Представим себе: работал великий писатель над романом. Работал-работал… и умер. Оставив брошенными героев, незаконченным сюжет. Это странное чувство (когда книгу, прерванную самой смертью, ты дочитал хоть и до конца, но не до финала) очень тонко передал Кир Булычев в рассказе “Поломка на линии”.
“…Это очень обидно — ты знаешь, что читать тебе осталось страниц десять, не больше. И действие только разворачивается. И оно так и не успеет развернуться, и ты никогда уже не узнаешь, что же хотел сделать старик Черняев со своими героями, и никто уже не допишет этот роман, потому что не сможет увидеть мир таким, каким его видел Черняев”.
Это, конечно, правда. Несмотря на все типы соционики, никто никогда не увидит мир таким, каким его видел Александр Дюма. Но в том и заключена вся удивительная новизна этой истории. Найденный 15 лет назад незаконченный роман Дюма “Шевалье де Сент-Эрмин” сейчас представляет собой не домысел дюмафила-фанатика, не бессвязные куски, еще не осмысленные писателем. “Шевалье де Сент-Эрмин” — полноценный остросюжетный роман с ореолом романтизма, психологической глубиной, юмором, любовной и исторической линиями и высоким градусом трагедийности.
Для сравнения: в рейтинге самых популярных книг в одном из книжных магазинов роман Бориса Акунина “Весь мир театр” занимает 9-е место, а “Три мушкетера” в недорогом издании — 801-е. Значит, условно говоря, сейчас в России больше любят Акунина, чем Дюма. Но при всем уважении к Григорию Шалвовичу, чьи романы непритязательный читатель ставит, ничтоже сумняшеся, на одну полку с “Тремя мушкетерами”, можно сказать определенно: Дюма пишет гораздо лучше, интереснее, ярче… и искренней, что ли. Потому что классика есть классика. А произведения Бориса Акунина писатель Захар Прилепин определил как классику для бедных. Что ж, бедным тоже нужна какая-нибудь классика. В литературе всему есть место, кроме скуки. А скука не грозит ни Акунину, ни тем более Дюма. С Дюма-то вообще не соскучишься.
Герой целой эпопеи Гектор де Сент-Эрмин… Кстати, откуда он взялся? Отвечает Клод Шопп, исследователь Дюма, который собственными (наверняка дрожащими) руками перелистывал пожелтевшие страницы газеты “Монитер юниверсель” с главами неизвестного романа Александра Дюма:
“…Внимательно читая “Белых и Синих”, можно заметить, что Гектор де Сент-Эрмин, герой найденного романа, мельком появляется на его страницах — в том месте, где брат Гектора, Жорж, объявляет Кадудалю, что если погибнет на гильотине, то “…так же, как мой старший брат унаследовал месть от отца (гильотинированного), так же, как я унаследовал месть от старшего брата (расстрелянного), так и мой младший брат унаследует месть от меня”. У этого героя пока нет имени, не обозначены характер и место, которое он занимает среди других братьев, но судьба младшего брата уже предсказана…”
Как находятся шедевры?
Так вот, судьба Гектора де Сент-Эрмина была не менее сложной и запутанной, чем судьба романов, написанных о нем Александром Дюма. О том, как петлял путь книги “Шевалье де Сент-Эрмин”, начавшейся с письменного стола Дюма и в итоге оказавшейся у нас в руках, “МК” рассказала Мария Григорян, главный редактор издательства “Гелеос”:
— Дюма во Франции очень долгое время не считали классиком, вот почему его творчество мало исследовано. Вокруг Дюма множество литературных тайн и загадок. Никто никогда подробно не изучал Дюма до Клода Шоппа, его держали за развлекающего писателя — и не более того. Считалось, что один человек за всю жизнь не может написать столько, сколько написал Дюма. Еще при жизни романиста в саркастической брошюре “Торговый дом “Александр Дюма и К°” появилась даже такая карикатура: изображен Дюма, у которого в обеих руках, на ногах, на носу и даже на спине — перья для письма, которыми он безостановочно строчит свои романы. Но определенным кредо Дюма было “поучать, развлекая”. Дюма был настолько талантлив, что многие его фразы вошли в мировой обиход как поговорки, причем никто не знает, что ту или иную мудрую вещь сказал именно Дюма. Так вот, он сказал, что каждая книга имеет свою судьбу. Судьбы его книг — тоже детективные, затейливые, захватывающие.
— Как известно, роман найден в газете, и он никогда раньше не публиковался отдельной книгой. Интересно, делал ли Дюма различия между “романом для газеты” и “романом для отдельной книги”?
— Начнем с того, что “Шевалье де Сент-Эрмин” Дюма написал в 1869 году. В это время апогей его славы уже миновал, наступил некий упадок. Но ему надо было писать, чтобы зарабатывать на жизнь. Поэтому он писал, писал и писал романы по главам для газет. А потом он редактировал написанное уже для издания отдельной книгой — а может быть, наоборот, никто этого не знает. У него был точный расчет на каждое слово: написал — получил деньги — потратил. Но на эти деньги он содержал множество друзей, любовниц, короче говоря, тратил налево и направо. В романе 118 глав, которые по одной выходили ежедневно, кроме понедельников.
Эпизод, благодаря которому мир узнал новый роман Дюма, произошел в 1990 году. Клод Шопп пошел в архив Парижа и пытался найти там все, что имеет хоть какое-то отношение к Дюма. В тот раз он пришел в поисках какого-нибудь нового незаконнорожденного ребенка Дюма или неизвестной любовницы. Пока он ждал, что ему принесут заказанные документы, он стал перебирать каталог и наткнулся на библиотечную карточку, где было написано: “Долги Жозефины”. Клод Шопп понял, что почерк принадлежит Александру Дюма. Эта карточка привела его в Национальную библиотеку Парижа, где он стал изучать газеты за 1869 год. Так Клод Шопп обнаружил в одной из газет главы очень длинного романа. Это и был роман “Шевалье де Сент-Эрмин”.
— Как случилось, что роман не вышел отдельным изданием еще полтора века назад?
— Когда Дюма жил в доме своего сына, туда вошли прусские войска. Его душеприказчик Луи Шарпильон закопал в землю коробку с самым ценным имуществом Дюма. Когда франко-прусская война закончилась, приказчик откопал коробку и отдал ее на хранение руанскому нотариусу. В общей сложности в романе “Шевалье де Сент-Эрмин” Клод Шопп насчитал 900 страниц. Но были места, плохо сохранившиеся. И Клод Шопп, основываясь на черновиках, письмах, дописывал сам эти пропуски. Кроме того, в романе не было окончания. Клод Шопп предложил свою версию финала.
Клод Шопп собирал роман буквально по крупицам. Например, он выяснил, что у дочери писателя Марии Дюма был роман с Фридрихом фон Метерлинком, сыном австрийского канцлера. Когда Мария умерла, все имущество отца она оставила Метерлинку. Там были еще три главы “Шевалье”.
Был еще один любопытный эпизод. У Клода Шоппа есть хороший приятель, известный французский коллекционер старых рукописей. Как-то раз он пришел к Шоппу на ужин и протянул пакет документов. Только на следующий день Шопп вскрыл пакет. Там были еще три главы романа, причем не из газеты, а в рукописном варианте.
— Что это за человек — Клод Шопп?
— Клод Шопп занимается изучением жизни и творчества Дюма уже больше 40 лет. У него есть карточки, на которых расписана вся жизнь писателя день за днем. У него тысячи писем Дюма, документы, бумаги… И тем не менее он все продолжает и продолжает изучать архивы, чтобы заполнять пробелы. Сейчас Клод Шопп на пенсии и полностью посвящает свое время изучению Дюма. Ему 66 лет. Кроме дюмаведения он занимается кинокритикой.
Всеми своими работами Шопп пытался доказать французскому обществу, как ценен Дюма для страны и мира. В итоге в 2002 году французское правительство приняло решение о переносе праха Дюма в Пантеон, церемонию перезахоронения транслировали по телевизору. Кстати, недавно на русском языке вышел очень интересный роман Клода Шоппа “Замок Монте-Кристо”. В нем описаны три дня из жизни Дюма в период его жизни в замке “Монте-Кристо”. Человек, который посвятил Дюма практически всю свою жизнь, смог так глубоко проникнуть в психологию писателя, как, наверное, никто бы не смог.
— Что вы знаете о том, как французы восприняли появление неизвестного романа Дюма?
— Как издатель могу сказать: первоначальный тираж был 2000 экземпляров. Но за очень короткий срок было продано 60 000 экземпляров “Шевалье де Сент-Эрмин”.
— При этом вскоре московскую публику ждет еще один неизданный роман Дюма — “Гектор де Сент-Эрмин”. В чем разница?
— “Гектор де Сент-Эрмин” — продолжение “Шевалье де Сент-Эрмин”. Если “Шевалье” был последним романом, вышедшим при жизни Дюма, то “Гектора” он успел только набросать, хотя и большими отрывками. Рукописи обнаружены в Национальной библиотеке Франции: Шопп нашел письма Дюма главному редактору газеты с подробным изложением сюжета романа. На этот сюжет Шопп нанизал описанные эпизоды.
Задачей Дюма было описать эпоху Наполеона. Как раз в этот роман попало то время, когда Наполеон из-за русских снегов не мог вернуться во Францию. Кстати, России в романе “Гектор де Сент-Эрмин” уделено огромное внимание. В романе есть эпизод, когда Наполеона спасает Гектор. На русской тройке, переодетый в русского мужика, Гектор де Сент-Эрмин ввозит императора во Францию. Наполеон, желая его наградить, снимает с себя крест, протягивает ему… Но Гектор снимает шапку, отступает и говорит: “Я граф де Сент-Эрмин”. Наполеон в гневе надевает крест обратно.
— На сложностях в отношениях Гектора де Сент-Эрмина и Наполеона построен и весь первый роман — “Шевалье де Сент-Эрмин”. Отец и брат юного Гектора погибли, сражаясь против Бонапарта, и Гектор, не имея ничего против Наполеона, связан родовой клятвой продолжать семейную борьбу. Хоть где-нибудь есть намек, когда же Наполеон простит Гектора?
— На этом эпизоде роман “Гектор де Сент-Эрмин” обрывается. Клод Шопп опять взял на себя смелость дописать его. А в кратком описании сюжета Дюма даже собирался сделать Гектора близким Наполеону человеком, они будут вместе на Эльбе и вместе вернутся завоевывать Францию — но безуспешно.
Мы все глядим в Наполеона
Роман “Шевалье де Сент-Эрмин” замечателен еще и тем, что одним из главных (разумеется, главных, каких же еще) персонажей в нем стал Наполеон Бонапарт. Никто не знает, насколько психологически точно Дюма описал полководца, но образ кажется таким достоверным, что врезается в память надолго. Пожалуй, наряду с “Войной и миром” это второе художественное произведение из широко известных, где Наполеон описан так сочно. Сам Дюма в детстве дважды видел Наполеона. Для него, как для многих, Бонапарт был знаковой фигурой. Вот что, по свидетельству Клода Шоппа, сам Дюма пишет о полководце: “Я страстно мечтал увидеть этого человека, чей гений отягощал Францию и, в частности, тяжело навалился на меня, бедного атома, затерянного среди тридцати двух миллионов других. Он раздавил меня, даже не подозревая о моем существовании”.
Карточка, которую Клод Шопп обнаружил в архиве, стала темой для начала романа: семейная сцена между Наполеоном и Жозефиной из-за ее огромных долгов. “Моя жена тратит шестьсот тысяч на платья, а я назначаю пенсию в сто франков вдовам и детям храбрецов, погибших у Пирамид и Маренго! О, развод! Я сохраню его во Франции хотя бы лишь для того, чтобы отделаться от этой женщины, которая не может подарить мне наследника и лишь разоряет меня!” Бонапарт в бешенстве схватил кипу бумаг, которые принес Бурьен, и начал судорожно комкать их. Выхватив наугад один листок, он прочитал: “Тридцать восемь шляп… за месяц! Она что, надевает по две в день?.. Перья цапли на тысячу восемьсот франков! Украшения для шляп на восемьсот!”
Уже по одному этому эпизоду мы понимаем: да, ее написал человек, из-под пера которого вышли семейные разбирательства между королевой и королем в “Трех мушкетерах”, памятные нам во многом благодаря Алисе Фрейндлих и Олегу Табакову.
На все руки герой
Как считается, под Гектором Дюма описал самого себя в молодости. Если так, то Дюма себе не просто льстит, а просто возводит самого себя в молодости на пьедестал. Потому что Гектор де Сент-Эрмин описан буквально как супергерой, настоящий супермен. Он красив, умен, прекрасно знает историю и другие науки, превосходно танцует, поет и играет, побеждает мастеров по фехтованию, стреляя, попадает в яблочко точно до миллиметра, обладает огромной силой, способен убить и огромную змею, и тигра, способен выпить кубок вина объемом в три бутылки, не отнимая губ, и не опьянеть, сказочно богат, нечестолюбив, щедр, разбирается в медицине, усмиряет необъезженных лошадей, философствует и так далее и тому подобное… И, конечно же, главное в романтическом произведении — он умеет любить.
Впрочем, к сожалению, самого главного-то — воссоединения Гектора с его возлюбленной, которая ждала окончания его странствий в монастыре долгие-долгие годы, — в романе нет. Дюма не успел завершить хеппи-эндом любовную линию — зато не раз дразнил читателя тем, что соблазнял Гектора нарушить верность своей любимой. В частности, львиная доля романа “Шевалье де Сент-Эрмин” посвящена истории, которая знакома многим и которая часто бывает невыносимо мучительной. Гектор стал предметом страстной, судьбоносной, всеохватной любви девушки по имени Жанна. Девушка прекрасна, умна — но Гектор ее не любит. Он ее жалеет, заботится о ней, уважает, он ей друг, он ей кто угодно — но не возлюбленный, он не может ей дать эту любовь. Всякий знает, что единственное, что способно расставить все по местам в этой безвыходной ситуации, — это время. Однако Жанна не могла ждать. История Жанны заканчивается печально — смертью.
Был бы роман завершен, он мгновенно стал бы третьим в списке лучших книг Дюма — “Три мушкетера”, “Граф Монте-Кристо” и “Шевалье де Сент-Эрмин”. Моральный посыл романа можно было бы назвать “Честный человек. Инструкция по применению”. Гектор встретит на своем пути бесконечное множество разных жизненных ситуаций, которые так или иначе знакомы каждому. Но нигде и никогда он не поступил неправильно, подло, глупо, постыдно, эгоистично. Приключения графа де Сент-Эрмина — это кодекс честного человека, не требующий, как говорится, тюнинга даже в XXI веке.
АНЕКДОТЫ ПРО ДЮМА
В одном из русских городов Дюма зашел в книжную лавку. Накануне хозяин, зная о прибытии важного гостя, чтобы угодить гостю, все полки заставил томиками Дюма. “А где же другие книги?” — удивился писатель. Хозяин так переволновался, что почему-то сказал: “Проданы-с…”
* * *
Дюма однажды был вызван на дуэль кавалерийским офицером. Условия: на двоих — один револьвер. И выстрелить в себя должен тот, кто вытянет из шляпы клочок бумаги со словом “смерть”. Тяжкий жребий выпал на долю Дюма. Писатель взял оружие, простился с побледневшими друзьями и закрылся в соседней комнате. Вскоре раздался выстрел. Распахнув двери, все застыли в изумлении: Дюма держал револьвер, из дула которого все еще шел дым, и спокойно смотрел на растерянную публику: “Промахнулся... Не попал!” Находчивость романиста была вознаграждена веселым дружным смехом окружающих.
* * *
Карлсон прилетел на свидание к замужней даме. Дама слышит, что по лестнице поднимается муж, вернувшийся из командировки. “Не волнуйся, дорогая, у меня же штаны с пропеллером!” — говорит ей Карлсон. Когда муж вошел, Карлсон выскочил в окно, чтобы улететь. Жена срочно схватила книжку и сделала вид, что читает. Муж: “Ты опять за старое?!” — “Нет, дорогой, я всю ночь провела с… (смотрит на обложку книги) с господином Дюма!” — “Значит, это Дюма забыл на моем стуле штаны с пропеллером?!”
* * *
Урок в школе. Учительница спрашивает детей: “Кто по национальности был Д'Артаньян?” Лес рук, гвалт, и только маленький Вазген сидит и молчит. “Вазген! Ты что, Дюма не читал?” — “Читал. И фильм смотрел”. — “Почему не хочешь ответить?” — “Стыдно, Марьванна, патаму што Д'Артаньян был армянын, но плахой армянын! Какой хароший армянын будет пэть на всю страну: “Мерси, Баку!”?”
* * *
Александр Дюма обедал у известного врача Гисталя. Он попросил писателя написать что-нибудь в его книгу отзывов. Дюма написал: “С того времени, как доктор Гисталь лечит целые семьи, надо закрыть больницу”. Врач воскликнул: “Вы мне льстите!” Тогда Дюма улыбнулся и дописал: “И построить два кладбища...”
* * *
Команда КВН “Пятигорск”:
Ее величество Еле-сама-влезла Вторая:
— Гардемарины! Вы хорошо послужили Отечеству. Просите, чего желаете.
Первый гардемарин:
— Чтобы все в стране жили хорошо.
Еле-сама-влезла Вторая:
— Хорошо.
Второй гардемарин:
— Чтобы все в стране жили плохо.
Еле-сама-влезла Вторая:
— Хорошо.
Третий гардемарин:
— Чтобы все в стране жили хорошо.
Еле-сама-влезла Вторая:
— Хорошо.
Гардемарины:
— Вот. А если бы нас было, как мушкетеров, четверо, в стране все жили бы плохо.
* * *
Между Дюма-отцом и повзрослевшим Дюма-сыном возникло полное взаимопонимание. “Отец, — сказал однажды Дюма-младший, — но это уже просто скучно. Ты всегда даешь мне своих прежних любовниц, с которыми я должен спать, и свои новые туфли, которые я должен разнашивать”. “Так на что же ты жалуешься? — воскликнул удивленный отец. — Это же огромная честь! Это лишний раз доказывает, что у тебя большой фаллос и маленькая нога!”
* * *
Бухают мушкетеры и три богатыря. Слово за слово, повздорил Д’Артаньян с Ильей Муромцем. Как водится — пойдем выйдем. Выходят. Вопли, крики, глухой удар, тишина. Заходит Илья, ставит булаву в угол, садится и рассказывает:
— Блин, прыгает, как баба, зубочисткой своей чуть глаз не выколол...
* * *
Д’Артаньян собрался в Англию, вскочил в седло и поскакал. Проскакав несколько лье, он внезапно остановился.
— Господи Иисусе, а лошадь-то где?!
И, крепко выругавшись, гасконец поскакал обратно.
* * *
Ришелье пытается чего-то добиться от четверки мушкетеров, а они упираются. Подходит Тревиль, уясняет суть дела, говорит что-то каждому из своих подчиненных, после чего те быстро принимаются за дело. Кардинал удивлен: “Что вы им сказали?” “Ну, к каждому свой подход. Атосу я сказал, что это приказ короля. Портосу — что это модно. Д’Артаньяну — что за это дадут денег. А Арамису — что это запрещено”.
* * *
Рошфор задумчиво смотрел на пистолет.
— Граф, вы пошляк, — послышался за спиной до боли знакомый голос.
— Ну, что еще? — не оборачиваясь, хмуро вопросил граф.
— Покончить с собой посредством фаллического символа — это же до тошноты метафорично. — Ришелье уселся в кресло, с интересом рассматривая спину порученца.
— Дали бы мне утопиться, — огрызнулся Рошфор, — и не пришлось бы разочаровываться, узнав, что я еще и пошляк.
— В Сене топиться негигиенично, — заметил кардинал. — Мало ли что подхватите? Только представьте себе: вы в аду, тепло, комфортно, а у вас, к примеру, насморк.
— Повеситься? — робко попытал счастья граф.
— Вы знаете, что случается с мочевым пузырем и прямой кишкой повесившегося через несколько секунд? Вот то-то же, — назидательно проговорил Ришелье. — А я специально прикажу не менять вам штаны, так и похоронят.
— А...
— А дуэли я запретил.
— Что мне делать? — тихо, с отчаянием проговорил Рошфор, роняя пистолет из рук. — Жизнь мне отвратительна! Смерть кажется единственным желанным исходом. А вы... а вы... — он сел на пол и закрыл лицо руками.
— Граф, можно у вас спросить? — невозмутимо поинтересовался кардинал.
— Спрашивайте, — обреченно проговорил молодой человек, не меняя позы.
— Какого черта вы устраиваете эту комедию всякий раз, как я задерживаю вам зарплату?
* * *
Из разговора в поезде:
— Моя беременная жена читала книжку “Два капитана”. Родились два пацана.
— Да, да, да, моя тоже беременной читала “Трех мушкетеров”. Три сорванца родились.
Третий побледнел и попросил воды.
— Что с тобой? Плохо, что ли?
— Жена на девятом месяце. Читает “Али-бабу и сорок разбойников”.
