РУКИ ПРОЧЬ ОТ РУБЛЯ

Самые уверенные прогнозы Министерства экономического развития о неуклонном росте экономики, увы, не оправдались. Чуда опять не случилось, как бы сильно нам его ни обещали и как бы сильно мы этого ни хотели. Казалось бы, в Думе заседают сплошь государственники. Косяком разрабатываются и принимаются правильные законы. Однако в результате получается дырка от бублика. Экономический рост наблюдается только в сырьевом секторе. В экономику возвращается бартер. Инвестиций почти нет, а те, что все же выделяются, идут опять в ту же добычу. А значит, и перспектив никаких.

Что же все-таки не так с нашей экономикой? Этот вопрос мы задали Александру ЛИВШИЦУ. Человеку не просто хорошо информированному — человеку, который провел в высшей экономической власти около восьми лет...

— Александр Яковлевич, почему застопорился рост экономики?

— Проблема экономического роста действительно существует. Пока он у нас низкокачественный: растут сырьевые отрасли, и изменить структуру в пользу переработки никак не удается. Совсем безрадостная ситуация — с инвестициями. Проблема и со своими (наша банковская система по-прежнему не перекачивает сбережения в инвестиции, поэтому вкладывают в свое развитие сами предприятия: что заработали — то и вложили), и с зарубежными. Давайте о них и поговорим.

Казалось бы, страна другая. У президента — колоссальная популярность. Никакой вражды с парламентом, как это было в 90-е. Исчезли указы, потому что любые законы проходят на ура. Дали рыночный статус, тянут в ВТО, в “восьмерку”, кредитные рейтинги страны растут — а денег все равно не дают.

— Дружба дружбой, а денежки врозь?

— Для чего инвесторы вкладывают деньги? Чтобы заработать. А где в России можно заработать? Там, где высокая прибыль. А где у нас высокая прибыль, которая выше инфляции? Давайте посчитаем: в этом году цены вырастут как минимум на 14%. А средняя рентабельность по России — 9%. И о чем тогда говорить?.. Западный бизнес — это не благотворительная лавочка. Они не могут давать деньги, которые пропадут.

— Средняя температура по больнице — тоже 36,6°. Но у кого-то она гораздо выше...

— Правильно. А где у нас высокая рентабельность? В отраслях-экспортерах. Но в них иностранцы не вкладывают. И не потому, что не хотят. А потому что туда их никто не пускает. Дело в том, что наши крупнейшие сырьевые компании, работающие на экспорт, недооценены: это вопрос ближайших нескольких лет. А кто сегодня будет продавать то, что завтра будет стоить намного дороже?..

Есть и другая причина. В российском бизнесе очень много нераскрытых внутрикорпоративных тайн. Многие преуспевающие предприятия не хотят, чтобы кто-то ходил по их квартире, переставлял мебель и совал свой нос в семейные реликвии. Впрочем, и это преодолеваемо после перехода на международные стандарты бухгалтерской отчетности. Но потребуется время. А пока эти процессы только начались, естественно, сами русские бизнесмены отмахиваются от иностранцев.

— А раньше в отсутствии инвестиций винили высокие налоги, административные барьеры и незащищенность прав инвесторов.

— Это стандарт. На самом деле иностранцы и при этих судах, и при этих налогах были бы готовы прийти. Если бы экспортный крупняк России дал им команду и открыл дверь — валом бы повалили. Но пока мы этого не хотим.

Еще одно обстоятельство, о котором тоже мало говорят, — это реформы. Сегодня электроэнергетика самым серьезным образом нуждается в инвестициях (в отрасли большой износ и т.д). Но поставьте себя на место владельца денег, который не знает, чем закончится процесс реформирования. Он вложит деньги в компанию, которой через два года не будет, — и с чем останется в результате?..

Время перемен, к сожалению, не лучшее для инвестиций. Можно, конечно, изменить налоги и работу арбитражных судов. Но реформы-то не отменишь, капитализацию мгновенно не поднимешь, открытость не установишь. То есть эти препятствия для улучшения инвестиционного климата — от жизни. Они объективны и процентов на 70 от правительства не зависят.

— Похоже, что у руководства страны нет внятной экономической политики, которая бы позволила заместить нефть и газ конечной, конкурентоспособной на внутреннем и внешнем рынках продукцией.

— Есть конкретные задачи, расписанные на годы: какую хотят иметь инфляцию, какой рост, какие расходы с доходами. Так и американское правительство работает. Обозначает ориентиры и разъясняет, как оно этого будет добиваться. А вот чего у нашей власти нет, так это ответственности за свои слова и поступки. К примеру, недавно Министерство труда предложило реформировать систему исчисления зарплат бюджетникам, после чего доходы должны вырасти на треть. А вдруг не вырастут — и кто ответит? Не уверен — не обгоняй, сил нет — не замахивайся, не можешь сделать — не обещай. А у нас — обещают, потому что это ни к чему не обязывает!..

— Поэтому наш человек и хранит сбережения в долларах вместо того, чтобы вкладывать в экономику. Получается замкнутый круг?

— Доверие надо завоевывать. Сейчас, к примеру, правительство проводит пенсионную реформу, которая дает государству самые широкие возможности. Для экономики это безусловный плюс. Пенсионные накопления, кто бы их ни размещал, — это долгожданные долгосрочные инвестиции: и компании, и правительство могут выпускать “длинные” ценные бумаги. Не на два месяца и даже не на полгода, а на 5—10 лет. Это же мечта целого поколения 90-х годов!

А страна, которая живет с “длинными” бумагами, — это страна с огромным запасом финансовой прочности. Может быть, когда-нибудь мы дорастем до американского финансового рынка, где ходят 30-летние ценные бумаги. И покупать их, то есть одалживать государству на такой долгий срок, не боятся даже люди в возрасте 80 лет.

— Но людей беспокоит не абстрактное состояние финансов в стране, а во что через несколько лет превратятся те деньги, которые они сегодня откладывают на беззаботную старость...

— Конечно, наши люди — патриоты, но не до такой же степени. Если пенсионщикам удастся наладить систему информирования граждан о том, как обстоят дела с их вложениями (что их рубль, скажем, превратился в рубль двадцать), если система станет прозрачной, люди успокоятся. Но на это уйдет время.

Основные доходы государство получает за счет экспорта. При этом половину валютной выручки предприниматели обязаны продавать государству, которому для скупки все больших и больших объемов поступающей в страну валюты приходится запускать печатный станок. Доллары Центральный банк, как Плюшкин, складывает в свою кубышку (золото-валютные резервы), а все рубли выплескиваются на рынок (больше их вкладывать некуда) и раскручивают инфляционный маховик.

— Допустим, правительство объективно не может обеспечить высокий экономический рост. Но почему оно не может справиться с ростом цен?

— Недавно мне показывали результаты социологического опроса: чего люди больше всего хотят от правительства. На первом месте — остановите рост цен. На втором — дайте большую зарплату, чтобы компенсировать рост цен. Это же приоритеты инфляционной экономики 1995 года!..

Инфляция в 14% в год, на которые пытается вырулить правительство (верхняя планка, установленная Законом о бюджете), — это очень высокая инфляция. Она не дает экономике нормально развиваться, потому что, как я уже говорил, выше средней рентабельности. Деньги невыгодно вкладывать: они не “отбиваются”. Это азы макроэкономики, о которых даже неудобно говорить. Но регион региону рознь. Где-то цены растут медленнее, а где-то — быстрее.

— В Москве например...

— Именно. И люди чувствуют это гораздо лучше чиновников. Когда наш человек слышит о том, что экономика выросла на 4%, он не понимает, как это отразится конкретно на нем, не чувствует этого и не может потрогать. А рост цен он ежедневно ощущает на собственном кошельке. И если ему, не дай бог, начнут подвирать про инфляцию, это обернется страшным “разводом” населения с властью. Доверие, завоеванное таким трудом, потеряется в одночасье. А что делает наше правительство? Оно объясняет, что быстро и искусственно останавливать рост цен не будет, хотя и знает как. Процесс, мол, должен быть постепенным, растянутым на несколько лет.

— А почему нельзя сразу?

— Непонятно. Украинцы, наоборот, мучаются от дефляции: цены снижаются, а бюджет рассчитан с учетом их роста.

И чем наши братья-славяне лучше нас?..

— Значит, высокая инфляция кому-то выгодна?

— В стране есть мощные силы, которые хотят, чтобы рубль падал, — это экспортеры (чем дороже доллар, тем больше у них рублевых доходов). За усиление рубля выступают либералы, потому что в этом случае обостряется конкуренция с импортом (из-за удешевления доллара он становится доступнее. — Авт.), и промышленности нужно шевелиться, чтобы удержать место на рынке.

Чем выше курс рубля — тем ниже инфляция. Более того, это очень выгодно для инвесторов: падающий рубль — сигнал к тому, что нужно уходить с рынка. Объясню на пальцах. Один иностранец решил вложить деньги. Привез свои доллары, евро или иены, поменял на рубли и купил понравившийся завод. Заработал, получил рубли. Но это его деньги, и он не обязан оставлять их в России — пошел менять обратно, на доллары. При падающем курсе он получит меньше долларов, чем в тот момент, когда он их сюда привез. И где вы найдете такого сумасшедшего?..

За курсом рубля у нас следит Центральный банк. Он регулирует, сдерживает и балансирует. И получается это у него неплохо: курс-то стабильный. ЦБ, казалось бы, учитывает все. Кроме одного: чего хочет сам рынок? А рынок подает сигналы об укреплении рубля, потому что валюты все больше и больше.

— Так может, государству попробовать отказаться от скупки нефтедолларов?

— Наши золото-валютные резервы — это отдельная песня. Когда-то в Центральном банке мне объяснили, сколько запасов им нужно для счастья. Трехмесячные доходы от импорта плюс все платежи по внешнему долгу — итого 35 млрд. долларов. Значит, как только доходим до 40, включаем стоп-кран и перестаем скупать доллары — пусть будет что будет. На сегодняшний день объем золото-валютных резервов составляет 46 млрд. долларов, и останавливаться ЦБ не собирается. Что это значит?

— Что Центральный банк России поддерживает не рубль, а американский доллар?..

— И объяснение этому у ЦБ, конечно, есть. Мол, какой у нас валютный рынок! Это разве рынок — так, небольшая меняльная конторка. Но... Голосом рынка говорит экономика. Может, такая же маленькая и неказистая, но других-то у нас нет. Может быть, стоит пойти на поводу у рынка и разрешить рублю укрепиться?

Резервов у нас много, есть мастерство и сноровка. В крайнем случае можно всегда вернуться назад и снова начать покупать эти нефтедоллары.

— Сейчас в правительстве идет подготовка Закона о валютном регулировании. Идет непросто: его рассмотрение откладывалось уже несколько раз. Готовы ли чиновники отказаться от тотального госрегулирования?

— Давайте посмотрим на факты. Это уже второй приступ либерализма. Первый был весной 2001 года, когда снизили норму обязательной продажи валютной выручки с 75 до 50% и дали еще много разрешений. Что касается этой нормы, то после ее уменьшения ровным счетом ничего не произошло: рубль стоит как вкопанный, резервов стало еще больше. Из этого следует, что ее можно снижать и дальше — до 30%, но не в этом дело.

Если помните, одновременно гражданам разрешили переводить за границу до 75 тыс. долларов на покупку ценных бумаг. Сообщаю, что за это время нашлись всего 73 человека, которые перевели за границу 2 млн. долларов на всех!..

— Было еще одно послабление — удлинить возврат валютной выручки для машиностроителей до трех лет.

— Результат — показатели экспорта точно такие же, как раньше. А возврат упал в четыре с лишним раза! Это поразительные цифры. Все предприятия работают в России. Им что, рубли не нужны?! Они говорят: нужны — и постоянно плачутся, что денег ни на что не хватает. А оказывается, деньги-то есть. Только очень далеко...

Идем дальше. Разрешили переводить капиталы — до 10 млн. долларов — в страны СНГ. Инвестиции — точно такие же, как были до этого разрешения. Получается, что свободы больше, а результатов нет. К чему все это говорится?

Либерализация валютного регулирования, безусловно, дело правильное (даже если пока результатов мало — когда-нибудь появятся). Но я категорически против радикальной либерализации. Например, полной свободы открытия счетов за границей юридическими и физическими лицами. Наши банки — даже самые хорошие — гораздо хуже плохих западных. Дай мне свободу — и я тут же легально, без всяких “серых” схем, без обвинений в отмывании переведу туда все свои деньги. Получу кредитную карту и пойду с ней в магазин. Но тогда в России останутся банки для пива. Банки для денег — исчезнут.

— Ну и пусть. Зато в России начнут работать хорошие банки...

— Так-то оно так. Вы рассуждаете о спокойной экономике мирного времени. Но, как показывает опыт, от кризиса никто не застрахован: ни американцы, ни японцы. А как только случится кризис, кто побежит из России впереди всех? Иностранцы.

Вспомните 1998 год. Кто толкнул в спину? Кто залил костер бензином? Зарубежные спекулянты на ГКО (то же самое — в Аргентине и в Бразилии). Поэтому либерализацию нужно вводить продуманно, со страховкой.

— И как себя обезопасить?

— Прописать, к примеру, в Законе о валютном регулировании право президента указом (или парламента — законом) устраивать валютный карантин, то есть в случае чего на какое-то время деньги замораживать. На первый взгляд, разумно. А на второй — нет. Само появление этой нормы вызовет очень большой отток денег. Если над вашей головой повесят кирпич и скажут: когда упадет, мы решим, — любой нормальный человек постарается побыстрее унести ноги. Пока не упал. А то вдруг властям завтра придет в голову, что с экономикой что-то не так, и со свободой пора завязывать?..

Есть и другая идея. На мой взгляд, более разумная. Разрешить всем желающим вывезти деньги, но предварительно положить их на депозит в ЦБ. Причем в рублях. Казалось бы, полная свобода (получил доллары и мотай), но умысел здесь двойной.

Во-первых, заработать отсрочку в два месяца, что уже немало. Если бы у власти в августе 1998 года была такая передышка — с учетом помощи МВФ дефолта могло и не быть...

А во-вторых, о чем может подумать собравшийся “на выход” товарищ? От меня требуют положить на депозит рубли, а через два месяца обещают отдать доллары (на вывоз). А сколько их мне отдадут, если курс в руках ЦБ и он может им свободно манипулировать?

— В общем, отпустить-то отпустят, но без верхней одежды?..

— А может, и без нижней. Идея, конечно, зверская, но это страховка. Валютное регулирование — это как Восток. Дело тонкое. И торопливость здесь ни к чему.

Доля иностранного капитала в российской банковской системе не дотягивает до 7%. Долгое время на переговорах о вступлении во Всемирную торговую организацию наша сторона выступала против открытия филиалов иностранных банков в России и пыталась ограничить долю участия западных финансистов в уставном капитале работающих здесь банков 25%. Но, похоже, ситуация меняется в лучшую сторону. “МК” стало известно, что Россия готова отказаться от большинства ограничений для иностранных банкиров.

— В последнее время курс евро растет гораздо быстрее, чем долларовый. Многие эксперты утверждают, что США стоят на пороге кризиса, и предсказывают неминуемое падение американской валюты. Не пора ли гражданам переориентироваться на Европу?

— Ничего там не случится. Лучше подумайте о себе. Евро и доллар скованы одной цепью, и никаких неожиданных кульбитов, по моим прикидкам, не предвидится. В этой гонке лидеры сменяются каждую неделю, и если создание собственного валютного портфеля для вас хобби — играйте. Но ситуацию нужно контролировать, постоянно крутить головой. Если шеи не жалко — пожалуйста. А если жалко — положите деньги на срочный рублевый вклад: там сейчас самые выгодные условия. Хотя бы инфляцию отобьете.

А вот кому стоит задуматься, так это власти. Наши основные кредиторы — в Европе, импортируем в основном тоже оттуда. А Европа долларов не принимает: там есть своя валюта. И если курс евро к доллару растет, нам при погашении внешнего долга потребуется больше рублей, которые, между прочим, заранее нужно предусмотреть в бюджете. Так что Центральному банку стоило бы подумать об изменении структуры резервов в пользу евро (сейчас это вложения в доллар и высококлассные американские ценные бумаги). Чего бояться и осторожничать? Евро — навсегда.