Итак, Наталья Гончарова... Нет, не та, что вскружила голову Александру Сергеевичу Пушкину, а ее правнучатая племянница, ученица Константина Коровина, которая в начале ХХ века эпатировала Москву. Смелая и открытая всему новому художница вместе со своим возлюбленным Михаилом Ларионовым шокировала москвичей, разгуливая с раскрашенным лицом. Ее новаторскую живопись с четкими национальными акцентами то критиковали за порнографию, то упрекали защитники православия за осквернение иконописных образов, которые легли в основу ее сюжетов (это как раз связано с выставкой 1913г года). Словом, известность пришла к ней со скандалом, и на пике популярности она с Ларионовым уехала за границу — в 1914 году по приглашению Дягилева работать над «Русскими сезонами». Там Наталья Сергеевна сначала была слишком увлечена декорациями к спектаклям «Русских сезонов» - особенно ей удался «Золотой петушок». Потом — Первая мировая война, революция, известия о репрессиях в СССР, Вторая мировая... С 1919-го Гончарова и Ларионов окончательно обосновались в Париже. А вскоре у Михаила появилась любимая модель — Александра Томилина. Дочь московского банкира, выпускница Сорбонны, 30 лет была любовницей Ларионова — он так и метался между Натальей и Шурой. Когда Ларионов и Гончарова почувствовали близость смерти, они, наконец, поженились, - к тому моменту они были вместе 55 лет. Узаконили они свои отношения лишь для того, чтобы юридически соединить имущество, а оно представляло собой огромный фонд из картин, графики, книг и переписки. Когда Наталья Сергеевна умерла в 1962 году, Ларионов женился на Томилиной — по той же причине, что и на Гончаровой. Ведь и Гончарова, и Ларионов всегда мечтали, что когда-нибудь их работы вернутся на родину. Вместе с наследством эта мечты досталась и Томилиной.
Правда, в посольство СССР та обратилась лишь в 1986 году — видно раньше и смысла не было предлагать стране Советов наследие художников, чье творчество на родине могли заклеймить как формализм. Тогда Томилина уже находилась в Лозанне в доме престарелых, в переговорах с СССР она поставила одно условие - оплачивать ее пребывание в пансионе. Условие странное, ведь Томилина не была бедна — отец банкир оставил ей наследство, которого хватало, чтобы посылать немалые переводы сестрам на родину. Тем не менее его выполнили. Завещание о том, что весь фонд должен достаться правительству СССР, а средства Томилиной — ее родственникам в России, существовало еще с 70-х. Сама она не вела переговоры. В дело вступил адвокат Жак Саад, который объяснил советскому Минкульту, что налог на наследство во Франции составляет 60% и предложил вывести вещи нелегально. Возникла и еще одна фигура — дилер Ларионова Франсуа Дольдт, у которого имелись ключи от квартиры, забитой произведениями художников до отказа. Вещи оттуда исчезли еще до ее смерти Томилиной. Они переехали в советское посольство, хотя, стоит предположить, переговорщики в обиде не остались. Правда, увернуться от французских законов все же не удалось. В итоге рассчитались картинами — часть работ Гончаровой осталась в Центре Помпиду. Французы выбрали безусловные шедевры, но все-таки удержали далеко не 60% наследства. Остальное же — и легально, и нелегально вывезенные части «французского фонда» Гончаровой-Ларионова — отправилось в Третьковку. И хотя вопросы с наследством оставались открытыми (писали, что правительство России рассчиталось с Саадом только в конце 90-х), нельзя сказать, что произведения пылились в ГТГ все эти 30 с лишнем лет.
- Архив — переписка и воспоминания — художников существует отдельно — он хранится в отделе рукописей, и сейчас готовится книга, в которой они будут изданы. А живопись и графика — отдельно. Мы показывали первые результаты работы с французским фондом в 1999 году. А 2005 году в Лаврушинском переулке экспонировали графику. Вообще наследие очень большое: у нас около 600 живописных работ и 30 тысяч графических работ, - рассказывает «МК» один из кураторов выставки «Между Западом и Востоком» Евгения Илюхина.
- Остались ли в деле с наследством нерешенные вопросы? Все ли может без опаски экспонировать музей?
Сейчас мы все можем показывать — вопрос урегулирован. Все оформлено. Да, часть вещей при разделе наследства осталась в центре Помпиду. Сколько — не могу точно сказать, но не много. Вначале обсуждалась возможность совместного проекта с центром Помпиду, не осуществившаяся по независящим от нас обстоятельств. В итоге в выставке участвуют работы из 16 музеев и 10 частных собраний. В любом случае, на выставке соединятся важные части циклов, например, «Жатва», показанная на выставке 1913 года, и испанский цикл. Для специалистов и зрителей — уникальный шанс увидеть столь полную экспозицию ее работ.
Так-то оно так — выставка действительно одна из самых мощных в истории экспонирования Гончаровой. Но у нее есть и еще одна цель: дать ответ мошенникам, которые поставили на поток производство подделок работ авангардистки. Преступники пытались легализовать фальшаки с помощью каталогов Партона и Базету, опубликованных на Западе два года назад. Специалисты Третьяковской галереи и ряд коллекционеров наткнулись на сборники подделок и забили тревогу.
Я знаю, что летом в Германии была арестована группа людей, которые подделывали произведения художников авангарда, в том числе, и Гончарову, - говорит Илюхина. - Поэтому эта выставка в каком-то смысле носит политический характер: это ответ музея мошенникам. Поэтому мы с особой тщательность выбирали произведения: брали только безусловные вещи, стараясь выбирать редкие.
