МК-ВОСКРЕСЕНЬЕ Дело было вечером. Года три-четыре назад. Моя "девятка" тогда была еще вполне бодрым металлоломом. И мы ехали на ней с другом в соседний город к кому-то в гости. Притормозили у магазинчика, оживлявшего вывеской "Кока-Кола" пейзаж у трассы. Друг пошел за пивом, а я открыл окно, откинулся на спинку сиденья и закурил. — Добрый день, лейтенант такой-то... — тишину летних сумерек изгадил знакомый каждому водителю голос. Дверь в дверь ко мне притормозила гаишная "Нива". — В чем дело, я что-то нарушил? Здесь стоянка разрешена. — Нет, ну зачем вы так. У вас левое заднее колесо спустило. — И что? — я не верил одновременно и глазам, и ушам. — У вас баллонный ключ, домкрат, запаска имеются? — продолжил гаишник. — Да, и аптечка с огнетушителем... — Помочь? — Спасибо большое, сам поменяю. Лейтенант отдал честь и попрощался, пожелав счастливой дороги. "Мать Тереза! — подумал я. — Неужто и такое бывает?" Вернувшийся с пивом друг не сразу поверил моему рассказу о доброй фее в милицейской форме. Или сделал вид, что поверил. Тем не менее это правда. Но то был первый и последний в жизни случай, когда встреченный мною не по журналистским делам сотрудник правоохранительных органов не кричал, не запрещал, не требовал документов, штрафа или не тянул взятку. Остальные с разной степенью рвения вытирали ноги о любимую в детстве книжку про дядю Степу. Наверное, самого вымышленного в нашей литературе героя. Не считая, может быть, Колобка. Но того, кажется, для правдоподобия съели. Все предыдущие дни вся знакомая мне часть населения России все вечера проводила у телевизоров. Там сажали-освобождали Гусинского. Мой знакомый, простой мужик из-под Тамбова, звонит намедни по каким-то делам и радостно так спрашивает: "Как ОН Гусинского, а?" — "Хорошо, — отвечаю, — место хорошее дали — у окна, далеко от параши"... К чести медиамагната, три дня, проведенные в Бутырке, дали ему много. По части впечатлений и понятия об общечеловеческих ценностях. Не удивлюсь, если НТВ теперь будет в каждом выпуске новостей вспоминать о нашей тюремной системе. В каком-то смысле каждому россиянину хоть раз стоит почувствовать под собой нары. Они скрипят о главном: любой гражданин России — никто перед людьми в погонах и в штатском. Был никем, никем и остался. Из всех многочисленных разговоров по голубому ящику мне особенно запомнился разговор в "Гласе народа" между подозреваемым Гусинским и зампредом Совета Федерации, спикером Мосгордумы Платоновым. Два интеллигентных человека явно беспокоились за судьбу Родины. Второй спрашивал, действительно ли с интеллигентными людьми сидел в камере первый. Первый отвечал, что не знает, но сидят они там подолгу, хотя их вина еще не доказана, что у них нет денег на адвокатов. Второй вопрошал (уже не Гусинского): как же так, в обход Конституции, любого человека... Как? Специально для главы Мосгордумы, отвечающего за городские законы, объясняю. Идет по Москве супружеская пара. Муж и жена впервые приехали из Сибири в столицу. Ходят по Тверской, от цен в кафешках офигевают, вот (его уже видно!) Кремль, башня с курантами... Прогулка молодоженов по Москве закончилась в отделении милиции, где они провели два часа в "обезьяннике" за то, что не сохранили свои авиабилеты. Они просто не знали, что по московской "конституции" человек с паспортом гражданина РФ, но без билета, подтверждающего, что ты прилетел не больше трех дней назад, — преступник. Это были друзья одного моего товарища. Товарищ приехал и упросил лыбящегося мента за взятку дать друзьям волю. Те даже не знали, за что нужно дать взятку. За право пройтись по столице своей страны? Да что приезжие — сам друг рассказывал, как ночью, выйдя без паспорта за пивом в соседний ларек, оказался в кутузке с бомжами. Это называется борьбой с террористами, которая не считается ни с законами, ни с человеческим достоинством. И это лишь маленький пример, который повторяется каждый день с маленькими людьми. Далее — везде и все в том же духе. Правоохранительные органы, которым власти дали столько власти, ведут себя со своим народом, как оккупанты. Странно, что олигархи правового беспредела в стране раньше не замечали. А раз так — какие претензии у наших власть и деньги имущих к аресту Гусинского? Теперь поняли, что это у них там все равны перед законом, у нас — перед беззаконием? При Ельцине были не равны. При Путине подровнялись. За это не клеймить позором — памятник ставить надо. Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому. Журналист в стране, где всерьез хотят восстановить такой памятник, просто обязан быть вместе с народом. Вот я и буду. Полгода назад "МК" писал о двух несовершеннолетних украинских шлюшках, которых сначала обложило данью, а потом месяц хором насиловало и избивало целое отделение столичной милиции. Той самой, какая день и ночь борется с террористами. Мы еще, наивные, направили копию статьи в ГУВД, думали потом написать о показательной "посадке" зверей в погонах... Писать не о чем. Изуродованные девочки отправлены к мамам, у которых не то что на адвоката — "на еду денег немае". Другие "герои" публикации продолжают служить в органах. И эти органы не отрежешь, хотя и стоило бы. Потому что других у нас нет. Адвокат Резник разочарован. Его доверителю не хотят компенсировать моральный ущерб за три дня отсидки. Вдуматься — прямо в дрожь бросает: как так? Прокуратура, суды — кругом сукины дети, душегубы! Глумятся над правами человека, свободой слова... До слез обидно. Богатые у нас, оказывается, тоже люди (вернее, тоже не люди). И тоже плачут. Ой, а это чей голос из соседней кроватки? Памперс надулся, щечки все мокрые. Нянечка, соску! — это плачет цвет нации, наша интеллигенция. Журналисты в шоке: оказывается, еще не наговорились. Политологи, которым не платит Путин, боятся навсегда потерять работу — в другом окопе места коллегами уже заняты. Артисты из сериала "Менты" жалуются стране, что теперь им могут не дать денег на продолжение сериала. Видимо, в этом месте по ту сторону экрана тоже должны рыдать. Но — оторвитесь от камер, господа, пройдитесь по улицам. Уверяю вас: не рыдают. Такое бывает в жизни. Ну, например, врешь ты годами жене про свою ей, любимой, верность. А сам "обслуживаешь" себе других женщин. Сначала, даже если жена не дура, она тебе верит (устроены они так, если любят). Потом начинает не доверять случайным волосам на рубашке. Потом проверять. Потом обнаруживать. И в конце концов на твои произнесенные с пафосом слова: "Как, Маша, ты мне, МНЕ не веришь? Если так — уходи, а когда одумаешься, вернешься, я все прощу!" — спокойно собирает вещички. И — не возвращается. Наши олигархи, депутаты, журналисты, творческая интеллигенция — в общем, элита общества, к которой перечисленные втихаря себя причисляют, точно так же обслуживала не тех, с кем в одной стране живет. А тех, с кем делит конкретные материальные интересы. И "жена" — народ — незаметно для них свалила, оставив часть элиты наедине с другой ее частью. И теперь спокойно смотрит на то, как эти части между собой дерутся. С одним лишь интересом: кто победит. Чтобы потом позлорадствовать с такими же обманутыми мужьями подружками. Так еще жители подмосковных хибар смотрят на ссору в окне третьего этажа новой русской дачи. И думают: "Чего им еще надо? С жиру бесятся, сволочи". Есть такой черный анекдот. Мне кажется, в тему. Был у мамы сынка. Хороший такой, только без ножек. И вот однажды вечером говорит ему мамка: — Что, сынок, хочешь, чтобы у тебя были ножки? — Хочу, хочу, мамка! — Я купила тебе специальной волшебной мази. Намажься ей и ложись баиньки. Утром проснешься, а ножки у тебя уже вырастут. Намазал сынка те места, где должны были отрасти конечности, и уснул. Просыпается утром, щупает, а ножек-то нет! — Мамка, мамка, — плачет сынка, — ножки не выросли. А мамка подошла к кроватке, погладила сынку по головке и говорит: — С первым апреля тебя, урод... Вот так вышло и с нашим правовым государством. Выросла российская демократия злобно-дебиловатым уродцем. Ножек нет, ползает. Зато у него крепкие ручки. Которыми он по делу и нет колошматит и мамку, и папку, и всю родню. А на кого родне обижаться? Правда, ведь есть за что.
