“Жизнь мы видели, теперь хотим узнать, что такое смерть”. Эту фразу дезертиры братья-близнецы Опарины повторяли несколько раз, после того как расстреляли двух милиционеров. Врачи признали обоих невменяемыми. А Московский окружной военный суд в пятницу вынес решение об интенсивном принудительном лечении Дмитрия Опарина в спецклинике (Александр, напомним, застрелился во время задержания).
Однако вдова убитого милиционера Андрея Гучкова Татьяна не верит в их невменяемость.
Судьи в наличие, свидетели присутствуют, а вот обвиняемого нет — невменяемых не допрашивают, ведь за свои действия они не отвечают. Эксперты установили, что “в условиях психогенно-травмирующей ситуации у Опарина сформировалось полиморфное расстройство с элементами шизофрении”. Это означает, что после расстрела милиционеров “крыша” у него поехала. И теперь у Дмитрия наблюдаются “псевдогаллюцинации, суицидальные тенденции и спонтанные колебания настроения”. Но каково было его состояние до побега, врачи установить не смогли, для этого уцелевшего Опарина сначала надо вылечить.
Сослуживцы преступников, приехавшие в суд, говорят, что до побега близнецы Опарины были абсолютно вменяемыми. Кстати, кое-кому из них после побега братьев досталось “по первое число”. Например, лейтенанта Мурзинцева осудили (условно) за нарушение уставных правил караульной службы — следствие сочло, что Александру Опарину удалось сбежать из караула и выкрасть оружие потому, что комната, где хранилось оружие, осталась без присмотра — “начальство” ушло пить чай в столовку.
Родителей Опариных на процессе не было — мать близнецов прислала телеграмму, в которой известила суд, что она болеет. По словам адвоката подсудимого Сотниковой, родители убиты горем: “Я никогда не видела, чтобы взрослый мужчина выл в голос, как раненое животное. А именно так и было с отцом близнецов, когда я с ним встречалась”.
Татьяна Гучкова, вдова убитого милиционера, очень сожалела, что ей не удалось встретиться с родней братьев: “Мне бы хотелось увидеть мать Опариных или хоть кого-то из их близких, посмотреть им в глаза. Мы ведь даже не знаем, кого судим”...
Татьяна и Андрей Гучковы поженились в 2000 году. Ее дочь от первого брака сразу признала отчима и стала звать его папой. А недавно у них родился сынишка Андрей. Ему нет еще и двух лет…
В ту роковую ночь, 25 ноября 2004 г., милиционеры ВОХР Андрей Гучков и Виктор Минаев встали на пути у дезертиров, предложив им проехать в комендатуру. Их расстреляли с близкого расстояния, выпустив 29 патронов. Экспертиза установила, что по Минаеву стрелял Дмитрий, а по Гучкову — Александр Опарин. Прапорщик Минаев, получивший 12 пуль, погиб на месте, его раненый напарник Гучков скончался в больнице.
Перед заседанием Татьяна сказала: “Я надеюсь, что Дмитрий Опарин получит реальный срок, чтобы осознал свою вину”.
Врачи попытаются вернуть Дмитрию психическое здоровье. Если им это удастся, его снова переведут в Институт им. Сербского, где будут выяснять, был ли он вменяем в момент совершения преступления. И если эксперты установят, что Дмитрий тогда был здоров, его будут судить заново и он может получить реальный срок. Кстати, у погибшего Александра Опарина, как установили эксперты, с психикой нелады были с 16 лет, но болезнь протекала скрытно и установить ее врачи призывной комиссии не могли — поэтому и взяли парня в армию.
