Пушкин очень любил цыган. Вернее, цыганок. И даже однажды чудом спасся от разгневанного мужа своей черноокой возлюбленной, результатом чего стала его знаменитая поэма “Цыганы”. Ее никогда не ставили на отечественной сцене, но Театр им. Пушкина замахнулся-таки на произведение “солнца русской поэзии” и выпустил спектакль с одноименным названием. Режиссер — Марина Брусникина. Та самая, чьи мхатовские спектакли “Пролетный гусь” и “Сонечка” гремят по всей Москве.
В отблеске свечей, под звуки бубна и гитарных струн Земфира (Екатерина Сибирякова, Александра Урсуляк) манит к себе Алеко (Александр Арсентьев, Александр Матросов), двигаясь по сцене осторожно, как кошка, то подпуская его ближе и позволяя дотронуться до края одежды, то отталкивая его. Все это происходит на глазах у остальных цыган, которые лежат вокруг и ждут, чем все закончится.
Актеры по очереди читают одни и те же пушкинские строки, передавая друг другу эстафету, так что возникает ощущение, что играют они не конкретных персонажей, а стихию вольной цыганской жизни с вихрем плясок, песнями а капелла и бурными страстями, не сдерживаемыми никакими условностями.
Кстати, песни ребята пели не в каком-нибудь там жалком переводе на русский язык, а на самом что ни на есть цыганском языке.
— Мы разыскали старенькую книжечку с цыганскими песнями с переводом и целый месяц их разучивали, — говорит Марина Брусникина. — Много сил ушло и на то, чтобы выстроить голосовые партии и заучить цыганские мелодии, ведь ребята — актеры, а не профессиональные певцы.
Но если к вокальным навыкам актеров еще можно придраться, то танцевали они здорово, с настоящим цыганским огнем, а потом падали на пол, будучи не в силах отдышаться.
Марина Брусникина сумела уловить атмосферу пушкинской поэмы и перенести ее на сцену, не идя при этом на поводу у формальностей и стереотипов. Скажем, одна из исполнительниц роли Земфиры, Екатерина Сибирякова, — блондинка, что, мягко говоря, нетипично для цыган.
— А не возникало идеи надеть на актеров черные парики или вдеть кольца в уши? — спросила режиссера корр. “МК”.
— Наоборот. Мне хотелось уйти от избитого образа цыган, который сложился у большинства людей. Ведь и у Пушкина цыгане — тоже не совсем такие, какими мы их себе представляем. Они у него, скажем, не крадут лошадей, они у него нормально живут, нормально любят и страдают, так же, как все другие люди, только с особым цыганским темпераментом.
В общем, Марина Брусникина уже в третий раз настойчиво заявила о себе как режиссер с особым стилем, с постоянным желанием поиска новых форм и способов выражения в театре.
