Решением Пресненского межмуниципального суда Москвы депутату Государственной Думы отказано в иске к "МК" и его обозревателю. Более года назад (11.06.98) "МК" опубликовал мою статью "Депутаты в законе" с подзаголовком "Кого мы с вами навыбирали?". В ней шла речь о десятке народных избранников, совмещающих (или совмещавших) свою депутатскую деятельность с другой. Если выражаться совсем уж мягко — не слишком законной. Некоторые депутаты тогда обиделись. А отдельные — так даже сильно. Один из таких "отдельных" — Сергей Петрович Шашурин. Депутат обратился в суд с исковым заявлением, в котором требовал: "1. Обязать редакцию газеты опубликовать опровержение ложных сведений в газете "Московский комсомолец" порочащих мою честь и достоинство и принести публичные извинения мне в средствах массовой информации. 2. Взыскать с ответчика моральный вред в сумме 1.000.000 (одного миллиона) рублей в ценах 1998 года". (Пунктуация и стиль сохранены. — М.Д.). Как полагается, начнем с конца. С г-ном Шашуриным я знакомился. В зале суда. Имел, так сказать, честь. Впечатляет. Помню, депутат был в дорогом кожаном пальто и в тельняшке. Ну, вы понимаете. Так вот: уже тогда, при нашем знакомстве, я обратил внимание на то обстоятельство, что губа у г-на Шашурина явно не дура. Особенно нижняя. Мнение подтвердилось при чтении искового заявления: миллион рублей, да еще "в ценах 1998 года" — это вам не кот начихал. Где-то около 40 тыс. долларов. Причем "взыскать моральный вред" в виде вышеозначенной суммы депутат требовал не с меня (с меня хрен возьмешь: нету), а с редакции. Ежели бы вышло, уволил бы Главный вашего покорного слугу за милую душу. Слава богу, не вышло. Ясное дело: депутат Шашурин — не какой-нибудь там Остап Бендер. В отличие от "сына турецко-подданного" миллион Сергей Петрович требовал не просто так. И даже не за свою красивую тельняшку. А за поруганную честь. Да и достоинство, по мнению народного избранника, тоже пострадало. Правда, суд долгое время не мог выяснить, от чего же конкретно пришли в негодность сии части депутатской личности. Наконец истцу было предложено "уточнить". Правда, слово "уточнить" тут не совсем подходит, оно — для особо образованных. Поэтому депутата Шашурина попросили подчеркнуть в тексте моей статьи те места, которые ему не понравились. Депутат Шашурин подчеркнул. В общей сложности на "уточнение" ушло полгода. Но лучше поздно, чем совсем. Хотя, судя по результатам, лучше бы совсем. А не понравилось г-ну Шашурину вот что. "Бывший министр внутренних дел Анатолий Куликов говорил как-то о "главаре казанской мафии". Фамилию не назвал, но все "имеющие уши" знали: речь идет о президенте Казанской ассоциации социально-экономического развития "Тан" ("Рассвет"), депутате Государственной Думы Сергее Петровиче Шашурине". Место, конечно, скользкое, потому как фамилию Куликов действительно не называл. Но благодаря тонким филологическим наблюдениям, на которые отважился юрист "МК" Андрей Муратов, в судебном заседании было убедительно доказано: выражение "главарь казанской мафии", взятое автором (т.е. мной) в кавычки, меняет свой первоначальный смысл. В кавычках оно может звучать иронически. Или даже издевательски. Или с намеком, из которого, как известно, шубу не сошьешь. Как бы то ни было, кавычки нас спасли. Еще один фрагмент моей статьи произвел на депутата Шашурина неблагоприятное впечатление. Фрагмент с анекдотом. "В прошлом году (1997-м. — М.Д.) жена Шашурина купила самолет. Не знаю уж, где она взяла такие деньги. Наверное, в тумбочке. (Прокурор: "Подследственный, где вы взяли эти деньги?" Подследственный: "В тумбочке". — "А в тумбочку их кто положил?" — "Жена положила". — "А у жены они откуда?" — "Я дал". — "А вы их где взяли?" — "В тумбочке".) Претензии депутата Шашурина и тут оказались несостоятельными. Во-первых, истец "ненадлежащий". Ну, в том смысле, что хоть "муж и жена — одна сатана", в суде столь трогательное единение не прошло. Поскольку Шашурин — все-таки сам себе не жена, а заявления от последней не поступало. Кроме того: почему, собственно, факт покупки чего-то депутатской женой обязательно порочит честь и достоинство мужа? Скажем, колбасу купила. Или самолет. Что ж тут порочащего? А уж если депутат Шашурин узнал себя в подследственном из анекдота, так это его личное дело. Анекдот — он и есть анекдот. Именно так суд и рассудил. И, наконец, очень не понравился г-ну депутату следующий фрагмент из моей статьи: "В защиту Шашурина всей мощью своего авторитета навалился на правоохранительные органы кинорежиссер и депутат Станислав Говорухин, чей фильм "Великая криминальная революция", как говорят, Шашурин спонсировал. После такого взаимного омовения рук бывшему арестанту оставался всего шаг до членства в Государственной Думе. И Шашурин, не будь дурак, его сделал. Жалеть не пришлось: в прошлом году (1997-м. — М.Д.) Ульяновская прокуратура, куда были переданы на доследование дела о хищении "КамАЗов" и фальшивых авизо, обратилась в Генеральную прокуратуру с представлением о лишении Сергея Шашурина депутатского иммунитета". Относительно материального вспомоществования режиссеру г-н Шашурин вроде бы не возражал. Но вот слово "спонсировал" его почему-то задело. Ну не нравится ему это слово. Выговорить трудно. Понимаю. Но как основание для судебного иска — маловато. А что касается обращения о лишении Сергея Петровича депутатского иммунитета, то представитель г-на Шашурина во время судебного заседания подтвердил: да, было такое обращение. Что же тогда опровергать? Судья Пресненского межмуниципального суда Рогожин так и постановил: опровергать нечего. И надежды г-на Шашурина о взыскании с нас морального вреда растаяли. Но мы решили, что худой мир все-таки лучше, и хотим опровергнуть сами. В качестве возмещения. Или утешения. Так вот: слова "не будь дурак" опровергаем. И извиняемся. Извините, г-н Шашурин. P.S. В числе прочего депутат просил суд освободить его от оплаты госпошлины и "возложить оплату на виновную сторону". С "виновной стороной" пришлось погодить. Госпошлина же по нынешним временам — что-то около 8 рублей 50 копеек. Для человека, у которого уже почти в руках был миллион рублей "в ценах 1998 года", это, конечно, бремя непосильное. Поэтому редколлегия "МК" на специальном заседании постановила: если г-н Шашурин опять вздумает подать на нас в суд, мы скинемся и госпошлину за него внесем. А то ведь расстроится.
