Еще 5 лет назад актер Авангард Леонтьев запустил проект «Наше все…». Это спектакли малой формы, преимущественно литературного характера и с минимальным актерским составом — один, максимум два человека. Героями постановок были в основном писатели и поэты: Ахматова, Чехов, Бабель, Пушкин, Бродский, Тургенев, а сейчас — изобретатель, философ и космолог Константин Эдуардович Циолковский.
Со звонком небольшая сцена Нового пространства театра погружается в темноту. Она была бы кромешной, если бы не видеопроекция вращающегося земного шара под убаюкивающий голос рассказчика. Он начинает историю, даже сказку — именно так определил жанр спектакля его режиссер Андраник Саатчян.
Жил да был один мечтатель, сельский чудак, глухой учитель Константин Циолковский. Утром он учил мальчишек математике, а после запирался в своем кабинете от оравы малолетних детей, чтобы конструировать модели дирижаблей и ракет. Но мало кто из жителей Боровска тех лет знал, что в последующие годы ученое сообщество всего мира будет произносить его имя с придыханием…
«Циолковский — типичный «русский мальчик», описанный Достоевским. Это мальчик, который, впервые увидев карту звездного неба, на следующий день принесет ее исправленной. Это поколение людей, которые заняты не чем-то сиюминутным, а разрешением вечных вопросов», — говорит режиссер Андраник Саатчян.
Вот только спектакль вовсе не о чудачествах гения, не о космических открытиях и теориях. Он — о чувствах и ощущениях, которые появляются и исчезают за один час на сцене. Это воспоминание его старшей дочери Любови Константиновны (Анастасия Егорова), основанное на неопубликованной 20-страничной рукописи. Моноспектакль мог бы иметь другое название — «Рядом с отцом». Именно эта фраза значилась на первой странице рукописи. И она определила сюжет постановки.
«Мы жили почти в тюремной изоляции, потому что папа вел жизнь отшельника», — говорит девочка Люба. Мама воспитывала четверых детей практически в одиночку, урезала семейный бюджет ради экспериментов мужа и, главное, умудрялась создавать такую необходимую для Циолковского тишину. Но когда Константин Эдуардович возвращался из космоса на Землю, то вместе с детьми паял макет дирижабля, писал научно-фантастические произведения, выдвигал идеи космического лифта и поездов на воздушной подушке… Он не принимал мир как данность, а стремился его поправить, усовершенствовать, увидеть в развитии.
Циолковский был не только физиком, но и лириком. И если бы мог, писал стихи о небесных телах и звездных замках. А может, играл бы на скрипке. Как в спектакле это проникновенно делала актриса Анастасия Егорова. Музыка здесь — не фоновое обрамление. Это смысловой акцент, полноценный герой повествования и связующая материя между двумя жизнями Циолковского — реальной, где он всего лишь глухой сельский чудак, и нереальной, в которой его острый ум и необыкновенная смелость трансформируются в покорение космоса.
