С неожиданности в понедельник начались в суде прения по делу об убийстве Анны Политковской. Выступление гособвинителей перед присяжными засекретили от журналистов. Как выяснилось позже, это выступление и закончилось полной неожиданностью. За закрытыми дверями прокуроры практически выдвинули свое обвинение по этому делу.
Первое, что выяснил судья Евгений Зубов, открыв заседание, — будет ли у защиты Павла Рягузова ходатайство о режиме прений. Напомним, Рягузов — сотрудник ФСБ, который изначально задерживался как подозреваемый в причастности к убийству Политковской. Но к моменту передачи дела в суд выяснилось, что он обвиняется лишь в вымогательстве и превышении полномочий, совершенных в 2002 году, а по делу Политковской в качестве обвиняемого не проходит. Конечно же, адвокаты Рягузова ратовали за закрытый режим. Тогда судья обратился к мнению прокуроров.
— Мы бы хотели, чтобы наши речи звучали открыто для прессы и общественности, — очень натурально возмутились гособвинители.
Правда, тут же выяснилась неувязочка: зная, что в деле применительно к Рягузову фигурируют секретные документы, прокуроры, однако, не разделили свою речь на эпизоды. В итоге судья принял соломоново решение: раз уж гособвинители подготовили общую речь, их присяжные заслушают в закрытом режиме, а вот выступление защиты разделят: эпизод с вымогательством и превышением будут слушать в узком кругу, а эпизод с убийством — при всех.
Чтобы узнать, что происходило за закрытыми дверями, прессе пришлось собирать рассказы вышедших на перерыв адвокатов.
Анна Ставицкая, представитель семьи убитой: “На меня выступление гособвинения произвело сильное впечатление. Обвинитель Юлия Сафина рассказала об общей картине преступления, как собиралась преступная группа, как сплачивалась и что предпринимала. В своей речи гособвинители выразили желание, чтобы расследование дела в отношении этих лиц продолжилось”.
Адвокат Рягузова Валерий Черников: “Прокуроры вышли за формат обвинения и даже выдвинули параллельно свое обвинение тем людям, кто сегодня по этому делу не сидит на скамье подсудимых. Несмотря на то что следствие полностью выяснило роль Рягузова в деле Политковской и в его отношении вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, в речи гособвинителей сегодня прозвучало, что он является непосредственным участником событий 7 октября. Как я должен в этом случае его защищать?”
Адвокат Рягузова Андрей Трепыхалин: “Сегодня от гособвинения мы услышали еще одну версию совершения преступления. Оказывается, заказ на убийство Политковской получил Лом-Али Гайтукаев (двоюродный дядя Махмудовых, участник лазанской ОПГ, специализирующейся на заказных убийствах, сейчас отбывает наказание за покушение на киевского бизнесмена) в июне-июле. Но, поскольку в августе его посадили, он передал этот заказ Хаджикурбанову. А Хаджикурбанов освободился-то только в сентябре”.
Мурад Мусаев, адвокат Джабраила Махмудова: “Гарибяновское расследование (руководителем следственной группы был Петрос Гарибян) просто “выбросили в урну”. В своей речи гособвинители взяли за основу журналистское расследование шеф-редактора “Новой газеты” Соколова и теперь нам говорят, что к этому преступлению причастны Рягузов и Бураев. То есть те люди, которые были сначала задержаны, а потом отпущены на все четыре стороны”.
Карина Москаленко, представитель потерпевших: “Понятно, что преступление заказное. Осталось только честно сказать, кому была неугодна Политковская. Прямых доказательств нет, но все обстоятельства сложились. Нет такого обстоятельства, которое выпало бы из картины. Я выбрала для себя такую точку зрения: ребят просто использовали, другой вопрос, как — втемную или всветлую. Посмотрите на кадры видеозаписи: там, где стояла их машина, точками обозначена куча видеокамер. Вопрос: кому понадобилось засветить эту машину? Боюсь, в данном процессе мы этого не выясним. Братья Махмудовы могут быть и виновны, и невиновны, но они молчат. И по закону они не обязаны говорить”.
