17 августа 2001 года на страницах “МК” была помещена публикация Л.Сигала “Нераскрытая тайна дефолта”, а рядом перечень — “Самые знаменитые игроки в ГКО”. В списке знаменитых оказался первый заместитель Председателя Верховного суда РФ Радченко Владимир Иванович. Судя по всему, знаменитым быть Радченко не хотел, и в редакцию “МК” поступило из суда исковое заявление о защите чести и достоинства.
Волнуясь, с чувством трепета перед заместителем главного вершителя судеб в стране стали мы изучать текст искового заявления. Вот он — эталон юридического обращения в суд за подписью самого Радченко. Однако, изучив иск, как это банально ни звучит, за державу стало обидно. Простые граждане, обращаясь в суд, составляют более грамотные заявления (в юридическом смысле), в отличие от первого заместителя Председателя Верховного суда РФ. Оказывается, как узнали мы из иска Радченко, по данной категории дел возможна компенсация за причиненный моральный ущерб. Действующим законодательством, вопреки требованию Радченко, предусмотрено возмещение морального вреда. В юридической плоскости существует разница между ущербом и вредом. Проще говоря, существует материальный ущерб и моральный вред. Если студент юридического института на экзамене будет говорить о моральном ущербе, то преподаватель, не колеблясь, снизит горе-студенту оценку за ущербное знание предмета. Также Радченко попросил принести извинения не только ему, но и почему-то Верховному суду РФ. Мы уважаем Верховный суд России. Но чего ради и с какой стати извиняться перед Верховным судом РФ! Иск Радченко предъявил о защите своей чести и своего достоинства, а не деловой репутации юридического лица. Это только в передаче “Поле чудес” можно передавать пламенные приветы родственникам и друзьям по списку. Однако оставим в покое текст иска “знаменитого” юриста, хотя там целое “поле чудес” юридических новшеств, и перейдем непосредственно к судебному разбирательству.
Тысячи москвичей по той или иной причине обращаются в суды. Всем известно, что судьи загружены делами, и, чтобы попасть на прием к судье, нужно отстоять или отсидеть в очереди не один час. Можно, конечно, направить иск почтой, но тогда придется очень долго ждать повестки в суд. Видимо, над этими проблемами задумался и наш истец-судья Радченко. Если кто подумал, что первый зам. Председателя Верховного суда РФ или его представитель прибыли в Пресненский суд столицы, заняли очередь к судье, который обслуживает соответствующую территорию (в любом суде судьи-“гражданщики” принимают граждан по обслуживаемой ими территории или слушают дела по определенной категории), убив время чтением любимой газеты “МК”, — то, конечно, ошибся. Исключительно по взмаху волшебной палочки исковое заявление ущемленного (в правах) истца попадает сразу к председателю суда, а оттуда — к послушному и дисциплинированному судье Рогожину, который, кстати, не обслуживает территорию с местом нахождения редакции и не слушает дела о защите чести и достоинства в СМИ. Уже в судебном заседании представитель “МК” неоднократно заявлял ходатайства о необходимости конкретизации исковых требований истцом. Дело в том, что опровержению подлежат конкретные фрагменты статьи, а в публикации “Нераскрытая тайна дефолта” истец-судья вообще не упомянут, лишь в списке “знаменитостей” указаны его имя, фамилия и занимаемая должность. Что же получается? Имя, фамилия и должность порочат истца? Судья Рогожин как только слышал основанное на законе ходатайство об уточнении порочащих фраз, неизменно объявлял перерыв, удаляясь в совещательную комнату. Конечно, советоваться с коллегами по делу не запрещено, тем более вышестоящими. Вот только истец Радченко тоже вышестоящий коллега. После перерывов судья Рогожин неизменно принимал решения об отклонении заявленных ходатайств. Как-то странно вел себя в суде и представитель истца. Устами своего доверителя Радченко требовал, чтобы суд запретил представителю “МК” употреблять слова “член Верховного суда”, мол, не упоминайте всуе. Тем не менее венцом правосудия стало решение послушного и исполнительного судьи Рогожина, которым удовлетворены исковые требования вышестоящего коллеги судьи.
Исполняя решение Пресненского суда г. Москвы, газета обязана напечатать текст казенного дома под заголовком “опровержение”.
ОПРОВЕРЖЕНИЕ. Решением суда признаны несоответствующими действительности и порочащими сведения о том, что Радченко Владимир Иванович, являясь первым заместителем Председателя Верховного суда РФ, участвовал в незаконных операциях на рынке ценных бумаг, получал сверхприбыли в силу причастности к “азартной игре”, основанной на “афере” с государственными кредитными обязательствами (ГКО), и желал продолжения получения этих сверхприбылей “любой ценой”.
Именно такой текст опровержения изложен в резолютивной части решения суда.
А теперь о главном. Если сравнить текст публикации “Нераскрытая тайна дефолта” с текстом решения суда, то станет очевидно, что в публикации таких сведений о Радченко нет. О том, что Радченко занимался незаконными операциями на рынке ценных бумаг, — в статье нет ни слова. Судья Рогожин в угоду истцу обязал “МК” опровергнуть то, что не было напечатано. Что же произошло? Оказывается, все очень просто. Сработала система “впаривания”. Представьте, что в суд обратился высокопоставленный чиновник, которому надо выиграть дело у “МК” и получить с этого свои дивиденды. К публикации с точки зрения закона не подкопаться. Тогда ситуация разрешается таким образом, что суд вынужден вставлять в текст статьи какие-нибудь порочащие слова, меняя смысл опубликованного текста. О единичных случаях срабатывания системы “впаривания” “МК” неоднократно писал. Вспомните дело ЦИКи против “МК” и журналиста Александра Минкина, когда, выражаясь спортивным языком, судья на ровном месте назначает пенальти, дабы разгромленная команда (ЦИКи) могла забить гол престижа. В результате “МК” опровергает маленькую фразочку из огромного текста, предложенного ЦИКой для опровержения. И таких дел, к сожалению, несколько. А куда же смотрят вышестоящие судебные инстанции? Оставим этот риторический вопрос пока без ответа. Посетуем лишь на то, что быстро эти вопросы не решаются. Целый год потребовался, чтобы отменить решение суда по очередному высокопоставленному чиновнику — А.Тулееву. Надо отдать должное председателю Московского городского суда О.Егоровой, которая мужественно подписала протест об отмене состоявшихся судебных решений по делу кемеровского правителя. Кстати, в протесте прямо говорится, что в резолютивной части решения суда приведены сведения, подлежащие опровержению, однако они “не соответствуют опубликованному фрагменту... перефразированы и вольно истолкованы судом”. Недавно Президиумом Мосгорсуда протест был рассмотрен и удовлетворен.
Осталось добавить, что 29 мая 2002 года в экспедицию Верховного суда РФ (по месту работы истца-судьи) поступила надзорная жалоба редакции газеты “МК” на предмет принесения протеста об отмене состоявшихся судебных решений. Может быть, Председатель Верховного суда России беспристрастно оценит исполнительское мастерство судьи Рогожина и не поручит это сделать своему первому заместителю.
