Воевать с комфортом — об этом можно только мечтать. На войне всегда присутствует масса неудобств, если вообще в этом случае можно говорить о каких-то удобствах. Сплошь грязь, кровь, адреналин. Тем не менее, если в нашей армии вряд ли кому-нибудь из руководящего состава в голову придет мысль: а удобно ли солдату в кирзачах, то командование Североатлантического альянса, похоже, сделало все, чтобы эффективность и результативность их солдат была максимальной. А для этого нужно, чтобы боец носил удобную форму, ел досыта и был вооружен хотя бы по предпоследнему слову техники.
На примере войны в Южной Осетии “МК” решил сравнить солдата Российской армии и натовской.
Один мой знакомый не так давно побывал на американской военной базе в Катаре. Увиденное произвело на него неизгладимое впечатление.
— У них солдаты живут в палатках с кондиционерами, а офицеры по два человека в контейнерах, которые находятся прямо один на другом. А мы жили в Ханкале в железнодорожных плацкартных вагонах по 50 человек, у меня была вторая полка, — вспоминает офицер. — У американцев на улице стоят биотуалеты и автоматы с холодной колой и соками, у нас в самом начале был один ларек на всю базу с теплой минералкой, а туалет — где придется. Система перемещения на американской базе — с помощью специальных карт доступа, то есть на ней указаны зоны, куда ты можешь проходить, ну, скажем, в казарму и в штаб. У нас в Ханкале переходишь с территории 42-й дивизии на территорию Объединенной группировки войск с криками “да свои, кто ж еще!”.
Все наши армейцы, как призывники, так и контрактники, и даже командование, в разговоре признают: у пиндосов (американцев) всё лучше. Кроме пайка.
Как полопаешь, так и потопаешь
Паек стандартов НАТО с расчетом на сутки называется у них The Meal Ready-to-Eat (MRE). Он разработан национальным институтом медицины, и, как правило, любой из вариантов можно употреблять не дольше 21 дня подряд. Каждая упаковка весит примерно от 380 до 510 граммов и обходится государству в 7 долларов 25 центов.
Первый вариант рациона — контейнер с пищей, которую можно приготовить при наличии полевой кухни. Паек похож на еду, которую выдают в самолете. Состоит из двух сэндвичей — с ветчиной и сыром, овсяных хлопьев, которые натовские бойцы заливают горячим молоком с полевой кухни, ореховых крекеров, масла и джема. Дают еще фрукт (как правило, яблоко или апельсин) и бутылку минералки.
Второй вариант можно приготовить в любых условиях. Даже при отсутствии холодильников и полевой кухни. Банки, в которых хранятся ингредиенты, выдерживают температуру за 50 градусов выше нуля и примерно столько же ниже. Достаточно лишь дернуть за колечко, и пища подогревается для нужной защитнику родины температуры. В этот паек входят и равиоли, и паста, и сырная тортилья, и даже крылышки баффало. Вместо хлеба тут кукурузные галетки.
Третий вариант — это настоящий хит. Называется “рацион первого боя”. Его рекомендуют употребить в первые 72 часа вооруженного конфликта. Как указано в аннотации к пайку, его особенность в том, что все ингредиенты обогащены витаминами и глюкозой. А упаковка устроена так, чтобы вскрывать было максимально просто, разломив на две части.
В Осетии у убитых грузинских солдат нашли вегетарианский вариант: брокколи, морковка — на вкус противное все такое…
Сухпай российского образца не случайно 7 лет назад победил на международном конкурсе, где председательствовал шеф-повар одного из парижских ресторанов. Его создатели, а главное — приемная комиссия Минобороны исходили из принципа: как солдат полопает — так он и потопает. Суточный паек способен насытить любого бойца — завтрак, обед, ужин — по распорядку и, главное, всегда под рукой.
Вот как выглядит российский сухпай:
— завтрак: паштет печеночный, галеты, томатный соус, колбасный фарш, растворимый чай, джем или повидло;
— обед: каша с тушенкой, брикет сухого гороха, галеты, томатный соус, сухой концентрат энергетического напитка;
— ужин: паштет, соус, галеты, рыбные консервы, растворимый кофе, изюм или шоколад.
Плюс ко всему: салфетки, обеззараживающие таблетки, комплект сухого спирта с таганком, витамины драже, сахар, спецспички с поджигом, запаянные в полиэтилен.
Первое время все даже кажется вкусным — за уши не оторвешь. Другое дело, что уже через трое суток “разносолы” из баночки вызывают тошноту, а паштет с галетами можно разве что с голодухи проглотить, не говоря уже про брикетик гороховой каши, который рекомендовано “разжевать и запить водой”. После пяти суток употребления нашего пайка во время войны в Южной Осетии, уже после приезда в Москву, меня увезли на “скорой” в больницу: диагноз — гастрит. Впрочем, на то он и сухпай...
По одежке встречают…
И если в Российской армии с продовольствием бойца как-то более-менее налажено (суп из топора нам сварить не проблема), то вот по части вооружения и амуниции мы сильно отстаем от натовского супостата. Оружие вычеркиваем — достоинства АК-74 против М-16 весьма спорны: и у автомата Калашникова есть свои плюсы и минусы, и у американской автоматической винтовки проблем хватает (одна сборка-разборка чего стоит). Самое невыгодное сравнение — средства связи. Если на уровне управления (ротного, батальонного) у нас радиосвязь еще присутствует, то взвод уже держится на уровне досягаемости матерного крика командира. Между командирами отделений или солдатами — то же самое. Оснащенный радиосвязью шлем-каска — из разряда крутейшего спецназа. У натовских солдат уоки-токи — обыденный элемент снаряжения. (Что говорить, если один российский генерал связывался со своим штабом в окрестностях Цхинвала по спутниковому телефону журналиста!)
Старая армейская шутка: “Форма номер раз — трусы и противогаз!” Ничего особо нового российские каптенармусы не придумали. Форма в армии одна на все случаи жизни. Меняется только ее сочетание. Камуфляж (куртка плюс брюки), сапоги-кирзачи либо ботинки-берцы, кепка (зимой шапка), бушлат с воротником и подстежкой. Нательное белье (зимой с начесом). В прошлом году в Российской армии окончательно отменили портянки, полностью заменив их на носки. (Впрочем, сапоги-кирзачи, для которых портянки и полагались, оставили.)
Все “прибамбасы” — плод собственных изысков. Например, КЗС — костюм защитный сетчатый, очень удобный в жаркую погоду. Вообще-то он проходит по службе химзащиты — пропитанный специальным составом, он изначально предназначался для защиты от ядерного взрыва — при высокой температуре костюм выделяет облачко дыма, способное защитить тело от ожогов. Маскхалаты разведчиков — тоже большая редкость на складах. “Горки” — брезентовые костюмы защитного цвета — прерогатива офицеров (зачастую их покупают за свой счет).
Интересное зрелище представляли собой колонны 58-й армии, продвигающиеся по горным перевалам к Цхинвалу — восседающие на БМП и бэтээрах бойцы представляли по внешнему виду едва ли не цыганский табор. Одеты — кто во что горазд. Объединяла разве что белая полоска бинта на рукаве — чтобы хоть как-то отличать своих от чужих. На голове — у кого кепи, у кого танковый шлем, у кого бандана, каски тоже присутствуют, но большей частью у молодых бойцов. Куртки камуфляжные — всевозможных расцветок, в том числе двухцветных (при положенном трехцветном камуфляже). Такое ощущение — кто что успел схватить, то на себя и напялил. В общем, еще тот видок!
Натовский боец укомплектован костюмом по погоде и ландшафту местности, термобельем, несколькими видами перчаток, носков. Обмундирование выдается не на конкретный срок, а меняется по мере износа. Ботинки-берцы тоже предусмотрены по погодным условиям и отличаются повышенной прочностью. (Захватив грузинские склады с натовским обмундированием в Гори, российские военнослужащие набрали там в первую очередь именно обувь и “разгрузки”.)
* * *
Обученные американскими инструкторами грузинские солдаты усвоили их принцип — беречь в первую очередь собственные жизни. Не случайно количество пленных со стороны грузин было несравненно выше. И число погибших мирных жителей Цхинвала было высоким именно из-за того, что, нарвавшись на пулеметную очередь, грузинские вояки вызывали огонь артиллерии, которая уничтожала все вокруг, в том числе и прячущихся в подвалах людей.
Чем выгодно отличается российский солдат от натовского в бою, так это исключительной надеждой лишь на собственные силы. Он знает, что подмога может не прийти, подкрепление могут не прислать, и с боеприпасами зачастую напряженка. Нарвавшись на противника, наш боец не будет думать, как бы вызвать помощь, а будет биться до конца. Он легко заночует потом в окопе, утолит голод сухпаем и будет рад, что, пока он в бою, у него меньше шансов нарваться на тяжелую руку командира.
