Длинных фильмов он не снимает. Полтора часа — и готово, зато кто еще способен работать с такой сумасшедшей скоростью, выдавая каждый год по новой картине. В этот раз Аллен приготовил нечто вроде фиги в кармане. Смерть во плоти сыграл у него дважды лауреат «Оскара» Кристоф Вальц. И хотя появляется он всего в одной сцене, считает, что это лучше, чем вообще ничего. «Я всегда хотел поработать с Вуди Алленом, — признался Вальц. — Мой персонаж заботится о благополучии живущих, понимает их тяготы, беспокоится о людях. Он очень сочувствующий».
Когда Аллену исполнилось 80, и он приехал на Каннский кинофестиваль с картиной «Светская жизнь», его спросили о смерти. Вуди вспомнил, как боялся ее в пятилетнем возрасте, а к 80 утешился тем, что родители были долгожителями. Мама дожила почти до 100 лет, а папа ее пережил. Он признался, что чувствует себя моложе календарных лет и с благодарностью принимает все, что дает жизнь. А нам посоветовал запастись иронией или застрелиться.
Аллен — дитя Бруклина, родился в простой семье, и, чтобы заработать на жизнь, писал юморески в газету под псевдонимом Вуди Аллен. Он рассказывал, что его корни уходят в Петербург–Ленинград, где однажды удалось побывать в советские времена.
В чем причина беспрецедентного успеха этого иррационального режиссера и человека, а может быть, напротив, стопроцентного прагматика? Почему главные фестивали мира готовы на все, чтобы заполучить его картины? Почему выход на звездную дорожку тщедушного и невзрачного очкарика вызывает ажиотаж? Наверное, все дело в его невероятной витальности, умении ловить каждый миг как подарок судьбы.
Вуди Аллен снимает интеллектуальные и абсурдные комедии, напичканные всякой ерундой, которая у другого режиссера обернулась бы пошлостью. Он нечасто вырывается за пределы самого романтического города на свете, каким стал для него Нью-Йорк, где прожил жизнь. Он воспел его в лучших своих фильмах «Энни Холл», «Манхэттен» и «Интерьеры», составивших нью-йоркскую трилогию. Аллен любит погрузиться в глубины психоанализа и готов с юмором поговорить о сексе. Жаль, что из-за преклонных лет он перестал сниматься в своих фильмах — играть вечно бубнящих неудачников, которых почему-то любят лучшие женщины на свете.
Он до сих пор выступает в джаз-клубе, играет на кларнете и продолжает появляться в нелепой одежде. Он патологически консервативен, не пользуется компьютером, понятия не имеет о соцсетях. Для освоения передовых технологий в кино существуют другие специалисты, которые всегда рядом.
Его обвиняют в домогательствах, совращении малолетней приемной дочери. Жен было много — официальных, гражданских. В начале 90-х Аллен расстался с актрисой Мией Фэрроу, предпочтя ее приемную дочь — кореянку Сун-Йи Превин. Но с тех пор столько воды утекло, жена Аллена давно выросла и, похоже, ни о чем не жалеет. На волне «MeToo» актрисы, сделавшие карьеру благодаря фильмам Аллена, сообщили миру, что если бы знали о его наклонностях, ноги бы их не было на площадке. «Дождливый день в Нью-Йорке» в США так и не вышел. От его проката отказались, а кое-кто из артистов перечислил свой гонорар в благотворительные организации.
В женщинах Вуди Аллен всегда знал толк. У него заново открылись Дайан Китон, Мира Сорвино, Пенелопа Крус, Кейт Бланшетт, Скарлетт Йохансон, Кейт Уинслет и Эмма Стоун. Говорят, что он использовал служебное положение еще в ту пору, когда в нашу жизнь не вошло слово «харассмент», сковавшее одной цепью Аллена, Полански и Вайнштейна. Но хитроумный Вуди пока отделался легким испугом.
Он продолжает снимать малобюджетное по меркам Голливуда кино, что не останавливает самых успешных актеров, сколько бы Аллен ни иронизировал над тем, что они идут к нему, когда их не зовет Стивен Спилберг. Уоллес Шоун, снимавшийся у Аллена в «Эпохе радио», «Проклятии нефритового скорпиона», перед премьерой «Фестиваля Рифкина» вспомнил, как впервые зашел в офис Вуди: «Он стоял на стремянке перед книжными полками и искал какую-то книгу, практически не обращая на меня внимания. Он спросил, есть ли у меня планы на лето. Я ответил, что нет. Так прошло мое первое прослушивание». «Вуди нравится спонтанность. Если сцена кажется ему чересчур наигранной, он ее бракует. Вуди хочет, чтобы актером двигало подсознание», — говорит Шоун. Джине Гершон Аллен посоветовал: «Будь самой собой. Ты слишком много думаешь». Луи Гаррелю он объяснял: «Можешь делать все что хочешь, лишь бы это выглядело естественно».
Секрет трудолюбия у него такой: «Любое внезапное изменение стимулирует выброс умственной энергии. Если я работаю в одной комнате, то должен перейти в другую. Если выхожу на улицу — еще лучше. Принимаю душ — совсем хорошо, поэтому делаю это чаще обычного. Если, находясь в гостиной, понимаю, что зашел в тупик, поднимаюсь наверх и принимаю душ. Стоя под струями горячей воды 45 минут, получаю творческий импульс. Вытираюсь полотенцем, одеваюсь, падаю на кровать и продолжаю думать».
По миру установлено несколько памятников Вуди Аллену. У нас тоже есть — в виде бронзовых гигантских очков в холле калининградского кинотеатра. Инициатором, казалось, безумного проекта стала Мария Васюкова, ныне живущая в Париже. Она исходила из того, что настоящая фамилия режиссера Аллен Стюарт Конигсберг, в другом варианте — Кенигсберг, как назывался некогда Калининград. Мария встретилась с Алленом, и он выбрал понравившийся эскиз памятника. На открытие не приехал, но попросил очки беречь, чтобы не происходило, как в Овьедо, где он стоит во весь рост, а хулиганы позволяют себе всякое.
