Рассмотрение апелляции по делу историка-расчленителя Олега Соколова превратилось в очередной бенефис подсудимого – за два года он не изменил позицию и не утратил красноречия. 27 сентября 2021 действо наконец завершилось. Адвокат потерпевших Бакшеева попросила провести заседание без нее – она выступила на прошлом и в этот раз была занята в другом процессе в другом регионе. В прениях выступал прокурор.
Гособвинение обратило внимание на претензии защитника Соколова Сергея Лукьянова к психолого-психиатрической экспертизе, которую назначили по ходатайству именно защиты Соколова.
«Критически следует отнестись к утверждению защиты о влиянии препаратов, которые принимал Соколов, на его поведение», — заметила прокурор.
Лукьянов и Соколов пытались доказать, что на историка нашло помрачение и у него был провал в памяти на три с половиной часа, а также состояние аффекта, когда он убил Настю. Но экспертиза аффект не подтверждала – в чем, очевидно, была основная претензия к ней.
Кроме аффекта Соколов винил в случившемся «травлю» — он очередной раз рассказывал, что виноват в «трагедии», как он называет убийство, его оппонент Евгений Понасенков (с которым у историка был конфликт из-за публикации), а Настя Ещенко якобы стала провокатором и «работала на врага». Формально историк признал вину, но сторона потерпевших не увидела в его словах раскаяния. Ведь он написал книгу, сидя в СИЗО, где описал интимные подробности отношений с Ещенко – её семья полагает, с «раскаянием» это не вяжется. Словом, прокуратура сочла назначенное наказание справедливым, а претензии защиты к экспертизе – необоснованными.
«Бред!» — шипел Соколов из «аквариума». Затем ему дали возможность высказаться в последний раз, и он оскорбил всех: отсутствующую Бакшееву, свою бывшую любовницу Екатерину Пржигодзкую, которая в нулевые написала на него заявление в полицию за избиение (он привязал её к стулу, бил и угрожал прижечь лицо утюгом) и которая давала показания по делу об убийстве Насти Ещенко. Соколов кричал, что показания «женщины лёгкого поведения» (он так называет свидетельницу Пржигодзкую) и все, что «против него», суд якобы принимает во внимание, а все, что говорит в его пользу – нет. Также, по его мнению, «показания свидетеля Вольтской не стоят ломаного гроша» — тут речь о соседке, которая слышала ссору Соколова и Ещенко в ночь убийства из-за перегородки.
«У меня семнадцать научных монографий, статьи в журналах Франции! – кричал Соколов. — Адвокат потерпевшей стороны – очевидно непрофессиональный человек, и она представляет не потерпевшую сторону, а Евгения Понасенкова!» В итоге Соколов решил, что суду «дали указание сверху» засудить его.
В последнем слове Соколов практически рыдал: «Я глубоко и искренне раскаиваюсь, я совершенно потерял голову и не понимал, что творил! Я не мог это сделать на холодную голову, если суд решит, что это преступление я совершил по холодному расчёту – это будет неправда! Я не знаю, увижу ли я ещё своих доченек, пусть они знают, что если их папа и потерял голову, то из-за того, что слышал оскорбления в их адрес, которые не смог стерпеть!»
Напомним, Октябрьский районный суд Петербурга приговорил бывшего доцента СПБГУ Олега Соколова к 12,5 года колонии за убийство аспирантки и своей невесты Анастасии Ещенко в ночь с 7 на 8 ноября 2019 года и незаконное хранение оружия (историк застрелил спящую девушку из обреза). Настя Ещенко была аспиранткой того же истфака, их отношения с преподавателем длились пять лет, два года они жили вместе. Перед тем как Соколов её убил, Ещенко говорила ему, что больше его не любит и просит отпустить. Они поссорились, но ночевать девушка все же осталась в квартире историка. Он её убил, а на следующую ночь расчленил тело и попытался по частям выбросить в Мойку. Но упал в реку сам, его заметил таксист с набережной, и историка выловили из реки вместе с пакетом, где были руки девушки.
В рамках апелляции адвокат Сергей Лукьянов требовал перклассифицировать дело со ст. 105 УК РФ (Убийство) на ст. 107 УК РФ (Убийство в состоянии аффекта). Суд приговор не изменил. «Это нечестно, неужели вам не стыдно!» — кричал Соколов уже после закрытия заседания.
