Один из примеров тому – «Обязательные постановления по содержанию в исправности и чистоте площадей, улиц и тротуаров», утвержденные Городской думой в мае 1875 года. Тогда не существовало еще снегоуборочных машин, хитрых антигололедных реагентов, но требования к состоянию мостовых были, пожалуй, даже более жесткие. Судите сами:
«Зимою сметание с тротуаров снега, скалывание льда и посыпание тротуаров песком должно быть производимо ежедневно... В случае выпадения снега или метели в течение дня, сметание снега должно быть производимо и по несколько раз в день так, чтобы проход по тротуару был всегда свободен и расчищен... Сметаемый с тротуаров снег и скалываемый лед запрещается сваливать на улицу. В продолжение всей зимы ухабы на улице должны быть разравниваемы, а обочины около тротуаров и лотки очищаемы от рыхлого снега... Снег и лед, грозящие падением с крыш, должны быть немедленно сбрасываемы. При очистке крыш улица и тротуар перед домом должны быть загораживаемы в предупреждение проходящих и проезжающих. Очистка крыш должна оканчиваться к 10 часам дня, сбрасываемый же с крыш снег и лед должны быть убираемы немедленно...»
Впрочем, существовали в старину и свои особенности зимнего содержания городских дорог:
«Обязанность очистки улиц и тротуаров лежит на владельцах домов и земель, к коим примыкает улица и тротуар... Пространство замощенных или не замощенных улиц, переулков и тротуаров, подлежащее обязательной очистке, для каждого домовладельца определяется: в длину – пространством владения по улице, а в ширину – половиной ширины улицы.... Владельцы домов, выходящих на площади, обязаны очищать тротуар и улицу в ширину на 7 с половиною сажен....»
От сугробов дороги освобождали в то «доисторическое» время не только лопатами дворников. Существовали еще особые приспособления на конной тяге. Каждая такая конструкция представляла собой треугольную раму-плуг, сбитую из прочных досок и снабженную оглоблями. Когда лошади волокли подобную конструкцию по снежной целине, треугольник, действуя, словно нос ледокола, раздвигал снег в стороны, оставляя за собой торную дорожку. К слову сказать, одним из непременных условий качественной расчистки с помощью такой волокуши был ее значительный вес, поэтому порой, чтобы треугольник лучше разгребал снежные заносы, на него сверху садились один-два дворника (желательно потолще – для тяжести).
Выраставшие благодаря усилиям «чистильщиков» на обочинах центральных улиц сугробы тоже мешали проходу и проезду, а потому их следовало вывозить прочь. Но куда? В Москву-реку не сбросишь, – она ведь в прежние годы благополучно замерзала! Вот и придумали наши прадедушки строить печки-снеготаялки.
«На Красной площади с момента наступления снежного времени творится нечто невообразимое. На середину площади из разных мест свозятся сотни возов снега. Для уничтожения его возведены две громадные снеготаялки. И вот с утра до позднего вечера Красная площадь окутана смрадным дымом от тающего снега и горящих дров в топках снеготаялок...» («Московский листок», 8 февраля 1913 г.)
Следует отметить. что старой Москве было категорически запрещено полностью соскребать весь слой снега и льда с мостовых – «до самой земли». Такое правило узаконили ради удобства езды по зимнему городу: ведь большинство конных экипажей тогда на период царствования Деда Мороза переходило с колес на полозья. Чтобы саням было легко скользить по проезжей части, иногда (скажем, в случае затяжной оттепели) приходилось даже брать снег из сугробов во дворах и рассыпать его по улице, прикрывая образовавшиеся проталины.
