Мимо пивного ларька проходит майор и вдруг видит в очереди своего солдата. Останавливается и с возмущением командует:
— Рядовой! Из очереди — два шага вперед! Тебе не стыдно? Ты же солдат регулярной армии! У тебя что — автомата нет, чтобы в очереди не стоять?
...Ну нет у него автомата! И давно. А потому бояться его перестали, а уважать так и не научились.
На днях нам показали телекартинку: министр обороны бодро докладывает президенту об окончании испытаний нового ракетного комплекса “Искандер”, который в 2005 году, как пообещал министр, поступит на вооружение. Для пущего эффекта не хватало только раскатистого “ура-а-а-а!” и слез умиленных россиян, гордых за сильную родину.
Картинка хороша, если только не знать, что за последние лет пять “Искандер” “принимали на вооружение” уже неоднократно. Менялись президенты и министры, ракурсы видеосъемок, а “Искандера” в армии как не было, так и нет...
Нет денег — нет оружия, говорят в Минобороны. Однако, несмотря на безденежье, десятки лет в каждом виде Вооруженных сил создается минимум по два однотипных образца вооружения, конкурирующих друг с другом и пожирающих огромные суммы. Кому выгодна эта “гонка вооружений” среди предприятий военно-промышленного комплекса? И есть ли здесь победители?
Командир вертолета: “Стрелять нужно, старательно целясь. Случайно в цель попадают только сперматозоиды”.
В декабре 1976 г. в СССР решено было создать новый боевой вертолет, способный нести на борту современное высокоточное оружие. Делать его поручили ведущим вертолетостроительным фирмам — ОКБ Камова и Миля. В начале 90-х они сделали две машины — “Ка-50” и “Ми-28”. Минобороны должно было провести сравнительные испытания, выбрать лучшую и, доработав, принять на вооружение.
Но военные определять победителя не торопились. Всевозможные военачальники и главкомы лоббировали “своих”, а фирмы тем временем продолжали работать над проектами, вкладывая в них последние средства.
В конце 90-х победителем объявили “Ка-50” — “Черную акулу”. Несколько военных вертолетчиков за ее освоение получили звания Героев России. “Черная акула” и вправду была российским ноу-хау. Вертолеты соосной схемы (два несущих винта, расположенные друг над другом, вращаются в разные стороны. — Авт.), кроме нас, никто в мире не делал. Они имели повышенную устойчивость и могли летать высоко в горах, в разреженном воздухе.
“Акулу” разрекламировали, запустили в серию, сделали несколько штук, после чего вдруг выяснилось, что летает она действительно хорошо, вот только воевать на ней нельзя. Летчику не хватает ни рук, ни ног, чтобы одновременно пилотировать и стрелять. Стали переделывать: из “Черной акулы” получился “Аллигатор”, “Ка-52”. В него посадили еще одного пилота. Но за счет этого увеличилась весовая нагрузка: дополнительная система управления, катапультное кресло, да и сам летчик. Надо было что-то снимать с вертолета, чтобы его облегчить. Сняли... “лишнее” оружие. Это военным не понравилось, и денег на серийное производство они так и не дали, наказав разработчикам “поработать еще”...
И вот теперь все вдруг вспомнили о “Ми-28”. Якобы он уже умеет “видеть” неприятеля ночью и несет на борту самое современное оружие. В Ростове-на-Дону, мол, даже начато его серийное производство.
Оказалось, все брехня, чистой воды пиар. Говорильни вообще было очень много вокруг обоих вертолетов, а дела гораздо меньше. Может, потому настоящего боевого комплекса у нас до сих пор нет. Вот и летают эти красивые “птички” на различных авиасалонах, предлагая себя иностранцам. Хотя в глазах потенциального покупателя выглядит это почти анекдотично: на внешний рынок предлагается техника, существующая в единичных экземплярах, не взятая на вооружение собственной армией. А значит, не прошедшая тестирование и доводку в войсках.
Ни в одной стране мира такого нет.
Правда, год назад “камовские” машины решили испытать в Чечне. Некоторое время они там полетали вблизи аэродромов, но их быстренько оттуда убрали — мало ли что. Слишком ценная мишень.
На полигоне проходили учения. Стрелял зенитно-ракетный комплекс ПВО “С-300”. После учений дивизион вернулся в часть пешком и без техники.
— Где ваша “трехсотка”? — спрашивает командир полка.
— В двух километрах отсюда.
— Почему не пригнали в полк?
— Было уже темно, мы не смогли собрать всех частей и деталей.
На протяжении десятков лет в ПВО идет “борьба систем”. Система “С-400”, которая создавалась на НПО “Алмаз” для ПВО страны, борется с аналогичной — “С-300ВМД”, предназначенной для защиты сухопутных войск на поле боя. Ее делал концерн “Антей”.
Они начали создаваться в начале 90-х годов. Обе разработки сильно опустошили государственный карман. К концу 90-х результаты сравнили и выбрали один комплекс — “С-400” “Триумф”. Его решили создавать как единый для всех видов и родов войск, в которых есть ПВО: пехоты, флота и ВВС. Но сухопутные генералы не сдались, и соперничество продолжалось в виде “партизанской войны”.
В последний год главные страсти развернулись вокруг “С-400”. В его состав должно входить три типа ракет: малой дальности (100—120 км), средней-большой (до 250 км) и сверхдальней (400 км). Два первых типа достались “четырехсотке” от ее предшественника — “С-300”, а вот сверхдальнюю ракету начали создавать исключительно для “Триумфа”. Эта работа финансировалась только на 25% и потому затянулась, но “С-400” продолжали испытывать с теми ракетами, которые имелись.
Летом прошлого года госкомиссия подписала акт: “испытания завершены, и комплекс предлагается к принятию на вооружение”, правда, все еще без дальней ракеты. Она дорабатывалась. Для начала серийного производства “С-400” требовалось лишь распоряжение Минобороны. Но там, как всегда, решили: давайте пока продолжим испытания, в общем — повременим.
“Временили” больше года. За это время сверхдальнюю ракету для “Триумфа” сделали и месяц назад испытали на полигоне Капустин Яр. На дальности 327 км она успешно поразила цель (говорят, можно было стрельнуть и дальше, но полигон оказался маловат). Но пока “четырехсотчики” возились с ракетой, в Минобороны созрел план: заняться созданием нового комплекса “Самодержец”. За основу взять готовый “С-400”, а сверхдальнюю ракету — у “С-300ВМД”, которая, как считается, и “видит”, и стреляет дальше. Правда, у “С-400” ракета весит 1800 кг, а у “С-300ВМД” — 5 тонн. В пусковой контейнер “четырехсотки” она даже не влезет.
Сопрягать эти комплексы придется еще лет 10. Хотя авторы идеи и утверждают, что не более 7—8. Специалисты сомневаются. В такие сроки делали оружие лишь при Лаврентии Берии, когда разработчики трудились в три смены, охраняемые НКВД. Да и денег тогда не считали. Сейчас такого не будет, а значит, сроки обязательно затянутся.
Тем временем основной комплекс системы ПВО — “С-300ПС” рассыпается от старости. Служить этим машинам осталось 3—5 лет. Чуть дольше — 7—8 лет — протянет более новая модификация “С-300ПМ”. А что потом? Привет Русту! Да если б только Русту…
Даже если сегодня забыть все распри и начать делать “С-400”, то только для того, чтобы прикрыть Москву, нужно минимум 16 комплексов. При нынешнем финансировании работ их ежегодно можно делать в лучшем случае по 2—3 штуки. А чтобы прикрыть всю страну, их потребуется около 200. То есть — почти 70 (!) лет.
Стpаны бывшего Ваpшавского договоpа собираются оказать “гуманитаpную” помощь Ливии. Встает премьер Румынии: “Мы вышлем огурцы в стальных ящиках. Из упаковки будете делать автоматы”. Встает премьер Болгарии: “Мы вышлем помидоры в ящиках из свинца. Из них можно лить пули”. Встает предсовмина СССР: “А мы отправим 20000 яиц. Упаковка: голубые береты и сапоги”.
Очень скоро не только за границу, но и по стране “отправлять яйца” нам будет уже не на чем — не останется военно-транспортных самолетов.
Машину, которая могла быстро перебросить войсковую группировку прямо в зону боевых действий и садиться на грунт там, где нет никаких аэродромов, создали в начале 90-х. Это был самолет “Ан-70”. Но к тому времени развалился Союз, и “интеллектуальную собственность” пришлось делить: КБ осталось на Украине, а заводы-изготовители — в России.
“Ан-70” давно мог бы стоять на вооружении, если бы не российские генералы, которые под разными предлогами саботируют этот проект. Прошлой зимой, например, когда должны были завершиться испытания “Ан-70” в режиме низких температур, его не пустили в Сибирь, заявив, что он “небезопасен”.
Африканские страсти вокруг “Ан-70” разгорелись во время его показа на авиасалоне “МАКС-2003”. Противники проекта сделали все возможное, чтобы Владимир Путин, который приехал на открытие, так и не увидел “семидесятку” в полете. Президента увезли в тот момент, когда “Ан-70” уже вырулил на взлетную полосу.
Почему вокруг “Ан-70” столько интриг? Просто в Минобороны есть генералы, которые лоббируют другие проекты. Поначалу у “Ан-70” не было конкурентов, но его постоянно сталкивали то с “Ту-330”, то с “Ил-76”. Хотя это машины абсолютно разного класса. Это примерно то же самое, что сравнить ласточку и журавля, утверждая, что они занимают одну и ту же природную нишу, мешают друг другу, а потому кого-то нужно уничтожить.
“Ил-76МФ” давно можно было начать делать на ташкентском заводе. Там для этого есть все: политические и экономические договоренности, специалисты, конструкторская документация.
Но — нет! Коррупционерам это не выгодно. Ведь любой межгосударственный проект, будь то российско-украинский или российско-узбекский, всегда под пристальным контролем государства. Его финансирование просчитывается с двух сторон, а значит, и контроль двойной.
Вот и кричат генералы: “Ил-76МФ” делать будем в России!” Только в Ташкенте “Илы” стоили бы по $30 млн., а “у себя” они обойдутся почти в $100 млн. Но не своих же — государственных!
А недавно в ВВС объявили новый тендер на средний транспортный самолет. Ведь всех прежних “победителей” уже уморили…
— Сколько тебе потребуется, чтобы научиться летать?
— Точно не знаю, примерно семь-восемь.
— Месяцев?
— Самолетов.
Чтобы учиться летать, нужны самолеты — это аксиома. Курсанты летных училищ у нас поднимаются в небо на чешских “Л-29” и “Л-39”, а те давным-давно сняты с производства и рассыпаются от старости.
В конце 80-х годов российские ВВС объявили конкурс на создание учебно-тренировочного самолета. ВВС понравились два проекта: “Як-130” и “МиГ-АТ”. Правда, в перестроечные времена разработчики “лежали на боку”, у военных денег тоже не было, а стоимость работ по каждому самолету оценивалась в $200 млн. Фирмы попросили помощи у иностранцев. Те согласились, разумеется, не за так.
В марте 1996 г. первым взлетел “МиГ-АТ” — его делали вместе с французами. Они поставили на него свою авионику (бортовое радиоэлектронное оборудование) и старые двигатели Larzac. Через месяц поднялся и российско-итальянский “Як-130”. За помощь в финансировании проекта итальянская компания Aeromacci за $77 млн. выкупила у российских создателей всю конструкторскую и техническую документацию на планер машины. И вскоре на авиарынке появился итальянский двойник “Як-130”, но под маркой “M-346”.
Обе машины: и “МиГ-АТ”, и “Як-130” — оказались хороши по-своему. Летчики-испытатели говорили, что как учебно–тренировочный лучше “МиГ”. Он легче в пилотировании и имеет хорошую аэродинамику. “Як-130” потяжелее, но он мог брать на борт оружие: до 4 тонн бомб или ракет, потому и получил классификацию “учебно-боевого”.
Но в конкурсе ВВС победил все же “Як-130”. Однако “МиГ” обижать тоже не стали. Чтобы не срывать наметившееся российско-французское сотрудничество, было решено закупить 20—30 штук “МиГ-АТ” для центров обучения летчиков и тем самым зафиксировать: “принят на вооружение ВВС России”.
Все это осталось пустыми обещаниями. Интерес к “МиГ-АТ” проявляют многие страны (Индия, Венесуэла, Филиппины), но главным препятствием остается то, что самолет так и не приняли, как было обещано, на вооружение.
Учебно-боевой “Як-130” собирались ввести в состав ВВС в этом году. Для испытаний было решено построить четыре опытных образца (чем больше машин, тем быстрее идут испытания). Первую машину фирма построила за свой счет. Вторую тоже достраивает за свои деньги. На остальные ни у разработчиков, ни у Минобороны денег нет. Так что курсанты на “Як-130” сядут еще не скоро. Если вообще сядут...
Между тем старички “Л-39”, даже модернизированные, протянут еще 4—5 лет. За это время, по прогнозам специалистов, новые “Яки” на вооружение не поступят. Учить летать молодежь будет не на чем. Так что о светлом будущем российской военной авиации можно забыть...
Командир танка обращается к членам экипажа:
— Что главное в танке?
— Орудие, — отвечает один.
— Броня, — говорит второй.
— Гусеницы, — докладывает третий.
— Нет, товарищи, — говорит командир, — главное в танке — не вонять!
Да, к танкам в последнее время предъявляются повышенные требования комфорта (если вообще можно говорить о комфорте в танке). Наши “Т-80” и “Т-90” тут существенно проигрывают и американскому M1A2 SEP “Абрамс”, и израильскому “Меркава-4”, и германскому “Леопард-2А6”, прадедушку которого громили под Курском наши легендарные “Т-34”. Тогда отечественные танки были еще лучшими. Сегодня советские танковые легенды умирают.
То, что у нас считается новинками — “Т-80” и “Т-90”, — начинали создавать в конце 60-х. “Т-80” делали в Омске, “Т-90” — в Нижнем Тагиле. Технические характеристики обеих машин почти одинаковые. Только двигатели отличаются.
Производители же постоянно соперничали, а военные склонялись то в одну, то в другую сторону, обнадеживая всех сразу. Заводы лезли из кожи вон, вкладывая в перспективную продукцию собственные средства, проводили выставки, приглашая на них военных со всего мира. То в Омске, то в Нижнем Тагиле газетные заголовки вопили: “Летающие российские танки!”
— А на хрена нам летающие? — удивлялись специалисты. — Танку нужна маневренность, скорость хода, защита, сила и мощь пушки... Летать может любая железяка с моторчиком, если ее разогнать и поставить перед ней трамплин. Спросите лучше, что экипаж ощущает в таком “полете”, особенно во время приземления.
Долетались... В международном танковом рейтинге 2004 года российские “Т-80” и “Т-90” даже не упоминаются. Несколькими годами ранее они, пусть и не на первых местах, но фигурировали. А теперь по причине “низкой выживаемости и надежности”, а также из-за “проблем с контролем качества изготовления” о них уже не вспоминают. Но если о “выживаемости” еще, пожалуй, можно и поспорить, то о “качестве изготовления” спорить бесполезно. Какое качество, если главные танковые заводы после многолетней конкурентной борьбы выглядят как загнанные лошади?
Первым с дистанции сошли омичи с “Т-80”, поняв, что до 2010 г. от Минобороны им ничего не светит. Зато засветило Нижнему Тагилу. В следующем году Минобороны собирается у них закупить аж... 14 штук “Т-90”. Тамошний завод, считающийся одним из самых больших оборонных предприятий в мире, будет делать по одному (!) танку в месяц.
Если бы их выпускали массово, как легковые машины, “Т-90” стоил бы примерно как новая “Лада”, но 14 танков в год — это штучное изделие, а потому и цена его переваливает за миллион рублей. Значит, Минобороны они не по карману. Купить их могут только иностранцы, но и здесь желающих негусто. За последние годы производители “Т-90” могут похвастаться только индийским контрактом, по которому было поставлено несколько сот танков “Т-90С”. Часть из них собиралась уже на месте — в Индии, и, как объявили покупатели, в дальнейшем их будут собирать там же — по лицензии.
По требованию покупателя на экспортных вариантах устанавливались даже кондиционеры — очень удобно для стран с жарким климатом.
В Чечне у нас, наверное, не так жарко. Может, поэтому наши парни еще долго будут воевать на развалюхах. Для собственной армии “летающие танки”, да еще с кондиционерами — это непозволительная роскошь.
Сообщает армянское радио: “Российский военно-промышленный комплекс сворачивает программы по созданию оружия с искусственным интеллектом. Во время испытаний на Северном флоте опытный образец “умной” ракеты так и не удалось выпихнуть с подлодки”.
Этот анекдот появился после того, как в феврале этого года с борта подлодки “Архангельск” Владимир Путин наблюдал неудачный пуск ракеты “РСМ-54” (по натовской классификации SS-N-24 “Skiff”). Тогда всем стало совершенно очевидно: с нашей ядерной морской составляющей происходит что-то неладное.
В Военно-морском флоте за последние 7 лет число ракетных подлодок сократилось в 3 раза. И вовсе не из-за того, что мы вдруг стали пацифистами. Просто для этих лодок нет оружия — ядерных ракет, без которых АПЛ всего лишь старые консервные банки. В составе ВМФ из трех лодок системы “Тайфун” лишь одна — “Северсталь” — имеет пока 10 ракет “РСМ-52”, да и то давно снятых с производства. Ни подлодка “Дмитрий Донской”, ни “Архангельск” их уже не несут. Нести нечего.
Еще в 1986 г. для крейсеров класса “Тайфун” и подлодок 4-го поколения начали создавать ракеты “Барк”. Делали их в Челябинской области, в Государственном ракетном центре “КБ имени академика Макеева”. Из-за безденежья — в год по три ракеты. Первое испытание “Барка” состоялось только через 8 лет после начала работ. Пуски оказались не слишком удачными, и все же степень готовности новой ракеты в Минобороны оценивали уже в 73%. В ее доводку оставалось вложить еще $30 млн.
В это время на Севере к перевооружению на “Барки” готовился подводный крейсер “Дмитрий Донской”. Работа была почти завершена, когда в Минобороны вдруг решили от “Барка” отказаться и делать новые ракеты — “Булава”. Подлодка “Дмитрий Донской” осталась на стапелях завода дожидаться очередной “ядерной новинки”, которую поручили делать Московскому институту теплотехники. “Булава” весом в 32—34 тонны должна была стать унифицированной ракетой для всех ядерных сил. На ее разработку выделили 6,5 триллиона рублей.
Денежки капают до сих пор, а “Булавы” все нет. В этом году, 24 мая, при испытаниях ракетного двигателя произошел взрыв, который, похоже, опять отодвинет пуски “Булавы”, назначенные на декабрь. Поэтому конструкторы вынуждены модернизировать старенькую ракету “РСМ-54”. “Новинку” назвали красивым именем “Синева”. Она должна протянуть еще лет 10, пока не сделают “Булаву”. Хотя если к тому времени придут другие военачальники и начнут двигать очередной новый прожект, то “Синеве” придется тянуть до посинения. Только подлодки, которые все время переделывают под несуществующие ракеты, уж точно до них не доживут. Заржавеют...
С каким оружием мы вступили в век “космических войн”? Со старыми ракетами, танками, самолетами… Вся эта техника практически выработала свой ресурс.
А ведь в нашем ОПК была масса проектов, которые не имели аналогов в мире: боевые самолеты-амфибии, морские экранопланы, самолеты с вертикальным взлетом… Все это — не просто уникальные экземпляры, а целые направления в развитии оборонки, прорыв новых технологий! Над подобными проектами до сих пор безуспешно бьются на Западе. У нас все они имелись не в рисунках или чертежах, а были построены “в железе” и даже приняты на вооружение. По их ржавым бокам и сейчас еще можно постучать где-нибудь на заброшенной стоянке обнищавшего оборонного завода.
Судьбу их когда-то решали один-два военачальника, которые либо не понимали, какие боевые возможности открывает такое оружие, либо имели другой интерес в том, куда направить денежные потоки из бюджета.
Такая же участь, похоже, ждет и современные военные ноу-хау. Те люди, от которых зависит судьба новых проектов, часто рассматривают их просто как объекты для выкачивания денег. А будет создано новое оружие или нет — неважно. Лучше даже, если не будет. Тогда снова можно объявлять тендеры и конкурсы, где опять образуются пары конкурентов, которых снова можно будет “лоббировать”... И чем выше конкуренция, тем больше ставки.
В оборонном комплексе США конкуренция тоже существует. Да еще какая! Только ее контролирует государство. Собрались, к примеру, американцы строить самолет 5-го поколения. Объявили конкурс. Фирмы представили проекты. В финал вышли два — фирмы “Воинг” и “Локхид Мартин”. Затем независимая экспертная комиссия досконально проекты изучила. Выбрала лучший. И с этого момента государство бросает все силы и средства на его реализацию. Теперь он может конкурировать только с аналогами за рубежом.
В нашей стране нет независимой государственной экспертной организации, которая могла бы поставить точку в выматывающих и бессмысленных многолетних спорах. У нас все зависит от чьей-то точки зрения, телефонного звонка, теплых отношений или толщины кошелька.
Побеждает тут не всегда сильнейший. Но победителей ведь не судят. А жаль...
