Такая очередь из желающих. Накануне 20-летнего юбилея чернобыльской аварии туристы-экстремальщики будто с ума посходили.
Организованные туры в Чернобыль продаются сегодня украинцами за 1650 гривен, около трехсот баксов. Столько стоят сутки пребывания человека в “зоне отчуждения”. Но вроде бы с гарантией здорового возвращения.
Сталкеры-индивидуалы, обещающие показать самые заповедные здешние места, денег берут меньше.
Зато и гарантий никаких не дают.
Володя, экстремальщик по натуре, решил все же рискнуть.
— Организаторы тура встретили меня в Киеве в 9 утра, — рассказывает он. — При встрече тем, кто хочет, выдавали счетчик-дозиметр. Я тоже попросил. Он показывал норму. Меня посадили в “Жигули” и повезли на КПП рядом с местечком Дитятки, что километрах в тридцати от Чернобыля. На границе с зоной нас не шмонали, чувствуется, что для украинских погранцов встречать туристов уже привычно.
Коммерческие экскурсии на взорвавшуюся АЭС предприимчивые украинцы организуют уже несколько лет. Причем доход с этого бизнеса идет в украинский бюджет. “Чернобыльинтеринформ” — компания, принадлежащая государству, основной поток экстремалов идет именно через нее. В день в зоне отчуждения могут одновременно обслужить около 60 туристов. На выезде работают четыре машины, но в принципе можно приехать и на своем авто.
Программа пребывания во всех турфирмах практически одинаковая. Сначала осмотр достопримечательностей мертвого города Припяти. Впечатления незабываемые — как после атомной войны. Затем гиды ведут туристов на смотровую площадку, откуда открывается прекрасный вид на гигантский саркофаг из свинца, заслоняющий собой смертельно опасный четвертый блок. Желающие могут сфотографироваться на его фоне. Забирать с собой горсть земли или камни в качестве сувениров организаторы тура все же не рекомендуют. Дальше всех желающих везут обедать в местную столовую — продукты для готовки, как говорят организаторы, регулярно доставляются ими из Киева.
— Иностранцы обычно отказываются есть, сидят, вилками в тарелках грустно ковыряют, — продолжает свой рассказ Владимир. — Многие из них приезжают в зону уже экипированные: в прорезиненных комбинезонах, которые снимают на выходе, в специальных ботинках, со своими счетчиками Гейгера. Наши русские ребята более беспечны: ходят в чем попало и жрут что дают.
Володя рассказывает, как видел в мертвой Припяти парней, которые когда-то здесь жили. Сидят, красное вино пьют — от вредных радионуклидов. Каждые выходные некоторые бывшие горожане наведываются в давно покинутые места. Говорят, что тянет!
Сталкеров-индивидуалов, которые готовы показать красоты Чернобыля туристам всего за двести долларов, можно отыскать в Интернете. Почти все они “трудятся” в связке с местной милицией: минуя КПП, в зону пробраться, конечно, можно, но в процессе экскурсии нелегалов могут заловить и выдворить вон.
Мы списались по е-мейлу с одним из ходоков-одиночек. Назовем его Андреем.
— Я занимаюсь хождением в зону уже три года. У меня есть карта с нанесенными на нее особо опасными участками. До сих пор ни разу не попадался, — утверждает парень. — В большинстве мест радиационный фон, я замерял, превышает норму всего в 2—3 раза. В отличие от фирмачей я готов показать людям в Чернобыле действительно удивительные места, еще не истоптанные зеваками.
Экскурсоводы турфирм работают вахтовым методом по две недели, ночуют в местном офисе компании или в здешней гостинице. Без звезд и особенных удобств. Туристу кровать в ней обойдется где-то в 500 гривен.
Официальные организаторы экскурсий работу безбашенных конкурентов-сталкеров, естественно, не приветствуют.
В мертвой Припяти постоянно находится бригада из пяти милиционеров. Но, оказывается, дежурят они не только для того, чтобы отлавливать “левых” туристов.
“Часто в мертвый город едут те, которые хотят спрятаться от нашего мира. От должников, от семьи, от милиции — да от кого угодно, — рассказывает Владимир. — Здесь ведь много дорог сходится — и из Белоруссии, и из России. Такие люди селятся в брошенных квартирах. Многие дома в городе, особенно там, где до сих пор сильно фонит, сохранились почти в неприкосновенности. Туристов туда не водят. Мародеры эти дома тоже не трогают. Там эти беглецы и живут годами спокойно. А милиционеры потом находят их уже разложившиеся трупы”.
Дорогу приезжающим машинам здесь перебегают лоси и кабаны. Всего 20 лет прожили эти животные без охотников и вредных производств в “зоне отчуждения” — и их можно уже выпускать из Красной книги. Появились здесь даже свои рыси. Хотя им тут вообще климат не подходит!
Как-то в Чернобыль привезли девять лошадей Пржевальского, так те тоже на свободе расплодились — и теперь их тоже уже несколько десятков.
— Да, зверям в Чернобыле хорошо, а вот людям тоскливо, особенно тем, кто живет в заброшенных деревнях, — рассказывает турист Володя. — Как ни странно, молодые в этих местах долго не протягивают. А вот столетние старики держатся, не берет их почему-то радиация, стороной обходит.
Грустно смотреть на 93-летнюю старуху, самую старую из самоселов, людей, самовольно вернувшихся сюда, на мертвую землю.
Она похожа на высохшую мумию. А вот баба Аня, единственная жительница на своей большой деревенской улице в Ильинцах, гостям из Москвы всегда рада.
Протягивает большой шматок сала и стопку водки. “Пейте на здоровье. Очень от радиации помогает! — объясняет она на суржике, смеси русского и украинского языков. — А то ведь, бывает, ни одна людина за весь день мимо не пройдет. Так и думаю: жива ли я, или уже померла?”
— Местные такие добрые, хлебосольные, для них экстремальные туристы — единственный способ напомнить себе о том, что они еще живы, — говорит турист Володя. — В каждом доме что-то дарят, совершенно бесплатно, и кормят как на убой…
Жалея бабку, мой рассказчик взял у нее в Москву сала. А Володин экскурсовод в это время ел в другой хате наваристый чернобыльский борщ, не задумываясь о последствиях.
При выезде из зоны экстремальщики-туристы обычно даже ботинок не обтирают, забывая из-за обилия впечатлений об осторожности. На прощание организаторы тура в обязательном порядке подводят всех к странному техническому устройству. Вроде бы дополнительно проверяющему человека на радиоактивность.
“Суешь в этот приборчик руку, — объясняет Владимир. — Загорается красный свет — значит, надо чиститься, что-то вредное на себе приволок. Загорается зеленый — значит, все в порядке”.
— Ну и какой у тебя загорелся?
— Зеленый, — счастливо улыбается парень.
Еще бы, за такие деньги!..
