Коммунисты входят в зал заседаний Госдумы и начинают кричать: “Грызлова — в отставку!” Зюганов лезет во внутренний карман пиджака, достает тухлое яйцо и целится в спикера... Примерно такую картинку мы, возможно, сможем наблюдать в недалеком будущем. В субботу на пленуме коммунисты обсуждали “методы агитационно-пропагандистской и информационной работы партии на современном этапе”. Иначе говоря — как грамотнее себя пиарить, привлекая новых избирателей. Одна из идей звучала так: перенести некоторые методы уличного протеста в зал заседаний...
С докладом выступал первый зампред ЦК Иван Мельников. “Пленарные заседания Думы, в отличие от многих стран, у нас по понятным причинам не показывают по телевидению. Как следствие — самая острая наша полемика с властью нередко является сотрясанием воздуха перед безразличными к нашим аргументам депутатами-роботами, которых мы до сих пор по привычке называем “уважаемыми коллегами”, — сожалел докладчик. Как же обратить на себя внимание?
Тут и прозвучала идея: перенести уличные методы протеста в стены Госдумы. Другая инициатива: “запустить творчество масс”. “Активисты Союза коммунистической молодежи могут реализовывать такую старую технологию, как граффити, или такую новую, как рассылка SMS, — рассуждал Мельников. — По телефонам можно рассылать и политические анекдоты, и частушки... Входящее сообщение, как правило, бесплатно, а исходящее стоит около рубля”.
Покончив с пропагандой и агитацией, левые перешли к вопросам более насущным: партийным расходам. Зампред ЦК Владимир Кашин был так любезен, что поделился с корреспондентом “МК”. Не деньгами, правда, а финансовой информацией. По его словам, в нынешнем году коммунисты собираются потратить 65 млн. руб. А в прошлом израсходовали около 50 млн. руб. Откуда деньги? “9 млн. мы получили от государства, еще часть средств — за счет пожертвований и уплаты членских взносов, а также за счет изготовления и продажи сувенирной продукции”, — сообщил товарищ Кашин. Деньги ушли на зарплату, аренду и издание газет.
Перед входом в зал стояла таблица на подставке, о которую все спотыкались. Таблица показывала, насколько исправно парторганизации платили членские взносы в прошлом году. Больше всех перечислила Москва: 477 тыс. руб. Североосетинские коммунисты внесли за год 1,5 тыс. руб., чеченские — 800 руб. Томск, Чукотка, Эвенкия и Хабаровск демонстрировали завидное постоянство: в течение года их взносы составляли 0 руб.
Не знаю, пожертвовали ли коммунисты из этих регионов средства в фонд КПРФ: ящик с соответствующей надписью стоял на столе, где раздавали документы пленума, и не заметить его было нельзя. А вот я пожертвовала — 10 рублей. Но коммунисты мой жест не оценили (хотя на фоне товарищей с Чукотки могли бы) и потребовали больше: “хотя бы 50”. В перерыве к ящику подошел депутат Госдумы Виктор Видьманов, которого в бытность главой Росагропромстроя называли “красным олигархом”, достал “упитанный” бумажник и вынул оттуда тысячу рублей. Увидев это, Иван Мельников закричал: “Виктор Михайлович, дайте взаймы!” Но купюра уже проскользнула внутрь, а больше Видьманов никому ничего не дал. Потом из зала вышел Зюганов. “Не хотите пожертвовать в фонд КПРФ?” — предложила я ему. “Потом, когда назад возвращаться буду”, — пообещал тот. Геннадий Андреевич очень спешил на обед...
