— Я считаю его величайшим писателем. — говорит о Владиславе Крапивине Виктор Волков. — Стоит начать читать все его книжки — оторваться невозможно. Это огромный пласт романтики, колоссальная фантазия. Человек, который создал свой мир. По стране было целое движение отрядов «Бригантина», «Каравелла», «Всадники». В этом движении участвовали люди, которые тогда были детьми, потом стали взрослыми, но всё равно не покидали его и всегда называли Крапивина «нашим командором». Владислав Петрович воплотил очень многие моменты в дело воспитания детей, и потому он ещё и великий педагог.
— Вы экранизировали две его повести – «Колыбельная для брата» и «Трое с площади Карронад», в которых Крапивин выступил одним из сценаристов. Каково было работать вместе с Владиславом Петровичем?
— Он, конечно, был очень непростым человеком. Меня перед первой встречей с ним об этом предупредили. Я приехал к нему, и мы вскоре поругались. Я собрался ехать в гостиницу. Он говорит: «Куда вы?» Отвечаю: «В гостиницу». Он: «Зачем, давайте хотя бы посидим. У меня стол на две персоны». Потом, конечно, мы безумно подружились. Спорили до кошмара, когда писали сценарий. Он литератор, и у него немножко другое мышление. Мне было очень трудно его убедить, что книга — это одно, а кино — другое. Книгу я никогда не подменяю, но в кино свой язык и законы. Таким образом, я заставлял его что-то делать, но, если Владислав Петрович за что-то брался, то делал это блестяще. Он присылает мне по почте – я восхищаюсь, в жизни бы до такого не додумался. Сейчас у меня мечта — снять ещё одну картину по Крапивину, «Ковёр-самолет».
— Помните вашу последнюю встречу с ним?
— Последний раз я с ним виделся, когда у него был юбилей. Я приехал в Тюмень, познакомил его с мальчиком, который играл в «Трое с площади Карронад». Ему он очень понравился, хотя поначалу он был против его кандидатуры на эту роль, но, когда увидел кино, понял, что мальчик играл очень красиво. Крапивин хотел подарить ему своего знаменитого тряпичного медвежонка Артёмку, с которым не расставался во всех своих плаваниях и походах. Уже в пожилом возрасте, когда я к нему приезжал, он ставил коньяк на стол и всегда наливал Артёмке. Он безумно любил детей и относился к ним с огромным уважением, как ко взрослым, и дети это чувствовали.
Читайте также: Умер духовный лидер тысяч россиян: мистика Владислава Крапивина
