Покажите мне хоть одного человека, который будет против того, чтобы палестино-израильский конфликт завершился.
Чтобы вначале закончилась вот эта новая война, в которой гибнут дети. Потом чтобы израильтяне и палестинцы сели за стол переговоров. Далее — чтобы они подписали какой-то документ — это может быть долгосрочный акт о ненападении или мирный договор.
А далее — кто против, чтобы исполнилась вековая мечта палестинского народа и он создал свое суверенное государство, неся полную ответственность за ненападение на соседей, суверенную экономику и начисление своих палестинским пенсий?
Понятно, что есть в мире противники мирного договора. Знаком я и с людьми, которые от идеи о независимом палестинском государстве просто в обморок падают.
Да, такие есть.
Но кого нет — так это сторонников гибели мирных жителей.
Кого ни спроси — все за то, чтобы прекратились взаимные обстрелы. Чтобы палестинцы не носили по улицам с плачем своих погибших, а израильтяне не кидались в бомбоубежища с первым воем сирен.
Вот почему мировое сообщество пытается прекратить взаимные бомбардировки, высказав на уровне ООН свое осуждение.
Но написать эту, казалось бы, простую бумагу не получается.
Вернее, снова не получается. Как было уже десятки раз, когда разгорался подобный конфликт.
Причина?
Она проста: Россия категорически против того, чтобы в этой бумаге осудить того, кто первым начал обстрелы.
Понимаете, страна, которая пережила войну с фашизмом, потеряв более 30 миллионов своих граждан и организовав Нюрнбергский процесс, смысл которого был именно в осуждении агрессора, в наказании его, — так вот, именно эта страна, Россия, в резолюции отказывается назвать виновника. Россия просто хочет «осудить насилие». То есть в резолюции будет написано, что нападавший и обороняющийся одинаково ответственны «за эскалацию» и должны это дело прекратить.
Однако если сам палестино-израильский конфликт исходно имеет витиеватые корни, и там сам черт ногу сломит, то в событиях последних дней все прозрачно: с 1 по 15 ноября палестницы неспровоцированно начали обстреливать территорию Израиля и выпустили за те дни более 300 ракет! Лишь после этого (!) Израиль начал ответные действия.
Так вот, давайте сейчас не касаться ничего, кроме этого факта.
Простой вопрос: если бы территорию России кто-то неспровоцированно обстреливал пятнадцать дней, Россия бы что сделала? Она бы разгромила агрессора, выловила зачинщиков и устроила новый Нюрнберг. И была бы абсолютно права.
А если бы кто-то в Совете Безопасности ООН не упомянул в резолюции того, кто первый начал, то Россия бы подняла страшный крик. Именно четкое определение зачинщика разграничивает агрессивные акции и ответные.
Но у России «собственная гордость» и собственная логика.
Наперекор фактам и наперекор мировому сообществу она не хочет черное назвать черным, а белое белым.
Она не хочет назвать агрессора агрессором.
Она не желает произнести то, что общеизвестно.
Конечно, политика — это искусство возможного.
Но разве осудить того, кто 15 дней безответно бомбардировал территорию соседа, — это невозможно? А тех, кто взорвал автобус во время переговоров о прекращении огня, назвать террористами — это зазорно? А «Хамас», который подтвердил, что именно он организовал террористический акт в автобусе во время мирных переговоров, которые он же и ведет, назвать террористической организацией — это будет ошибкой?
Ах да, еще в политике есть «стратегические интересы». Про них сейчас много говорят.
Одни возмущенно напоминают, что в Израиле более 120 тысяч граждан имеют российские паспорта, что общее число «наших» там более 200 тысяч, и удивляются, что арабский мир России «ближе, чем свои».
Другие шепчут, что Россия боится «потерять свое влияние в этом регионе и вынуждена балансировать».
И тем и другим хочется сказать: что за бред?!
Неужели политика России должна опуститься до уровня, когда поддерживаешь только тех, кто имеет российский паспорт?
Да и какое влияние Россия боится потерять? Где это влияние? Как «повлияло» влияние России на то, что в автобусе взорвали в том числе и ее граждан?
Да, Америку ненавидят в арабском мире, но ненавидят к тому же за смелость, за бескомпромиссность и последовательность.
Можно тысячу раз искать виновных в истоках палестино-израильского конфликта, можно собрать миллион историков — пусть пишут толстую книгу.
Но когда агрессор налицо, когда он неспровоцированно и нагло начал и ведет террористическую войну — должна быть смелость и честь у великой России назвать вещи своими именами?
Кого боимся, российский МИД?
За какие «печеньки» теряем честь и авторитет?
Кто-то не купит у нас оружие на миллиарды?
Кто-то откажется от наших нефти и газа?
Думается, что палестинские бомбы и взорванный автобус уничтожили отнюдь не Израиль. Они разнесли в щепы миф об эффективности российской внешней политики. Перед нами — истинная жалкая цена «российского влияния». В России цветами встречают лидеров Ирана, а именно он дает оружие палестинцам. Другой букет вручают лидерам «Хамаса», которые этим оружием стреляют в израильтян и мастерят бомбы для автобуса.
А после дружеских «встреч с террором», под шампанское заявляется, что все это было необходимо «для укрепления взаимопонимания и установления мира на Ближнем Востоке» и что «Россия вновь укрепила свою роль посредника». А далее Иран и Палестина, смачно плюнув в посредника, продолжают заниматься любимым делом: Иран дает оружие и деньги, а «Хамас» стреляет.
А еще говорится, что «нужно быть в постоянном диалоге». Но что дал этот многолетний «диалог»? Иран не бросил атомную бомбу на Израиль, потому что Россия уговорила остановиться?
В российской дипломатии не нужно искать логику — ее либо нет, либо она порочна. И дело тут не в борьбе с Америкой — просто российская ближневосточная доктрина доказала либо свое полное отсутствие, либо глубокую ошибочность. Год за годом Россия демонстрирует свой «особый ближневосточный подход» — бессмысленный для мира и беспощадный в деле уничтожения собственного авторитета.
Но тут мы подходим к главному, о чем не принято говорить, что всегда за семью печатями: кто творец провалов нашей внешней политики, кто опустил ее до позора и дрязг в Совбезе ООН?
По Конституции внешнюю политику определяет президент, а исполняет МИД. Дипломатия всегда была сферой туманной, простому смертному непонятной, наполненной дорогими костюмами, заграницей и штирлицами. Но, возможно, пришло время спросить дипломатов об эффективности их работы, ибо наша ближневосточная дипломатия уходит даже не в свисток, а в скандал.
Пусть объяснят, в чем состоят наши истинные интересы в этом регионе.
Кто наш друг или, как принято говорить в дипломатии, «партнер».
Остается ли партнером тот, кто 15 дней безответно бомбит соседа, взрывает автобусы, и почему мы боимся назвать его агрессором — тем, кем он является?
А всяческим руководителям, которые бесконечно произносят речи о величии и мощи России, уместно напомнить анекдот.
— Молодой человек, вы мужчина?
— А то как же!
— И у вас там все по этой части имеется?
— Еще какое!
— Так почему вы этим не пользуетесь?..
