Исследование, посвященное истории бренда Лорие, стало первой ласточкой долгоиграющего проекта «Возвращение забытых имен русских мастеров» музея «Собрание». На выставке удалось собрать более 60 изделий, а в книге, вышедшей в свет к старту проекта, — исторические документы, включая материалы следственного дела ювелира Егора Черякова, который в 1937 году был осужден на 10 лет лагерей. Вкупе эти изысканные предметы и сведения о судьбах их создателей превращаются в захватывающий детектив с множеством знаменателей. Впрочем, давайте, обо всем по порядку.
— С точки зрения ювелирного качества мастера Лорие не уступают Фаберже, а их изделия в стиле модерн можно назвать более искусными и интересными, — рассказывает искусствовед Илья Малахов на первом этаже музея, где представлена витрина с ювелирными изысками. Здесь можно найти один из ярких примеров мастерства — вазу из замутненного бельгийского стекла с сиреневыми цикламенами. В XVIII веке использовался ограниченный круг растений — лавр, дуб, подсолнух, лилия, а на рубеже ХIХ–ХХ веков ювелиры-модернисты начинают изображать цветы, прежде считавшиеся некрасивыми, — фиалки, ирисы, цикламены. На нижнем этаже музее, где выставлена основная часть экспозиции, — еще больше примеров: вазы, портсигары, сервизы. Непревзойденными мастера Лорие считались в изготовлении серебряных изделий. И у каждого из них — своя история.
История создания ювелирного дела Федора Лорие созвучна истории Фаберже. Основатель компании Антон-Ахилл Лорие родился во Франкфурте-на-Майне. Любопытно, что его отец Самуил принадлежал к еврейской общине, из которой происходила и знаменитая династия Ротшильдов. Азами ювелирного дела Антон овладел в родном городе, а после его отъезда из Франкфурта-на-Майне туда приедет молодой Карл Фаберже, чтобы обучаться мастерству у местного ювелира Фридмана. Это первое пересечение судеб ювелирных гениев неслучайно — в середине ХIХ столетия немецкий город был «бриллиантовой меккой».
Антон Лорие, очевидно, поехал в далекую Москву помогать дяде — ювелиру Иосифу Фридриху Фульду, у которого здесь была своя мастерская. Его связывала тесная дружба с семьей другого известного ювелира Христиана Генриха Цинка. На одной из его дочерей Марии женился Антон, и в 1858 году у них родился первенец, которого нарекли Федором. Антон набирался опыта у дяди и тестя, а в 1872 году основал свое ювелирного дело, как раз, когда Карл Фаберже начал самостоятельно управлять фирмой своего отца.
К тому моменту слава изделий Фаберже уже гремела. Однако и Лорие были, как говорится, в тренде, хоть и не входили в число поставщиков императорского двора. Спустя пару лет случается еще одно пересечение судеб двух ювелиров: в 1891-м Лорие открывает свой магазин на московской «бриллиантовой» улице — Кузнецком Мосту, а в 1895-м в том же доме появляется представительство Фаберже. Дом этот требовал ремонта, и оба ювелира-конкурента в 1903 году совместно написали прошение о ремонте. Их магазины находились буквально через стенку.
Конечно, дело Лорие было не столь масштабным, как Фаберже. Хотя его мастера тоже исполняли изделия для царского двора — так, в 1896-м они создали 50 знаков отличия к коронации Николая II. Стиль Лорие был особенным и отличным от Фаберже. Ювелир и его партнер, искусный мастер Егор Черятов сделали ставку на серебряные изделия в стиле модерн и они преуспели. Ювелиры Фаберже отдавали предпочтение классике. Слияние произошло в 1912 году: как раз, когда шла горячка вокруг 300-летия Дома Романовых и ювелиры получали большие заказы. Спустя два года Фаберже возвел здание фабрики в стиле модерн в Звонарском переулке, которое стоит там по сей день под именем прошлого владельца Лорие. До революции там трудились около 60 мастеров.
Что стало с Федором после поглощения его компании — неизвестно, также неясно, что побудило расстаться его с семейным делом. Но больше ювелирным бизнесом он не занимался. Зато кое-что известно о судьбе его партнера и лучшего мастера фирмы — Егора Черятова. Его история напоминает легенду о Левше, подковавшем блоху. Черятов был сыном крестьянина, мастером-самоучкой, окончил только сельскую школу.
После того как Федор отошел от дел и была построена фабрика Лорие, Егор возглавил серебряный отдел. А после революции открыл свою маленькую мастерскую, но долго не смог заниматься любимым делом. Как и сыну Карла Фаберже Агафону, Черятову пришлось работать в Гохране (Государственном хранилище ценностей), и тоже с переменным успехом. Впервые Егор был арестован в 1930-м, у него изъяли все ценности (то есть материалы, с которыми он работал). Потом отпустили, но спустя пару лет снова арестовали. В 1937-м осудили на 10 лет лагерей, но через шесть лет вышел на свободу. Скончался в 1947 году. Сведения о семье Черятова разнятся: по одним показаниям у него было четверо детей, однако внук утверждает, что девять. Одна из дочерей — Зоя — стала знаменитой теннисисткой и считалась в Москве одной из сильнейших в парном разряде в 1940-е годы. И сих пор остается много неясного в судьбе одной из лучших мастерских рубежа ХIХ–ХХ веков.
