мировом масштабе. Мы делаем свой фестиваль, точнее, международный концерт — «ПОЛЕ-Music», и тоже на примере слияния различных национальных и песенных культур стремимся показать, что все мы на Земле — друзья и братья, живем на одном шарике. Это очень важные для нас вещи.
Надеюсь, Womad пройдет в России еще не раз, но это лишь песчинка в огромном море хороших начинаний. Кроме Питера Гэбриэла есть и другие люди, которые способны делать не менее интересные этнические сейшны. Сам факт того, что начало положено и у людей есть к этому интерес, — уже радует. Это значит, что все будет хорошо, подобные события будут происходить — и мы еще не раз погуляем на самых невероятных фестивалях в самых разных городах России.
— Какой опыт вы приобретаете в роли наставника начинающих талантов в телепроекте?
- Его невозможно переоценить. Раньше я не практиковала занятия с учениками, и, честно говоря, у меня даже не было мыслей на эту тему. Сейчас, когда прошло уже 4 года с тех пор, как меня пригласили в проект, могу сказать, что участие в нем дало мне ощущение еще большей творческой свободы и утвердило меня в мысли о том, что я выбрала правильный путь.
Еще я поняла, как много рядом талантливых людей. Наличие рядом талантливого человека никогда не могло меня обозлить, заставить завидовать, я, наоборот, всегда восхищаюсь способностями других. Кроме того, многие известные артисты после появления проекта стали петь живьем, чего раньше по разным причинам не делали. Приятно осознавать, что мы заложили свой кирпичик в фундамент будущего развития культурной жизни нашей страны.
