Почему я отправился в питерский пригород Кавголово, на стадион “Токсово”, где проходил десятый этап Кубка мира по лыжным гонкам? Не только потому, что очень хотел увидеть девушку, которая из-за занятости по работе не могла выкроить время на свидание в Москве. А потому еще, что лыжи нынче — в центре внимания планетарной спортивной общественности. На недавнем чемпионате мира в Лахти громыхнул допинговый скандал, окончательно и бесповоротно развеявший миф об “одном из самых чистых видов спорта”. Лишилась медалей и схлопотала дисквалификацию почти вся финская сборная!
Правда, сами лыжники из Финляндии на соревнованиях так и не появились. Оно и понятно: им сейчас не до гонок. Люди — в шоке...
— Для финнов лыжи — почти религия, — рассказывал мне в номере гостиницы “Охтинская” главный тренер сборной России Виктор Иванов. — Например, одному из лидеров финской сборной, Яри Исометса, государство помогло построить дом стоимостью в три миллиона марок. Деньги, понятное дело, надо отработать на лыжне. А победы на Олимпиаде и чемпионате мира для скандинавов равноценны... В последнее время у такой лыжной державы, как Финляндия, успехов, сами знаете, было немного. И в Лахти, чтобы не ударить лицом в снег, хозяева решили: для достижения высоких результатов все сгодится. А дома к тому же могут и глаза закрыть на некоторые прегрешения.
Почему же не закрыли? Главврач нашей сборной Вячеслав Дмитриев видит причину в том, что создан международный антидопинговый комитет, в который входят медики из разных стран. Если бы в Лахти кровь и мочу исследовали финские эскулапы, все было бы шито-крыто — скандал не вышел бы за рамки лаборатории. Ведь в Финляндии искусственная плазма крови не входит в перечень запрещенных препаратов.
Итак, об искусственной плазме — точнее, о злополучном препарате HES.
— Никаким стимулирующим эффектом она не обладает, — разъяснил Вячеслав Дмитриев. — Зато с помощью ХЕС в крови снижается содержание гемоглобина. Таким образом, маскируется применение препаратов, это содержание повышающих.
Любой студент медвуза знает: чем уровень гемоглобина выше, тем больше кислорода поступает в кровь. А значит, увеличивается работоспособность спортсмена. Существует два способа. Либо в барокамере имитировать условия высокогорья, либо вводить в эритропоэтин (ЭПО) внутривенно. Яри Исометса, правда, после первой допинг-пробы, давшей положительный результат, на голубом глазу заявил, что у него, дескать, с самого рождения повышенный уровень гемоглобина. Специалисты лишь усмехнулись.
Хотя, по правде говоря, будь финские медики чуть предусмотрительнее, они могли бы вкачивать в лыжников ХЕС... на законных основаниях. Ведь он применяется при отравлениях, чтобы снизить концентрацию в организме молочной кислоты.
Лирическое отступление. Не исключено, что в скором времени дойдет до того, что за “золото” Олимпийских игр будут биться чахоточники и прочие астматики. Нынешние правила Международного олимпийского комитета допускают применение по медицинским показаниям некоторых запрещенных для простых смертных препаратов. Скажем, норвежка Бенте Скари-Мартинсен, лидирующая сейчас в общем зачете Кубка мира, — официальный астматик. Ей позволено употреблять бронхолитики — это увеличивает поступление в организм кислорода. Бежать ей гораздо легче, нежели остальным.
Другая группа — аллергики. Им разрешено использовать препараты, повышающие углеводный обмен. А это влечет за собой выделение в коре надпочечников адреналина. Для чего нужен адреналин — разжевывать не надо...
Теперь — самое интересное. В Финляндии не производят эритропоэтин. (Как и во Франции, где после допингового скандала на велогонке “Тур де Франс” парламент вообще приравнял ввоз ЭПО к наркоимпорту — за это гарантированно получаешь пять лет заключения.) А вот в России эритропоэтин изготавливают. В этом, замечу, нет ничего криминального. Поскольку он применяется в клинических условиях, например, при послеоперационной потере крови.
Короче говоря, по слухам, ЭПО финнам продали мы. Нет, не мы с вами, а некие частные лица из одной лаборатории, занимающейся проблемами спортивной фармакологии еще с советских времен.
Может быть, именно поэтому финны и не стесняются сотрясать воздух громкими фразами в духе “рыльце-то у всех в пушку”.
— Я слышала, как на эту тему рассуждал финский тренер. Меня это просто взбесило, — говорит олимпийская чемпионка Юлия Чепалова, которая, кстати, в Токсове выиграла гонку на пятнадцать километров и теперь почти догнала в общем зачете астматичную норвежку Скари-Мартинсен. — Я могу поручиться за всех девчонок в нашей команде — мы ничего не употребляем. Вот, например, застудила почку, так я ни одного лекарства не пила — только травами лечилась да водкой растиралась...
Действительно, зачем нашим лыжницам что-то глотать-колоть? У нас и без допинга медалей достаточно. Интересно только, какое отношение к наградам, перепавшим из-за дисквалификации финских спортсменов?
— Это какая-то неестественная медаль, — признается наша лыжница Ольга Данилова, которой в Лахти заменили “бронзу” на “серебро”. — У меня, кстати, четыре года назад было такое, когда на чемпионате мира в Тронхейме за бромантан дисквалифицировали Любу Егорову. Тогда мне досталась “бронза”, но о той медали я практически не вспоминаю. Так же будет и с лахтинской.
...В Санкт-Петербурге я поинтересовался у директора гонок Международной лыжной федерации Бенгта Эрика Бенгтсона: “А может быть, разрешить ЭПО? Раз уж целые команды на нем попадаются...” На что получил дежурный ответ: “Допинга в лыжах быть не должно!” Звучит красиво. Вот только кто прислушается, когда речь зайдет об олимпийском “золоте”, подумал я...
