Сегодня россиянам есть что вспомнить — 59 лет назад в Москве произошло событие, которым мы вправе гордиться и поныне. Идея устроить на Красной площади парад армии-победительницы через полтора месяца после разгрома Германии исходила, как утверждают, от самого Сталина.
В конце мая 1945-го на заседании “первых лиц” в Кремле по его предложению было решено провести Парад Победы. Роль триумфатора наши главные большевики дружно предлагали исполнить самому Иосифу Виссарионовичу, но тот отказался: “Традиция у нас в России такая: на коне на Красную площадь выезжать, а я уже стар в седле скакать. Есть у нас два маршала-кавалериста — Жуков и Рокоссовский. Вот пускай один командует парадом, а другой парад принимает!” И еще одно указание дал “хозяин”: гарцевать Жукову по Красной площади непременно на белом коне.
Жеребец, которому в июне 1945-го доверили столь важную роль, на самом деле был чужаком в элитной кремлевской конюшне. Как вспоминал позднее полковник И.Бобылев, служивший тогда в манеже Минобороны, в один из майских дней 1945 года к ним в Хамовники приехал начальник Генштаба генерал Антонов и попросил показать ему имеющихся в наличии белых лошадей. Увы, ассортимент оказался весьма скромным: только пара жеребцов, и оба они были “мелковаты” ростом для представительной фигуры Жукова. “Нужно искать другого коня!” — резюмировал Антонов. Сотрудники армейского манежа обшарили буквально все “лошадиные организации” столицы — конный завод, ипподром, конноспортивные школы... Однако нигде подходящего скакуна не встречалось. Наконец в конюшне кавалерийского полка КГБ, расквартированного неподалеку от Хорошевского шоссе, обнаружился жеребец-ахалтекинец Кумир, который по всем статьям подходил. Жукову Кумир тоже понравился. В течение нескольких недель Георгий Константинович регулярно приезжал в манеж на тренировки. (Очевидцы вспоминают, что во время маршальских упражнений в громадном помещении царила полнейшая тишина: все прекрасно знали крутой характер прославленного полководца.) Старая кавалерийская закваска, сохранившаяся еще с дореволюционных времен, помогла Георгию Константиновичу легко управляться с лошадью.
Тренировались и солдаты с офицерами. По воспоминаниям ветерана-фронтовика Ивана Назарова, их привезли в столицу почти за три недели до парада. Строевые упражнения на плацу продолжались по 6—7 часов в день. А генеральная репетиция проходила на поле Центрального аэродрома, где был построен даже специальный макет, имитирующий Мавзолей Ленина с трибуной. Вроде все прошло нормально, однако уже в конце один из генералов вдруг высказал недовольство: “Что это вы знамена фашистские складываете перед Мавзолеем? Их не складывать, а швырять надо!” И пришлось парадным расчетам маршировать по новой.
Заключительный аккорд парада был срежиссирован удачно: штандарты германской армии бросали к подножию главной большевистской святыни. (Для выполнения этого действа пришлось обучить две сотни солдат-знаменосцев сложным приемам перестроений, принятым еще у легионеров Древнего Рима.)
Всего в Параде на Красной площади участвовало 200 вражеских знамен. После действа их свезли в специальный Знаменный фонд тогдашнего Музея Советской Армии.
— Знамена были в основном полковые, дивизионных — всего несколько экземпляров, — говорит старший научный сотрудник ныне уже Центрального музея Вооруженных сил Александр Швечков. — Все советские знамена были с простыми деревянными древками. Знамена гитлеровцев были гораздо тяжелее — для производства древка использовалось и дерево, и металл, кроме того, имелось стальное навершие... На Параде Победы шеренги формировали по цветам фашистских флагов: знамена танковых войск — черные, пехотных — красные...
Немецкие флаги гораздо меньше, чем советские, были потрепаны в боях. Дело в традиции: если наш полк шел в наступление, солдаты на передовой бежали, подняв полотнище с серпом и молотом... Гитлеровцы же бережно хранили знамена своих полков в штабах, откуда в качестве трофея их конфисковывали наши. И сейчас фашистские штандарты выглядят на стенде Музея Вооруженных сил как новенькие.
— В нашей экспозиции 48 флагов, по мере необходимости мы их реставрируем в специальной мастерской, — продолжает Швечков. — До 2000 года они стояли в зале музея рядком даже без стекла. Нет-нет да кто-то из посетителей начнет руками хватать... Со временем полотнища то прохудятся, то навершия отвалятся, то обшивка пообтреплется, и ее приходится менять, от моли опять же обрабатываем, а когда выцветают — подкрашиваем... Кроме того, знамена устают лежать в одном положении — появляются пролежни, а в мастерской их и на валик намотают, и вертикально поставят, и ткань чуть-чуть расправят...
Тут же за стеклом распростерто Знамя Победы. В Параде оно, как говорят сотрудники музея, не участвовало: так и не придумали, каким способом его вынести на Красную площадь.
— В Великую Отечественную для наших полков освободителей изготовили аж девять одинаковых Знамен Победы для тех, кто первым дойдет до Рейхстага... — говорит Швечков. — Нам доставили то, одно, самое главное...
Однако работники музея признались “МК”, что на их стенде выставлен лишь муляж настоящего Знамени Победы, копия ничем не отличается от оригинала — даже полоска ткани в нижней части отсутствует, как у того, настоящего. Подлинник же находится в таком пограничном состоянии, что за стеклом ткань просто может не выдержать нагрузки: “На стенде из-за освещения температура слишком высокая, а на кондиционеры у нас денег нет... Вот и храним в подвале”, — сокрушаются работники музея.
Некоторые очевидцы Парада Победы утверждают, что последним на площадку перед Мавзолеем было брошено знамя Русской освободительной армии генерала-изменника Власова. Тот самый дореволюционный царский триколор, который ныне является государственным символом России.
И еще один любопытный рассказ, услышанный от ветеранов: якобы после окончания торжественной церемонии специально сколоченный помост, на который бросали вражеские знамена, а также белые перчатки всех солдат, несших эти штандарты, были сожжены. Такая вот символическая санитарная акция избавления от фашистской заразы!
В первоначальном сценарии парада предполагалось, что открывать его должно Знамя Победы — то самое, официально признанное знамя №5, которое подняли над Рейхстагом бойцы 756-го стрелкового полка. 19 июня святыню доставили в Москву из Берлина на специальном самолете. По Красной площади знамя должны были нести его водрузители — капитан Неустроев с сержантами Егоровым и Кантарией. Однако, лишь только увидев этих героев на репетиции, Жуков дал “отбой”. Зрелище получилось вовсе не презентабельное: Неустроев сильно хромал после ранения, а оба сержанта выглядели просто изможденными.
