Представление из Генпрокуратуры пришло в Госдуму 20 мая. Следствие подозревает г-на Митрофанова в вымогательстве в особо крупном размере в составе организованной группы лиц. Эта группа в 2012 году якобы требовала от бизнесмена Вячеслава Жарова 200 тысяч долларов в обмен на решение одного из арбитражных судов. Двое из тех, кого в СК считают подельниками депутата, заключили сделку с правосудием, признали свою вину и осуждены; один - в бегах. Представитель СК Владимир Маркин ранее утверждал: «в ходе личной встречи Митрофанов заверил предпринимателя, что сможет повлиять на вынесение этого решения, используя свой административный ресурс»...
6 июня в начале назначенного на 12-00 заседания комитета его члены проголосовали за то, чтобы работать в закрытом режиме. «Подавляющее число членов комитета сочло, что это позволит в более спокойной обстановке выяснить все вопросы»,- заявил потом журналистам глава комитета Сергей Попов («ЕР»). Но ответить на вопрос о том, кто именно предложил подобный формат работы, он категорически отказался. Сам г-н Митрофанов, по его словам, не возражал против публичности.
Вообще-то Комитет по регламенту может работать и в открытом, и в закрытом режиме. Но почему-то в одних случаях вопросы о лишении неприкосновенности разбирались в присутствии журналистов (дела Константина Ширшова и Олега Михеева), а в других - нет (дело Владимира Бессонова). Логику понять трудно...
Заседание «по делу Митрофанова» с участием оставшихся неизвестными представителей Генпрокуратуры и СК продолжалось более полутора часов. Г-н Попов сообщил, что «все члены комитета единогласно проголосовали за то, чтобы вынести на палату вопрос о лишении неприкосновенности нашего коллеги депутата Митрофанова, чтобы можно было следствию проводить необходимые процессуальные действия и чтобы он мог в нормальном режиме отстаивать свою позицию и свое честное имя».
«Ожидаемым» назвал такое решение в разговоре с журналистами г-н Митрофанов. «Мне кажется, пора изучить те события в процессуальном плане, убрав разные слухи, кривотолки»,- сказал депутат, пообещав поговорить «о политических аспектах дела» позже. Он ещё раз повторил то, о чем говорил уже неоднократно: обвинение против него «пытаются из пальца высосать». В материалах, которые пришли вместе с представлением из Генпрокуратуры, он увидел против себя «одну прослушку телефонного разговора и видеозапись моего разговора в гостинице, где я только слушаю, а человек рассказывает, и всё, больше ничего там нет, меня не задерживали». Тот, кого следствие называет официальным помощником г-на Митрофанова (Александр Деревщиков), по словам депутата, таковым никогда не был.
Справоросса интересует, на каком основании органы дознания прослушивали его, депутата с неприкосновенностью, телефонные разговоры. Представители СК, как следует из слов г-на Митрофанова, сказали, что при прослушке он был для них «неустановленным лицом». Это «детский подход», считает г-н Митрофанов - тем более что тот, с кем он разговаривал на видео, называет его депутатом и говорит, что неоднократно видел его по телевизору.
Кстати, тот же вопрос - о том, насколько правомерна прослушка разговоров депутатов без санкции Госдумы, на стадии дознания - возникал при обсуждении дела коммуниста Ширшова, и тогда следователи тоже говорили, что слушали не депутата, а «неустановленное лицо»...
Оставлять пост главы комитета по информационной политике и активную работу в Госдуме г-н Митрофанов не намерен, хотя теперь параллельно ему придется «разбираться со следователями».
