Зрителей у дверей встречает сам режиссер — черноволосый худой мужчина в черном костюме с умными внимательными глазами — и пропускает их в белое пространство цеха, где когда-то не без успеха разливали белое. Теперь это место больше похоже на прозекторскую — такой холодный мертвенный свет заливает помещение. Мужчина в черном костюме медленно идет вдоль белой стены и медленно бросает перед собой светлые лепешки, доставая их из оцинкованного ведра, что прижимает к груди. Характерные шлепки обычно сопровождают стадо коров.
Но никаких коров и в помине: только два человека, без слов, без музыки — в монохроме. На одном — черный-пречерный костюм, другой — абсолютно голый. Взаимоотношения одетого и обнаженного продолжаются час с небольшим. Ничего личного (депутатов Госдумы просят не беспокоиться) — пластический диалог двух тел, как двух сознаний. Если не принимать в расчет название — «Первая материя», то перформанс из Греции имеет множество трактовок: сознание-подсознание, эго-альтерэго, свобода-несвобода, закомплексованность-раскрепощение и так далее. Но название выбрано точно и передает некую первородность, дикую, наивную, любопытствующую и страшноватую.
А выглядит это так: голый (как античная скульптура — тело Михалиса Теофануса) — в профиль у стены. Правая рука уперлась в бок, а через нее, как сквозь игольное ушко, ужом пролезает одетый. Голый меняет позу, упирается руками в стену — костюмный, оплетая своим телом голого, снова проскальзывает сквозь него. Парочка как будто нарочно создает для себя невыносимые препятствия и выпутывается из создавшегося положения. Комбинаций множество, причудливость и хитроумность их поразительна. Зрелище скорее умственное, чем эмоциональное, — мужское тело «от ума», и его много: в фас, профиль, вид сзади, с разворота и всевозможных загибах-изгибах. В финале, когда костюмный господин так выворачивает собственные ноги от коленок, что, кажется, они ему уже не принадлежат, а существуют отдельно. Когда же он, стоя за спиной голого, приставляет их партнеру (тот стоит на черном возвышении впереди), то удивление от демонстрируемой игры ума сменяют сильные эмоции — от восхищения до отторжения. Но неподготовленным, мало искушенным в экзерсисах современного искусства становится совсем не по себе. Остальные же приходят в восторг!
«Территория» закончена, но в Московском музее современного искусства на Тверском бульваре до 20 октября продолжается «Репетиция свободы» — выставка Ксении Перетрухиной.
