Организационное заседание совета проходило в начале октября, и в нем участвовали представители 26 малых партий — одна из званых, Республиканская (ПАРНАС), на приглашение ответила отказом. С тех пор число зарегистрированных непарламентских партий увеличилось до 40, а число участников совета уменьшилось до 21. Республиканская партия по-прежнему не считает такую форму сотрудничества с Госдумой эффективной; не явились и представители «Гражданской платформы» Михаила Прохорова.
Вначале Сергей Нарышкин объяснил: совет будет обсуждать важнейшие законопроекты, которые находятся на рассмотрении парламента, в 6 рабочих группах. «На одном из ближайших заседаний мы можем, я думаю, обсудить вопрос об избирательных блоках партий», — сказал спикер. Разрешить блоки просили многие еще на первом заседании, но поддержать содержательный разговор на эту тему г-н Нарышкин тогда был явно не готов. И сейчас не готов: на встрече в качестве основного блюда партийцам предложили уже принятый в первом чтении законопроект «О государственном стратегическом планировании». Важный, но... не находящийся, мягко говоря, на острие интереса общественного мнения.
Замминистра экономического развития Андрей Клепач коротко поведал о его содержании. Потом депутат Госдумы, член Комитета по экономической политике Елена Панина («ЕР») рассказала, какой это долгожданный законопроект, и хотя «некоторые говорят, мол, Госплан возрождаем, но это не так!». В США, по словам г-жи Паниной, система стратегического планирования начала складываться еще в 30-е годы прошлого века!
Некоторые участники дискуссии честно признавались, что не читали текст проекта, ограничившись пояснительной запиской. Вопросы г-ну Клепачу задавались такие: «А муниципальный уровень будет участвовать в планировании? А общественные организации? А где там гражданин? А где там про благосостояние народа?»
Андрей Богданов (Демократическая партия) поинтересовался, почему срок среднесрочного планирования определен в 6 лет: «Я так понимаю, потому что срок президентских полномочий 6 лет?» Г-н Клепач разочаровал: проект писался еще тогда, когда срок полномочий президента был 4 года. Всем сразу стало ясно, почему обсуждаемый документ — «долгожданный».
Галина Хавраева («За женщин России»), видимо, его все же прочла: «Смысловая нагрузка сведена к минимуму, а императивности вообще нет!» — заявила она. Но столь критический настрой поддержан не был. Валерий Сорокин («Новая Россия») вообще умилил всех, сказав, что «очень рад» принять участие «в первой ласточке».
Попутно с разговором о высоком гости не упустили случая напомнить о низком. «17 партий подписали обращение по поводу Дома политических партий», — напомнил г-н Богданов. Он сказал, что такой был при Ельцине в 90-е годы, и у каждой организации там «было по 1, 2, 3 комнаты». Лидер ДПР уже присмотрел здание бывшего ЦК ВЛКСМ — «в самом центре Москвы, недалеко от Администрации Президента».
Последний аргумент, видимо, должен был стать решающим. Тему подхватил Сергей Глотов («Патриоты России»). Он предложил отдать партиям Колонный зал Дома Союзов — там можно было бы проводить дискуссии, партийные собрания и конференции... «Мы, коммунисты, понимаем проблемы со снятием помещений для собраний и поддерживаем идею создания Дома партий», — поддержал Юрий Морозов («Коммунистическая партия социальной справедливости»).
Обсуждались и вопросы о том, как именно должны формироваться рабочие группы совета (на это спикер отвел декабрь). «Совет лучше, чем баррикады», — философски заметил Борис Мисник («Яблоко»). Его, правда, удивило название постоянно действующего «круглого стола», который предлагается создать при совете: «Состояние отношений в союзе Гражданин и Государство» (цитируем по документу, розданному участникам встречи). «Не знаю я такого союза, зато знаю, что по Конституции у нас народ источник власти, а государство — это инструмент, машина, телега, лодка... Галера, если хотите!» — заявил он.
«Тут некоторые беспокоились, что освещение работы совета недостаточное, но это не так, — в заключение сказал Сергей Нарышкин, — 60 журналистов следят за нашей работой». Он был не в курсе, что представители газет, радиостанций и журналов, которым для работы отвели в принципе удобное место в фойе у зала — с монитором, с трудом различают произносимые участниками заседания слова: трансляция звука оставляла желать много лучшего.
