МК В ВОСКРЕСЕНЬЕ Открытие в Москве российского офиса последней не представленной до недавнего времени на отечественном рынке транснациональной корпорации грамзаписи Sony Music не прошло незамеченным: почти все масс-медиа сочли своим долгом скупо сообщить об этом факте. А мы двигаемся дальше: что может быть лучше, чем интервью с одним из лучших гитаристов планеты Джо САТРИАНИ, имеющим редкий для музыканта его профиля контракт именно с Sony Music? Тем более что изрядный флегматик Джо выпустил 13 марта альбом "Engines Of Creation", ставший второй удачной попыткой (после прошлогоднего опыта ветерана Джеффа Бека) скрещивания виртуозной электрогитары с... техно-битами и аранжировочными приемами, куда более характерными для трип-хопа, нежели для гитарного рока! Не менее неожиданным, чем материал CD, оказался и звонок из солнечной Калифорнии... — Твой новый альбом радикально отличен в смысле композиторского и аранжировочного подхода от всего того, что ты записывал раньше. В чем причина этих перемен? — Рано или поздно мне пришлось бы делать новый шаг в неизведанное в своей карьере — и я решил, что время для этого наступило именно сейчас. Мой предыдущий CD "Crystal Planet" (1998) стал последним альбомом, полностью записанным в классическом рок-составе — гитара, бас, барабаны и клавишные. Все, что я делал в течение предыдущего десятилетия — мои ли сольные альбомы, выступления в составе Deep Purple, продюсерская и аранжировочная работа с другими музыкантами, — было подчинено этой жесткой рок-формуле. Но меня действительно привлекает мир современного трип-хопа и техно: для меня это своего рода Интернет в музыке! А процесс записи "Engines Of Creation" чем-то неуловимо напомнил мне работу над "Flying In A Blue Dream" (1992), который я считаю своим первым настоящим альбомом. Ведь я работал в студии не с музыкантами, а только с единственным сопродюсером Эриком Кадо и... секвенсорами и компьютерами. Для меня это было своего рода возвращением к старым временам, когда я был абсолютно свободен в творческом смысле, но только с совершенно новой музыкой! — Но ведь на новом CD есть и композиция, записанная с живой ритм-секцией... — Да, пьеса "Until We Say Good-bye", исполненная на альбоме в прямолинейном техно-стиле, показалась настолько выигрышной боссам Sony Music с точки зрения ее коммерческого потенциала, что они попросили меня записать ее рок-ремикс. Это очень необычно — ведь мы уже привыкли слышать о техно-ремиксах рок-номеров; здесь же все наоборот! Ведь даже радиостанции склонны ныне использовать в своих джинглах именно техно-ремиксы. Но я не считаю, что наши рок-ремиксы — отступление от новой линии моего творчества. Немного разнообразия тоже не помешает! Рок-ремикс "Until We Say Good-bye" был спродюсирован мной вместе с Кевином Ширли, и я записывал его вместе с барабанщиком Антоном Фигом и известным гитаристом Пэтом Троллом — он играл здесь на басу. Я больше чем уверен, что этот номер будет крутиться на всех радиостанциях мира! — Как получилось, что в конце 80-х ты избежал невозможного в те годы для гитариста-инструменталиста — работы с "фабрикой гитарных талантов" Майка Вэрни — фирмой Shrapnel Records? — Несмотря на то что я знаком с Майком с начала 80-х, я никогда особенно не хотел работать с ним — ведь все гитарные альбомы Shrapnel Records очень отличаются по звучанию и настроению от моего материала. Мне не нравятся альбомы, спродюсированные Майком, — они очень мрачные. Это настоящий инструментальный хэви-метал, да еще и с не очень аккуратным продюсированием. Конечно, когда в 1985-м я записал самодельный пятипесенный EP, то для начала принес его Майку и предложил ему издать этот материал. Однако мои композиции не пришлись ему по душе. А теперь суммарный тираж моих альбомов перевалил за 9 000 000, и я полагаю, что Майк допустил в свое время серьезную ошибку! — Каково было работать с другими ведущими гитаристами мира во время супертуров G3 Tour? Я имею в виду Стива Вая, Роберта Фриппа и Майкла Шенкера... — Работать со Стивом и Робертом во время турне было просто фантастикой. Они превосходные музыканты, знающие свое дело лучше, чем кто бы то ни было. И с ними было приятно не только работать на сцене, но и общаться за кулисами. Плюс ко всему и у Роберта, и у Стива — фантастический контакт с концертной аудиторией. А вот работа с Майклом была сплошной проблемой. Как известно, он не делал со мной никаких записей, а лишь ездил в турне, но и там вел себя не лучшим образом — все время буянил. И на его игре такое поведение сказывалось не лучшим образом... Зато с самой лучшей стороны во время туров G3 проявили себя Кенни Уэйн Шепперд и Эрик Джонсон. — А кого из великих гитаристов прошлого ты можешь назвать своими учителями? — Безусловно, Джими Хендрикса. Ведь Джими был первым гитаристом, которого можно было отличить по его совершенно неповторимой манере игры. Он-то и определил настоящее звучание рок-гитары! Конечно, Джими — мое главное влияние, но для меня кумирами были и остаются еще и Джимми Пейдж, Джефф Бек, Брайан Мэй и Билли Гиббонс. — Бессмысленно было бы не задать на прощание вопрос о твоей работе вместе с Deep Purple. Почему это сотрудничество вылилось только в поездку в мировое турне? — Играть с Deep Purple было все равно что попасть наяву в свой сон. Просто фантастика! Работа с такими великими музыкантами и личностями очень много дала мне и в музыкальном плане — да я был просто горд играть партии великого Ричи Блэкмора. Но все же по окончании турне я решил уйти из Deep Purple, поскольку я хотел быть самим собой — Джо Сатриани, а не еще одним гитаристом, занявшим место Ричи. Банальное интервью? А кто и когда говорил, что гитарист-виртуоз обязан быть разговорчивым? Все, что Джо хотел сказать в своей жизни, он уже сказал своей музыкой, и "Engines Of Creation" стал еще одним подтверждением этого факта. Ведь всегда приятно слышать творение мастера, не поднимающего безвольно руки перед волной новой модной музыки, а безбоязненно обогащающего ее всеми достижениями творческой мысли ушедшей, как кажется кому-то (но не автору), эпохи!
