Нам вновь напомнили о «черных» страницах нашей истории. Сейчас для зрителей интернет-кинотеатра идет премьерный показ сериала-ужастика про серийного убийцу Чикатило. А на днях «МК» впервые опубликовал судебные документы по делу Аркадия Нейланда, считающегося самым юным преступником, приговоренным в СССР к смертной казни. Но двух упомянутых «рекордсменов преступного мира» логично связывает третий персонаж — самый молодой маньяк-душегуб, которому суд вынес расстрельный приговор.
Об этих событиях корреспонденту «МК» довелось услышать впервые от Андрея Сухомлинова — заслуженного ветерана органов военной прокуратуры. После выхода в отставку он занялся литературным творчеством, собирал материалы для книг, посвященных загадочным трагедиям прошлого. Некоторые из своих расследований Андрей Викторович предполагал опубликовать в нашей газете. По такому поводу мы с ним неоднократно встречались.
Среди прочих заинтересовавших его тем Сухомлинов упомянул эту — про юнца-маньяка, орудовавшего на Урале в конце 1930-х. Правда, до интервью для «МК» на сей счет тогда дело не дошло, да и главу, посвященную этой кровавой эпопее, экс-прокурор не написал — сперва время отнимали другие проекты, а потом точку поставила смерть Сухомлинова. Однако в моих репортерских анналах от тех встреч остались услышанные от опытного юриста интересные факты. Нынешние обстоятельства, о которых упомянуто вначале, заставили, отталкиваясь от них, напомнить подробнее страшную историю более чем 80-летней давности.
Для начала — короткая справка. Житель Свердловска Владимир Винничевский в 1938–1939 гг., когда ему было 15–16 лет, совершил как минимум 18 нападений на детей в возрасте от 2 до 4 лет. Восемь из этих случаев закончились смертью малышей. По приговору суда преступника расстреляли осенью 1940-го, когда ему не исполнилось еще и 18 лет. Таким образом, Винничевский стал самым молодым серийным убийцей за всю историю.
Это был странный мальчишка.
С одной стороны, он выделялся среди одноклассников своим богатым по тем временам видом. Носил кожаные ботинки, хороший костюм и даже — предел мечтаний многих школяров — настоящий танкистский шлем. Родители могли себе позволить так баловать сына. Отец неплохо зарабатывал, будучи мастером в одном из коммунхозов Свердловска, мать трудилась счетоводом. У Володи практически всегда водились приличные карманные деньги, кроме того, у него был велосипед, а еще — настоящее заморское чудо: швейцарский перочинный нож.
Казалось бы, при таких материальных «козырях» он должен находиться в центре внимания сверстников, но складывалось все совсем иначе. Владимир чурался других ребят, предпочитал быть сам по себе. Одноклассники вспоминали, что Винничевский заикался. Может, этот дефект и заставлял его комплексовать, сторониться людей? «Он скрытен, молчалив, никогда ни о чем не рассказывал», — признавалась впоследствии мать. Родные утверждали, что причиной заикания стал несчастный случай, произошедший с Володей в раннем детстве: он упал в глубокую яму и очень при этом испугался, а еще сильно ударился головой. Как знать, не привела ли именно эта травма впоследствии к деформации психики, превратившей пацана в настоящего монстра.
В школе Винничевский поначалу учился неплохо, однако потом потерял интерес ко всем урокам, за исключением пения (по свидетельствам знавших его, пел парень замечательно). В пятом классе неуспевающего ученика даже оставили на второй год. Так он оказался в одном потоке с Эриком — будущим знаменитым скульптором Эрнстом Неизвестным. Ребята сблизились, между ними возникли вроде бы доверительные отношения. По крайней мере, Эрнст даже пытался обсуждать с приятелем самые интимные темы. Неизвестный позднее вспоминал: «Он был очень смирный и стеснительный, любил бывать один. Бывая с ним вместе, я вел разговоры о девочках, он всегда отзывался о них с какой-то брезгливостью и говорил, что не любит и никогда не имел половых сношений».
Приятель Винничевского тогда даже представить не мог, что скрывалось за этой стеснительностью и пренебрежением противоположным полом!
Злой дядя
Свердловский кошмар начался в середине июля 1938 года, когда стало известно об исчезновении Герты Грибановой. После нескольких дней поисков несчастную малышку, которой еще не исполнилось и 4 лет, нашли в зарослях сада, расположенного по соседству с домом, где она жила, — труп был тщательно замаскирован охапками травы. На теле убитого ребенка насчитали 8 ножевых ран, кроме того, медэксперт определил, что преступник вначале придушил девочку.
Поиски злодея не дали результата. А в городе с тех пор стали регулярно происходить все новые нападения на маленьких детей. Причем милиция поначалу даже не могла понять, что действует один и тот же человек.
Негодяй предпочитал избегать шаблонов в своей адской деятельности. Он не выбирал между мальчиками и девочками, «охотился» в разных районах Свердловска и даже несколько раз выезжал «на гастроли» в другие уральские города. Тела своих жертв старался спрятать. Действовал при этом в зависимости от времени года: зимой закапывал в сугроб, осенью и летом заваливал ветками, травой, листьями. А потом придумал и вовсе изуверский прием — сбрасывал их в ямы туалетов, которые стояли чуть ли не в каждом дворе. Расчет подонка был верный: сильные «ароматы» отхожего места надежно перебивали трупный запах.
В милицию одно за другим поступали заявления находящихся в ужасе родителей о пропаже малолетних детей. В результате предпринимавшихся после этого поисков кого-то из них удавалось найти — мертвыми. Обследование детских трупов показывало, что некоторые из несчастных малышей были убиты острыми предметами, другие же оказывались задушенными.
Выявили и еще одно ужасное обстоятельство: многие из этих погибших детишек подверглись сексуальному насилию.
К счастью далеко не все нападения душегуба заканчивались смертью его жертв. Первым выжившим оказался Боря Титов. Малыш пропал в февральский день, гуляя возле своего дома. Мать отлучилась буквально на несколько минут, а когда вернулась, увидела в отдалении какого-то мужчину, который быстро увозил прочь ее сына на санках. Догнать похитителя женщина не смогла. Мальчика потом нашли на пустыре у забора. Полузадушенный ребенок оказался засыпан снегом в сугробе, но обнаружил себя стонами.
Борю отправили в больницу. Когда он пришел в себя, следователь попытался узнать подробности нападения. Увы, кроха мало что смог рассказать. Играл возле подъезда с санками, мимо проходил какой-то дядя и предложил покатать. Едва Боря сел в санки, дядя быстро повез его по улице к пустырю, а там «стал делать больно». Дальше мальчик ничего не помнил, очнулся уже под завалами снега. Никаких конкретных примет злого дяди он назвать не сумел. При обследовании малыша врач обнаружил на теле следы, характерные для попытки удушения. Следователи пришли к выводу, что преступника кто-то спугнул и потому он не успел довести свое страшное дело до конца. Маскируя следы преступления, наспех прикопал Борю в сугробе, полагая, что тот неминуемо умрет от переохлаждения.
Было еще несколько случаев, когда детей, подвергшихся нападению, удавалось быстро обнаружить и спасти им жизнь. Но никто из пострадавших вследствие малого возраста не мог своими рассказами о произошедшем толком помочь следствию.
Лишь в конце весны 1939-го, когда количество зафиксированных таких эпизодов приблизилось к полутора десяткам, следователи поняли, что все криминальные происшествия с детьми — дело рук одного и того же преступника. При этом начал прорисовываться хотя бы «силуэтно» и сам страшный персонаж. Из собранных обрывочных сведений стало понятно: «охотник за малышами» — молодой человек не слишком впечатляющей комплекции.
Информацию, что в городе орудует серийный убийца, милиция и руководство Свердловска хотели скрыть от жителей. Однако тщетно — молва о душегубе распространилась широко. Среди горожан поднялась волна паники. Родители старались внимательнее приглядывать за своими малышами, но не всегда это получалось: мешал жесткий рабочий график, поэтому днем многие карапузы все равно оказывались без должного присмотра.
«Задержан на месте преступления»
Следователи, которые вели это дело, полагали, что подобные зверства мог совершить кто-то из числа уголовников. Именно на данную категорию граждан мужского пола и обратили внимание в первую очередь. За отсутствием конкретных примет убийцы пришлось действовать методом «сплошного траления»: милиционеры проверяли подряд всех «меченых тюрьмой». Большинство из них после выявления алиби отпускали, а несколько десятков самых подозрительных задержали. Однако это не помогло — нападения на малышей продолжались.
Чтобы добиться результата в поимке детоубийцы, начальник городского управления милиции решился на беспрецедентный по тем временам шаг — он получил «добро» у областного руководства на усиленное скрытное патрулирование улиц Свердловска. В облцентр направили из других городов дополнительные группы милиционеров, мобилизовали курсантов милицейской школы. Все сотрудники выходили на дежурство в штатском, но были вооружены. Им приказали обращать внимание на подозрительных взрослых с маленькими детьми, проследить за ними.
Такой план в конце концов сработал.
В один из октябрьских дней 1939 года трое курсантов школы милиции дежурили рядом с трамвайной линией, проходившей по окраинному району Уралмашзавода. Когда стражи порядка оказались возле остановки «Медный рудник», здесь притормозил очередной трамвай, и из дверей его вышли молодой человек с маленьким мальчиком. А ведь именно на такие пары просили обращать пристальное внимание милицейские начальники, проводившие инструктаж! Так что этих двоих курсанты сразу взяли под наблюдение.
Уже через минуту-другую они почти не сомневались, что перед ними именно тот бандит, которого так долго ищет вся свердловская милиция. Уж больно все одно к одному складывается: хлипковатого вида парень везет куда-то мальчика и сошел с ним с трамвая в самом подходящем для преступления месте, где среди зарослей деревьев стоят лишь несколько старых бараков.
Неизвестный мужчина, не замечая, что за ним следят, повел малыша по тропинке в самую глухую часть леса. Здесь этот тип вдруг остановился. Снял с себя пальто, потом резко толкнул ребенка на землю и стал его душить. Увидев это, курсанты с наганами в руках кинулись к злодею…
Спустя день, 25 октября, в областной газете «Уральский рабочий» появилась заметка, которая должна была успокоить паниковавших граждан: «Работники свердловской милиции арестовали бандита-садиста В.Г.Винничевского. Недавно в районе поселка Уралмашзавода он похитил 3-летнего мальчика Славика Волкова, унес его вглубь леса и пытался задушить. Милиция спасла мальчика и задержала бандита на месте преступления. Установлено, что аналогичные преступления в Свердловске совершались Винничевским. Он полностью признал свою виновность…»
«Ищу металлолом»
В горотделе милиции, куда доставили задержанного душителя, были очень удивлены, узнав, кто он. Оказывается, более года все свердловские стражи порядка, позабыв про сон и отдых, гонялись не за матерым бандитом, поднаторевшим в заметании следов, а за плюгавым семиклассником! Впрочем, дальнейшие допросы Винничевского показали, что этот худосочный юноша может дать фору многим многоопытным уркам. Настоящий криминальный талант!
Будучи пойманным с поличным, Владимир не пытался выкручиваться и сразу начал давать признательные показания.
Оказалось, парень очень ловко маскировал свои садистские наклонности. Во «внешней» жизни для всех, кто его знал, — родных, соседей, одноклассников — Винничевский был тихим, исполнительным… Он даже стал комсомольцем и прилежно участвовал в общественных мероприятиях. Но в жизни потаенной это был совсем иной тип…
Следователей интересовало, как он отыскивал свои жертвы. Оказалось, Винничевский бродил по дворам и наблюдал: если видел одиноко гуляющего малыша, затевал с ним разговор, пытаясь чем-то заинтересовать, чтобы потом беспрепятственно, без крика и плача, увести ребенка в укромное место. Кому-то обещал купить мороженое, кого-то располагал к себе, угощая конфетами, или соблазнял катанием на санках… Бывало, в разгар такой словесной обработки появлялся кто-нибудь из взрослых. На этот случай Владимир заранее приготовил верный тактический ход: он объяснял, что является активистом сбора металлолома и ходит по дворам, пытаясь выяснить, нет ли здесь ненужного старого железа, за которым можно будет прийти с бригадой его подшефных пионеров. Сбор утильсырья был «хитом» тогдашних массовых патриотических акций школьников, поэтому такое объяснение ни у кого не вызывало подозрений. В итоге Винничевскому всегда удавалось благополучно ретироваться с места неудавшегося преступления.
Свои жестокие злодеяния он совершал также весьма продуманно, умело запутывая следователей, которые будут его разыскивать. Например, не только варьировал места нападений, но при этом неоднократно менял орудия убийства. Сначала действовал обычным кухонным ножом, потом заменил его отверткой, затем использовал подаренный отцом фирменный швейцарский ножик… Многих малышей он предпочитал душить.
Никаких материальных выгод от этих нападений малолетний маньяк не искал, у него и так благодаря родителям всего было в достатке. Однажды, после того как разделался с очередным малышом, прихватил с собой его санки, но, пройдя с ними пару кварталов, оставил эту улику на обочине дороги: пусть милицию запутает ложный след. В другой раз забрал одежду 4-летней девчушки, которая, как считал, уже не выживет после нападения. И тоже выбросил ее в нескольких сотнях метров от места преступления для обмана милиции.
Но если материальной корысти в зверских поступках Винничевского не было, зачем же он «переступил черту»? Оказалось, в данном случае — никакой «достоевщины» (к слову сказать, этот упырь читать книжки не любил), все примитивнее и ужаснее. Подросток с деформированной психикой получал удовольствие, убивая беззащитных маленьких детей. А еще… Как показала экспертиза, многие из его жертв — и девочки, и мальчики — подверглись сексуальному насилию.
Подонок настолько был уверен в собственной безопасности, что зачастую набрасывался на ребенка, отведя его лишь на считаные десятки метров от дома.
«Требуем расстрелять нашего сына»
Последней жертвой Винничевского мог стать 3-летний Слава Волков. В этом случае сложились сразу две роковые случайности. Первая из них — для мальчугана. Мама вышла с ним во двор на прогулку, но вдруг обнаружила, что оставила дома что-то из нужных вещей. За те минуты, которые понадобились женщине, чтобы подняться в квартиру, Владимир успел не только «запеленговать» оставшегося во дворе в одиночестве Славика, но и «обработать» его, уговорив каким-то образом пойти за «дядей». А вторая случайность стала роковой для самого душегуба. Понимая, что мать может вот-вот хватиться мальчика и кинется его искать по ближайшим окрестностям, Винничевский решил поскорее оторваться от возможной погони и сел вместе с уведенным малышом в подвернувшийся трамвай. Раньше он подобных методов «телепортации» на пару с будущей жертвой не использовал. Но такой опыт оказался неудачным: именно при выходе из трамвайного вагона его и заметили курсанты милиции.
Показания, которые давал Винничевский, преподнесли следователям несколько неприятных сюрпризов. Судя по имевшимся у них до того сведениям, первой жертвой маньяка стала уже упомянутая Герта Грибанова. Однако теперь сам преступник признался, что еще до того он убил двоих малышей. Узнать их имена так и не смогли. Выяснилось, что тогда, весной-летом 1938-го, в милицию не поступало заявлений о пропаже малолеток.
С одной стороны, это выглядит очень странно. Неужели мамы-папы исчезнувших не попытались поднять тревогу, отыскать их с помощью работников милиции? Впрочем, на такой кажущийся парадокс следует взглянуть с поправкой на специфику того времени. Вторая половина 1930-х — период массовых репрессий. Люди были запуганы, ведь поводом для ареста могла стать любая мелочь. А тут: помогите, пропал ребенок. Вдруг сотрудники «органов» заподозрят, что это сами родители придумали какую-то каверзу, и обвинят их в пропаже малолетнего чада? Или такая история попросту привлечет внимание НКВД к данной семье? А если у кого-то из ее взрослых членов есть некие «черные пятна» в биографии… Можно предположить, что именно так объясняется столь странное поведение анонимных родителей этих двух жертв Винничевского.
Владимир рассказал на допросах обо всех своих преступлениях. Оказалось, что серийный убийца вел своеобразную «бухгалтерию»: на листочке бумаги, спрятанном дома, он в зашифрованном виде записывал, когда, где… Для следователя изверг даже вычерчивал по памяти подробные схемы, поясняя, как знакомился с очередным малышом, куда его вел, где нападал, где прятал жертву.
Итог кровавой эпопеи малолетнего садиста жуткий. За полтора года своей «охоты» этот фактически еще совсем мальчишка напал на 18 малышей. Восьмерым из них встреча с незнакомым дядей стоила жизни.
Для всех, кто знал Винничевского, информация о совершенных им злодеяниях оказалась ошеломляющей. Даже отец и мать школьника-душегуба были настолько впечатлены, что решили вынести собственный приговор сыну. Они принесли в редакцию местной газеты письмо-заявление: «…Мы, родители, отрекаемся от такого сына и требуем применить к нему высшую меру — расстрел. Таким выродкам в советской семье жизни быть не может. 1 ноября 1939 г.». Правда, позднее материнский инстинкт все-таки возобладал, и женщина предпринимала все усилия, чтобы спасти сына.
Сам Винничевский поначалу относился к случившемуся с ним спокойно. Судя по всему, парень полагал, что смертной казни ему «по малолетке» удастся избежать, и потому активно сотрудничал со следствием. На самом деле юный возраст такому приговору тогда уже не был помехой. Еще в апреле 1935-го появилось постановление правительства «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних», согласно которому отныне разрешалось применять высшую меру к преступникам старше 12 лет.
Надежды преступника не оправдались. Заседания суда, состоявшиеся в январе 1940 года, закончились вынесением приговора: расстрелять. Впрочем, вслед за тем адвокат попытался спасти своего подзащитного от смерти, акцентируя внимание на его психическом нездоровье. В связи с этим преступника отправили для дополнительного обследования в московский институт им. Сербского. Однако тамошние специалисты не нашли оснований для смягчения вины, парень был признан вменяемым.
5 августа 1940 года суд подтвердил расстрельный приговор серийному убийце.
Но он и после этого еще пытался бороться за свою жизнь. В архиве сохранилась составленная Винничевским бумага о помиловании. Крупный, классически «школьный» почерк, множество ошибок и совершенно детские формулировки. А писал-то (орфография сохранена) садист и маньяк, погубивший 8 младенческих душ.
«В президиум верховного суда РСФСР от Винничевского Владимира Георгиевича, приговорившего к расстрелу. Жалоба. Я… был приговорен к высшей мере наказания. На протяжение полуторых лет я занимался зверскими преступлениями для полового удовлетворения. Я полностью признаю свою вину… Я начал свои преступления 14-ти лет, а потом мне трудно было прекратить их, некому было остановить меня, так как никто не знал о моих преступлениях. Я еще молод, и если я не буду подвергнут высшей мере наказания, то я сумею искупить свою вину. Прошу сохранить мне жизнь. 28-го августа. Винничевский.».
Ходатайство свердловского маньяка о помиловании в Москве рассматривали долго. Но в конце концов его оставили без удовлетворения.
Винничевского расстреляли 11 ноября 1940 года. На тот момент ему не было еще и 17 с половиной лет.
