В международной научно-методологической и практической экономике мы давно привыкли к понятию «мировая резервная валюта». Не вдаваясь в теоретические изыскания, могу отметить, что мировая резервная валюта — это денежная система, к которой прибегают третьи страны для формирования собственных валютных резервов и международных расчетов.
Особенности и преимущества резервных валют известны: они, как правило, стабильны с точки зрения курсовой стоимости, денежные знаки резервных валют удобны для накопления и др. При этом ценность резервных валют заключается еще и в том, что экспортно-импортные операции с их использованием можно производить многократно, поскольку контрагентам (не важно, из какой они страны) понятны все достоинства конкретной резервной валюты.
Напомню, что резервные валюты — это не изобретение экономистов XX века. На протяжении столетий, особенно с периода Великих географических открытий, резервные валюты появлялись, играли свою роль, исчезали или возвращались к привычному статусу национальных валютных систем. Через испытание ролью резервной валюты прошли португальские реалы, испанские эскудо, нидерландские гульдены, французские ливры (они же франки), британские фунты, наконец, современные доллары и отчасти евро.
В настоящее время статус полноценной резервной валюты есть, конечно, только у доллара. По данным того же (хочется сказать «пресловутого») МВФ, на конец 2022 года доля доллара США в международных финансовых резервах составляла 58,4%, что на самом деле для реальной мировой резервной валюты не так уж и много, при этом процент использования доллара постоянно снижается. Этот процесс неизбежен, и понижение статуса доллара как валютной системы в глобальной экономике неминуемо.
Зачем американцам нужен статус мировой резервной валюты для доллара? Здесь причин и преимуществ, конечно же, много, начиная с контроля за мировыми финансами и заканчивая влиянием на национальные экономики формально независимых стран через проникновения в их валютно-финансовые резервы. Но если не путать мировую политику и экономику, то статус мировой резервной валюты на глобальном уровне обеспечивает стабильность американской финансовой системы. Грубо говоря, весь мир (ну, или большая его часть) каждый день работает на то, чтобы доллар был стабилен, высоко ликвиден и привлекателен. Разве это не замечательно?
Данное положение позволяет финансовым властям США, не задумываясь о последствиях, «печатать» долларов ровно столько, сколько им необходимо. В Штатах это называется «мерами количественного смягчения», к которым американские власти прибегают с завидным постоянством. Сейчас Америка в состоянии любой кризис просто «залить» долларами, понимая, что остальной мир так или иначе интегрирует их в мировую финансовую систему, а по сути, оплатит развитие американской экономики и реализацию американских же геополитических амбиций.
Может ли американскую валюту на мировом финансовом Олимпе заменить евро? Ответственно заявляю, уже точно нет. Время возможностей для экономики Европейского союза ушло, боюсь, что навсегда и безвозвратно. Долговая нагрузка, деиндустриализация, потеря надежных поставщиков энергоносителей и партнеров из России, а также увлечение странными (а иногда и страшными) политическими играми по факту сгубили амбициозный глобальный европейский экономический проект.
Что касается китайского юаня, то он вместе с рядом других, как традиционных, так и «молодых» кандидатов на роль резервной валюты, находится в «лиге» валют, каждая из которых контролирует 5 и менее процентов мировых финансовых резервов. К таким валютам также относятся британский фунт, японская иена и др. На статус резервной валюты претендуют и индийская рупия, и российский рубль и, например, еще держащиеся «на плаву» канадский доллар, швейцарский франк и австралийский доллар. В спину этим валютам «дышат» не только валюты других стран БРИКС, но и, например, амбициозный дирхам Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) или саудовский риал.
И здесь мы должны сказать про самое интересное… На мой взгляд, мы постепенно переходим в период глобального экономического развития, при котором очень длительное время (точный временной порядок предсказать не берусь) в мире просто не будет доминирующей резервной валюты. Зачем нужна одна валюта, если их может быть десять или двадцать? Многополярность и полицентризм придут и в консервативную сферу глобальных финансовых отношений и формирования международных валютных резервов.
Уже сейчас золотовалютные резервы, например Банка России, формируются по принципу мультивалютной корзины. Процент доллара и евро в ней существенным образом снижен, а процент, например, золота и юаня растет. Данный аспект объясняется прежде всего тем, что мы с вами как общество по вине нашего Центрального банка серьезным образом пострадали, когда значительные валютные резервы Банка России, размещенные в долларах и евро (порядка 300 млрд долл.), оказались заблокированными эмитентами. И судьба этих резервов с точки зрения их возвращения в Россию на сегодняшний момент крайне туманна.
По сути дела, решение нашего ЦБ РФ сделать акцент на иные валютные резервы носит, конечно, вынужденный характер. При этом хочется отметить, что центральные банки других стран, претендующих на опережающее развитие в глобальной экономике, уже давно присматриваются к «новым» резервным валютным системам, в первую очередь к валютам стран БРИКС.
Но вернемся к обозначенной выше идее… Повторяю: мы находимся в начале периода глобальной политико-экономической истории, когда доминирующей валютной системы со статусом глобального резерва просто не будет. Чем обусловлен данный процесс? Здесь важно обозначить несколько факторов.
Во-первых, уже сейчас на глобальной арене фактически нет мирового экономического гегемона, то есть ни одна страна в мире не контролирует существенную часть (даже четверть) мирового ВВП. На глобальную экономическую арену выходит большое число серьезных экономических игроков, число которых уже давно перевалило за двадцатку. Что это означает? А это и есть та самая многополярность и тот самый полицентризм в глобальной экономике, который не позволит (при наличии большого числа лидеров) появиться новому гегемону и установить свое доминирование в мировых экономических отношениях.
Во-вторых, конечно, большую роль будет иметь геополитический фактор. Куда же без него? Тем же странам БРИКС+ уже сейчас выгоднее переходить на взаиморасчеты в национальных валютах, тем более что часть из них уже сейчас имеет признаки резервных.
В-третьих, не будем забывать о том, что в будущем (которое уже наступает) существенную роль будут играть цифровые деньги, в том числе цифровые национальные валюты, которые уже введены в целом ряде стран мира. Что позволяют делать цифровые валюты? Среди всего прочего, они дают возможность быстро и точно определять курс той или иной валюты в сравнении с иными денежными единицами. При простоте конвертации и быстроте цифровых расчетов роль валют третьих стран (в нашем случае, например, доллара) снижается практически до нуля. Зачем нужна какая-то «третья», пусть даже и резервная валюта, если мы и без нее знаем, сколько, кому и за что платить?
Справедливости ради надо отметить, что Соединенные Штаты в силу чрезмерной уверенности в собственной неуязвимости и непогрешимости сделали многое для того, чтобы уважающие себя страны начали отказываться от доллара в качестве средства для накопления золотовалютных резервов. Зачем покупать доллары, если Штаты могут их завтра заблокировать?
И здесь возникает следующий резонный вопрос, который также не в пользу существования в будущем резервных валют: а зачем, собственно, современным экономически развитым странам международные валютные резервы? Что они призваны укреплять, подтверждать или демонстрировать? Стабильность экономики? Так она не нуждается в доказательстве, если наблюдается экономический рост. Может быть, стабильность национальной валюты? Так это тоже вопрос экономической политики, а также доверия в международных финансовых отношениях. По сути, валютная кубышка — это тоже уходящий институт. Современная экономика требует того, чтобы деньги работали, а не «пылились» в резервах. Это, кстати, и вопрос к политике нашего ЦБ и финансово-экономического блока правительства. Зачем мы «маринуем» необходимые нам сейчас финансовые ресурсы в Фонде национального благосостояния (ФНБ) и резервах Банка России? Может быть, имеет смысл направить эти деньги на поддержку людей и экономики? Знаете, какой объем валютных резервов у такой вполне развитой страны, как Германия? По состоянию на февраль 2023 года — чуть больше 36 млрд долл. Копейки по нынешним временам. При этом у Германии громадный (второй по величине в мире после США) запас золота. Как говорится, делайте выводы…
Что хочется сказать в заключение? Важно перестать думать категориями вчерашнего экономического дня и готовиться к прошедшим экономическим войнам. Сейчас действительно важно сосредоточиться не на резервах, а на опережающем экономическом росте. И у нас для этого есть все возможности.
Что касается статуса и роли тех или иных резервных валют, то это уже не наша проблема. Мир меняется, и впервые за несколько столетий мировая экономика перестает нуждаться в глобальных гегемонах и в статусных резервных валютах. Давайте учиться жить в этом мире, тем более что это совсем несложно. Главное — думать о своей стране и наших национальных интересах.
