Интересно, а когда появились самые ранние «Золушки» на подмостках и экране? В конце XIX века в Париже шла постановка, с которой пионер анимации и спецэффектов в кино Жоржа Мельес создал свой фильм на шесть минут, и он стал самым коммерчески успешным проектом. Более того, «Золушка» стала первой картиной, проданной из Европы в Соединённые Штаты, где ее для пущей привлекательности ещё и раскрасили — в ручную каждый кадр прокатной копии. Дальше «Золушки» только множились, воплощаясь в разных жанрах и гордо демонстрируя технические достижения кинематографа, а театр изо всех сил поспешал за ним. Литературная замарашка в кино меняла названия и приобретала другие имена, как в американо-английской картине 2015-го года, но суть оставалась прежней — доброе сердце, терпение, трудолюбие, которые рано или поздно будут вознаграждены, и, конечно, счастье. Пусть и иллюзорное, но красивое, рождественское.
МХАТ, который последние годы не имел успеха на поприще детских спектаклей, на этот раз выступил неожиданно ярко. Для постановки Владимир Кехман призвал команду, успешно и давно работающую в опере — ни много ни мало режиссёра Вячеслава Стародубцева, сценографа Вячеслава Окунева и королеву театрального костюма Викторию Севрюкову. Их постановка — оммаж (то есть реверанс, поклон) в сторону и блистательной советской черно-белой картины Надежды Кошеверовой 1947-го года по сценарию Евгения Шварца с крохотной блондинкой Яниной Жеймо в главной роли (рост 148 см.), и имперскому стилю, увы, утраченному в драматическом театре. Сценарий несколько купирован, но сюжетная линия и ударные цитаты героев сохранены полностью.
«Жалко королевство маловато, разгуляться мне негде. Ничего, я поссорюсь с соседями, я это умею» (мачеха) или «Я не волшебник, я только учусь» (паж). «Ужасно вредно не ездить на балы, когда ты этого заслуживаешь» (фея крестная), и знаменитая песенка Антонио Спадавеккиа про весёлого жука («Встаньте дети, встаньте в круг, встаньте в круг…»), с помощью которой была успешно протестирована невеста для принца, красной ниткой прошила два акта из трёх мхатовской «Золушки».
Мощные декорации в виде огромных часовых механизмов, поддержаные видеопроекцией небесных светил, впечатляют размерами и формами. Полет над сценой главных героев, конечно, не новость в современном театре, но на фоне декорации выглядит эффектно. Придуманные персонажи в виде Убегающего времени, пляшущих Часов и Роз - режиссёр не сдерживал фантазию. А каковы здесь костюмы! Их в спектакле 135, и они поражают изысканностью: из бальных платьев вырастают свечи, танцующие костюмы-розы, и костюмы-часы. При этом на костюмах, которые из зала смотрятся весьма дорого, нет камней сваровски, боа из пышных перьев, бесконечных блесток — словом, всего того, что входит в привычный сказочный ассортимент любого художника. Винтажный и имперский стиль мхатовской «Золушки» явлен на Тверском бульваре мощно и по взрослому.
Каково же было мое удивление, когда после спектакля я узнала, что все бальные платья придворных дам, костюмы кавалеров и прочих сказочных персонажей, чей бюджет должен зашкаливать, не настолько дороги и выполнены из достаточно простых тканей — органзы, тафты. Но изысканная ручная работа, умелая имитация роскоши явили чудо театрального обмана, за которым из года в год, поколения выросших детей приводят в театр уже своих детей.
Визуальный ряд а ля Голливуд (кстати, в спектакле звучат и мелодии золотого века Голливуда) безупречен. Чего нельзя сказать об актерских работах: рисунок некоторых ролей лишён колорита и не настолько яркий, чтобы они запомнились. А ансамблю в целом явно ещё не хватает той мощной коллективной энергии, которая захватывает зал, особенно детский, всегда открытый ей и благодарный. Впрочем, такая роскошная декорационно-костюмная рама прикроет или скрасит любую игру. А вот то, что доронинский МХАТ задал иной уровень детско-семейным спектаклям - это факт.
